Барб Хенди - Голос в ночи [ЛП]

Он был голоден … снова.

Чейн обещал Винн, что, пока он хочет оставаться в ее компании, он никогда больше не будет питаться людьми. С тех пор он питался только животными, обычно домашним скотом. Затем произошла еще одна перемена, но он не сказал ей об этом.

В поисках сферы духа они отправились в замок изолированного герцогства, не зная, что там найдут. За одну ночь они узнали об шаре, спрятанном на нижних уровнях цитадели; Шар охранялся и использовался призраком, который был старой угрозой для Винн.

Призрак по имени Сау'илахк использовал этот шар, чтобы трансмогрифицировать тело молодого герцога.

После тысячи лет существования в качестве бессмертного духа, как никто другой, Сау'илахк обрел плоть.

Но только на одну ночь.

Единственным спутником Чейна в последней охоте была Тень. Когда они поймали Сау'илахка в обличье плоти герцога, призрак ударил Тень, и Чейн подумал, что она мертва. Он потерял контроль, придавил мужчину, прокусил ему шею и истек кровью до смерти. Он питался телом, которым владел тысячелетний дух, служивший древнему врагу.

С той ночи он лишь несколько раз почувствовал приступ голода.

Они быстро прошли, и он сначала боялся, а потом надеялся, что эта перемена продлится долго. Во время морского путешествия на север он снова дважды почувствовал эту боль. Возможно, это продолжалось чуть дольше, чем раньше, но теперь …

Это не прекращалось, и это было больше, чем боль.

Здесь не было домашнего скота, были только собаки, которые должны были забрать шары.

В эту пятую ночь, когда он бежал рядом с санями, он был слишком занят, И внезапный лай Мальца испугал его. Он не видел, как Малец остановился впереди, пока Игалук не остановил свою команду резким восклицанием.

Чейн проигнорировал рявкнувшее требование проводника и побежал вперед, опустившись на одно колено рядом с Мальцом.

— Почему ты остановил нас? — прошептал он. — Шар где то рядом?"

Парень дважды фыркнул: "нет."

Чейн на мгновение растерялся, и когда он уже собрался идти за говорящей шкурой, то все понял.

— Где-то поблизости, — прошептал он.

Малец фыркнул и посмотрел в сторону саней.

Чейн немедленно встал и потрусил обратно. Он начал выкапывать кирку и лопату, которые они раздобыли в Белой хижине.

"Что ты делаешь? — Спросил игалук, наматывая поводья на ручку саней и подходя ближе.

— Ты будешь ждать здесь, — приказал Чейн. Прежде чем проводник успел ответить, Чейн просунул ручку лопаты между крайними ручками двух пустых сундуков. Он оставил третий сундук в санях и схватил лопату посередине, чтобы поднять оба сундука. Затем он вытащил говорящую шкуру, спрятал ее под пальто и поднял кирку, когда Игалук подошел еще ближе.

— Но почему? — потребовал проводник. — Куда это ты собрался?"

Чейн проигнорировал эти вопросы. "Меня не будет некоторое время, может быть, большую часть ночи, но я вернусь. Это все, что вам нужно знать. И у тебя есть наши … мои вещи как залог моего возвращения."

Не дожидаясь дальнейших возражений, Чейн повернулся и направился туда, где его ждал Малец.

— Продолжай, — приказал он.

Малец двинулся вперед, и Чейн последовал за ним, не обращая внимания ни на кого, кроме Мальца. Он обратил некоторое внимание на ночной пейзаж вокруг себя, главным образом, чтобы не обращать внимания на голод. Прошло много времени, прежде чем Малец замедлил шаг и остановился, как и Чейн. Когда Малец все еще медлил, медленно оглядываясь в темноте, Чейн поставил сундуки, подвешенные к ручке лопаты. И все же Малец колебался.

"Ты заблудился?"

Малец зарычал в ответ на вопрос Чейна. Нет — и да-было бы правдой. Он намеренно выбрал другой путь, чем тот, когда впервые спрятал шары. Дело было не в том, что проводник увидел тайник, которым больше никогда не воспользуются. Он не хотел, чтобы кто-то еще видел сами шары … и, возможно, секрет более личный.

Теперь, когда у него было время сориентироваться, он знал, куда идти на первую остановку, и бросился бежать по заснеженной земле. Некоторое время спустя он перешел на рысь, потому что почувствовал то, что искал. Потом он понял, что слышит только собственные шаги, и замедлил шаг, чтобы оглянуться.

Чейн почти полностью остановился и поставил оба сундука на землю. В темноте Малец не мог быть уверен, но, похоже, Чейн смотрел куда-то вперед, пока одна его рука работала над другой. Малец тоже оглянулся вперед.

Что-то серое в ночи поднялось высоко из снега: гранитный купол с одной стороны был срезан. И тут малец почувствовал, как его волосы выходят из-под контроля. Он услышал, как что-то упало позади него, но прежде чем он успел обернуться, гнев поглотил его, сопровождаемый желанием охотиться.

"Они здесь."

Все, что мог сделать Малец, чтобы подавить вой, когда он обернулся на этот скрипучий голос. Он уставился на Чейна, чьи руки были обнажены, и все, чего он хотел, — это сорвать эту штуку вниз и разорвать ее … его… отдельно.

Чейн быстро надел на палец медное "кольцо пустоты", но Малец все еще стоял с оскаленными зубами, прищуренными глазами, жесткими волосами и прижатыми ушами. Шелушащееся шипение, похожее на кошачье предупреждение, вырывалось из стиснутых зубов Мальца с каждым вздохом, наполнявшим ночной воздух паром.

"Прошу прощения, — быстро сказал Чейн. "Мне нужно было знать … если бы я мог чувствовать их, как другие."

Это была половина правды; все, что ему было нужно, — это убить голод.

Он тускнел, как и прежде, в непосредственной близости от шара, тем более теперь, когда их было два. И еще больше в тот момент, когда он снял кольцо. Он нуждался в более остром потоке облегчения. Тут ему в голову пришла одна мысль. Возможно, причина, по которой он так долго не чувствовал голода, была не столько в том, чтобы питаться телом герцога, сколько в том, чтобы путешествовать в присутствии шара духа, когда он сопровождал Винн на юг.

В этом путешествии на Север они с Мальцом плыли без шара, и его голод медленно возвращался. Теперь, когда он снова был рядом с шаром, голод исчез.

Малец выжидающе смотрел на него.

Чейн заколебался, но потом отвел взгляд от Мальца и наклонился, чтобы поднять топор и пустые сундуки, висевшие на ручке лопаты. Даже поднимаясь — медленно-он не смотрел на Чэпа, пока тот не был готов идти дальше.

С последним скрежещущим шипением малец повернулся к огромному гранитному куполу.

Чейн последовал за ним на подходящем расстоянии, вновь обретя легкость и ясность.

Когда малец остановился перед гранитной стеной купола, он обернулся и посмотрел на Чейна. Затем он вцепился в покрытый коркой снег.

Чейн снова заколебался. Это был условленный сигнал Мальца о необходимости говорящей шкуры, когда они были одни. Здесь и сейчас означало ли это что-то еще? Неужели он начнет копать на этом месте?