Барб Хенди - Голос в ночи [ЛП]

Десятилетия листопада сильно затрудняли рост подлеска, оставляя путь по большей части свободным. Тем не менее, плющ все еще карабкался по обнаженным валунам, вокруг и вверх по вечнозеленым растениям. Кустистые папоротники росли тут и там, пробиваясь сквозь мульчу, которая теперь потрескивала под прыгающими, суетящимися лапами.

Стая из пяти взрослых маджай-хи, вместе с четырьмя щенками, занималась своей собственной формой общения вокруг нее. Конечно, молодежь меньше интересовалась "разговорами" и больше интересовалась тем, кто дольше всех может оставаться на их катящейся, бегущей куче маленьких тел. Все они проносились мимо друг друга, потирая головы, морды и даже плечи … ибо они говорили со своими собственными воспоминаниями.

Это был язык, не похожий ни на один другой.

Странница училась этому … слышать это … она видела это в своем собственном сознании. Теперь требовалось лишь легкое прикосновение кончиков пальцев к меху.

Если бы она захотела, Странница могла бы протянуть руку и коснуться их, когда они пробегали мимо. Вспышки их воспоминаний будут разделены с ней. Если бы не Тень, которая вела ее, а не Вервилия, это могло бы быть скорее ужасом, чем откровением. Но как только это произошло, все изменилось.

Вервилия сказала это странным образом. — Они подготовят тебя."

Странница не знала, что это значит. Подготовить ее к чему? Но потом ей стало все равно.

Когда-то она считала себя чужой, оскорбленной и преследуемой маджай-хи из ее собственной потерянной родины. Когда они подошли к ней, прячась в кустах и пристально глядя на нее, она подумала, что это говорит о том, что они решили, что она не принадлежит им.

Как же она ошибалась!

маджай-хи здесь были всех цветов, которые она знала и боялась. Там были пятнистые коричневые, серебристо-серые, почти черные и другие. Но не было ни одного такого черного, как Тень, ни одного белого, как мать Тени, которую Винн назвала Лилия.

Белая маджай-хи-подруга Мальца и мать Тени-отправила Странницу в это место через ужасное путешествие.

Это заняло некоторое время, но Тень иногда присоединялся к другим в их трогательной беседе воспоминаний. Но только не сейчас. Странница наклонилась и прижалась щекой к шее Тени. Почти мгновенно в ее голове всплыло слово из ее собственных воспоминаний-голос Магьер.

— Ужин?-

Странница вздохнула и еще глубже зарылась лицом в мех Тени. Несмотря на все общие воспоминания, "голоса" Тени в ее голове стали нравиться ей чуть ли не больше.

"Скоро … пока нет, — ответила она несколько приглушенно.

Даже Тень была таким осложнением, хотя Странница отчаянно нуждался в ней. Тень была "сестрой" Винн, союзницей Чейна и даже другом Оши. Возможно, в другое время и в другом месте Странница избегала бы Тени так же, как и Оши.

Смотреть на Ошу среди всего остального в этом новом месте, пока он все еще с тоской думал о Винн, было слишком. И так, медленно, она отрезала себя от него.

Странница отвернула лицо от шеи Тени и посмотрела вниз, в овраг.

Ближе к нему стояла огромная ель со стволом почти таким же широким, как башня замка, где Винн когда-то жила в спокойном Ситте. Намек на темное отверстие виднелся в его голом основании, закрытом висящей в дверном проеме крашеной шерстью.

Странница была выбита из колеи "созданными" структурами а'Грэйхлон'на — после того, как ее первоначальный трепет прошел. Здесь она нашла утешение в живом дереве, подобном деревьям ее собственного народа, даже в качестве временного пристанища. Шерстяная занавеска сдвинулась, возможно, от движения внутри дерева, и раздался приглушенный голос.

— Странница?"

— Да, — отозвалась она.

Вервилия вышла из древесного жилища, ее волосы с серебряными прядями были перевязаны кружком из плетеных сырых полосок шеот'а. Странница привыкла носить то же самое.

Она также сбросила старую одежду для таких, как старший Фоирфеахкан. Теперь на ней были брюки, туника с длинными рукавами, высокие мягкие сапоги и подпоясанная ремешками куртка из потемневшей кожи. Там же была плиссированная толстая шерстяная юбка темно-зеленого цвета с разрезом спереди, которую можно было при необходимости завязать вокруг талии. Она редко надевала его, потому что ей не нравилось, как он вставал у нее на пути.

— Ужин готов, — сказала Вервилия, подходя ближе, когда некоторые из стаи переместились и окружили ее.

"Неужели уже так поздно? — Спросила Странница, выпрямляясь. "Я должена была помочь. — Обычно они хорошо ели после наступления сумерек и до поздней ночи, и она всегда помогала во всем.

"Я бы позвала, если бы понадобилась помощь, — резко сказала Вреувилла, прежде чем Странница успела извиниться.

Такие резкие ответы-иногда даже до того, как был задан вопрос — стали почти нормальными. Поначалу Странница нашла женщину довольно резкой. Но это был только ее путь, и она открыла новый мир перед глазами Странницы.

Этот новый мир не всегда был удобным и часто сбивал с толку. Вервилия объяснила, что Фоирфеахканы были — когда-то были-духовной сектой, уходящей корнями в то, что люди называли забытой историей. И все дальше и дальше. Вервилия не знала, как далеко они ушли.

Насколько поняла Странница, жрица была последней из них.

Их идеология была анимистической, еще одно странное слово, с которым Странница имела проблемы. Они верили в духовное-эфирное-этого мира, а не в теистический фокус, общий для внешнего мира. Они верили-отчасти как ан'Кроан, но больше — что сам дух навеки принадлежит этому миру, а не какой-то отдельной сфере. Еще более запутанным на первый взгляд было то, что жизнь существования имела сердце, центр, "связь", что было еще одним словом, которое Странница никогда не слышала ни на одном языке.

Хармун — "святилище" — был центром всего.

Он был назван так потому, что его присутствие было причиной того, что лес Лхойнна был последним местом, куда темные силы древнего врага не могли войти во время или после Великой войны.

Дерево росло во всей своей таинственности и красоте в том, что другие называли "первой поляной". — Истинное место этого имени для Фоирфеахкана находилось где-то поблизости. Странница много раз ходила посмотреть на Хармун, хотя ей часто требовалась Тень, чтобы найти дорогу через лес. Поначалу она была напугана, и даже Тень неохотно согласился.

В скрытом, отдаленном месте в лесу ее собственного народа стояло другое священное дерево с таким же названием-Роис Хармун, "семя святилища". — Его поляна была последним местом упокоения праха первых предков ан'Кроан. Только самым почтенным мертвецам их народа позволялось класть свой прах в это место. А большинство других посещали его только раз в жизни, чтобы увидеть видение, которым они дали свое последнее имя.