Повелитель Красная Дама - Чёрный шар [СИ]

Что мне оставалось делать? Я пошел. Мы углубились в коридоры университета, пришли к лифту, спустились на три этажа вниз, вновь миновали череду коридоров и, наконец, остановились перед большой белой дверью.

— Это здесь, — сказал мой провожатый. — Вы первый, вам положено по возрасту.

Что ж, подумал я, положено так положено. Я вошел внутрь и застыл на месте. В центре ярко освещенной комнаты висел черный шар. Он был огромный — в десять раз больше того, в который я упрятал свою жену.

— Это ваш и есть, — сказал провожатый. — Пойдемте, я научу вас пользоваться аппаратурой.

Он выкатил из угла странного вида установку и принялся мне ее показывать.

— Смотрите, — говорил он. — Это фокусирует луч, а это позволяет управлять его движением.

— И что я должен сделать?

— Вы должны ни много, ни мало разрезать шар.

— Разрезать?

— Именно.

— Но…

— Нет, — мягко сказал мой провожатый. — Ваша супруга не пострадает. Напротив, вы увидите — о, совсем напротив…

Я подчинился. Я встал у аппарата и направил его на шар. Вспышка, и он лопнул, как перезрелый плод. Черная жидкость хлынула из него, а еще… Нет, я не мог в это поверить. Еще там была моя жена, и она была жива!

— Я оставлю вас наедине, — сказал мой провожатый. — Приятного общения.

Она стояла напротив меня — Маша, которую я убил. Абсолютно голая, с потеками черной жижи на теле — стояла и ничего не говорила. Молчал и я, чувствуя, что вот-вот сойду с ума. Все события этого дня сошлись в одно, и я понял все.

Вдруг Маша закашлялась. Изо рта у нее потекла черная струйка. Та самая жижа — она еще оставалась в ней. Взгляд Маши выразил муку, она протянула ко мне руки, и тут случилось страшное — потеряв равновесие, она упала и буквально рассыпалась на куски. Кожа ее во многих местах лопнула, хлынула жижа, и меня начало рвать.

Из-за толстого стекла на блюющего Кисловского смотрели двое — оба старики.

— В этот раз определенно неудача, — сказал Первый. — Цатуров опять все провалил. Если он не может должным образом подготовить реципиента, может быть, не обновлять его больше, а, Федор Геннадьевич?

— А вы бы лучше программировали матрицу, — сказал Второй. — Тогда бы он и вел себя поприличнее.

— Поприличнее! — фыркнул Первый. — А вы дайте мне материал поприличнее, тогда и сделаю. Цатурова же убрать из ДАНКЛИГа надо, он давно уже все только портит! А что в данном случае? Почему при обновлении случился коллапс?

— Неизвестно. Показатели вроде бы в норме…

— Коэффициенты сравнивали?

— Да. И Ревского, и Палинского. Все строго пропорционально. Черт его знает…

— Ладно, — Первый хлопнул коллегу по плечу. — Пойдемте лучше чай пить. Зиночка мне чай цейлонский привезла — аромат дивный!

Он повернул ручку двери, и перед Вторым распахнулась сплошная чернота.

— Прошу, — сказал Первый. — Порядок требует, чтобы младшие шли первыми.

— Но, Павел Георгиевич, — запротестовал Второй, — всего полгода разницы!

— Идите, идите, — покачал головой Первый. — Так надо.

И когда Второй с чавкающим звуком исчез в черноте, он повторил:

— Так надо.

Все началось с того, что я спустился вниз за газетой. Я выписываю «Проводник» — это хорошая пресса, пусть временами и официозная. С особенным интересом я читаю фельетоны Цатурова — ей-богу, у него отменный стиль!

Я уже настроился на чтение, так что представьте мое удивление, когда я обнаружил, что газеты в ящике нет. Вместо нее там оказался прямоугольный предмет, завернутый в коричневую вощеную бумагу.

Я, было, решил, что это ошибка почтальона, однако адрес на посылке был указан мой: ул. Гранитчикова, дом 12, квартира 67. Более того, моим было и имя в графе «Получатель»: Вячеслав Игоревич Грушинский. Отправителем же значился некий Юнус.

— Черт знает что! — сказал я. — Юнус какой-то — знать не знаю никакого Юнуса!

Однако любопытство заставило меня все же развернуть бумагу. Внутри оказалась книга. На серой матовой обложке черными буквами было написано: ЛОРКЕНГАР.

— Ну, приехали, — произнес я озадаченно.

Оглавление оказалось столь же непонятным: первая глава называлась ДАНКЛИГ, вторая — МОРВИЗ, третья — ЗОНКЛИГ, а четвертая — МОНЕРОК. Последняя глава в книге именовалась ВВЕДЕНИЕ В ФОТУРО. Чушь какая-то, подумал я, после чего захлопнул книгу, поднялся в свою квартиру и поставил чайник. Кухню заливало солнце, воздух был прохладный и свежий.

Внезапно зазвонил телефон. Я взял трубку. Сперва были слышны только щелчки, затем незнакомый голос прохрипел:

— Эй, ГРЕЗ, ты меня слышишь?

— Да, — ответил я. — А с кем я говорю?

На другом конце линии закашлялись. Это был жуткий кашель — словно у туберкулезного больного.

— Вот до чего вы меня довели, — сказал незнакомец, откашлявшись. — Орешь на вас, орешь — так и голос сорвать недолго. А голос у меня разве казенный? Ты вот что, парень — ты книгу назад положи, слышишь? Не будь ВЕЙСТЛОМ!

— Кем-кем? — переспросил я.

— ВЕЙСТЛОМ! — рявкнул мой собеседник и снова закашлялся.

— Хорошо, — ответил я, дождавшись, когда он прекратит кашлять. — Не буду вейстлом или как там его. А насчет книги — если она ваша, я немедленно отнесу ее обратно.

— Она не моя! — сказал незнакомец. — Ты это, поосторожнее со словами! Она вообще — не чья-то!

— Как это? — удивился я.

— Гарвиг, ты только послушай! — заговорил он с кем-то еще. — Он ведь вопросы задает, а должен уже бежать выполнять! Да, ГРЕЗ я использовал, ты сам слышал! И ВЕЙСТЛ тоже… Ну, что ты думаешь? Хочешь сам? Ладно, дай только я в последний раз попробую… Слушай, — обратился он ко мне, — Твое дело сейчас — не вопросы задавать, а делать, что сказано, понял? Так что руки в ноги и клади книгу на место!

Признаться, меня задел его тон — не люблю, когда мне приказывают, тем более так грубо. Кроме того, любопытство завладевало мной все сильнее. Мне хотелось понять, что происходит, что это за книга, и почему человек на другом конце трубки так хочет получить ее назад. Странно было только одно: я почему-то не чувствовал никакого страха. Все происходящее казалось мне естественным, само собой разумеющимся.

— Ну! — поторопил меня собеседник. — Ты меня слышишь?

— А если я не хочу? — сказал я.

— Чего не хочешь?

— Возвращать книгу.

Молчание. Наконец, незнакомец переварил мой ответ. Он вздохнул и буркнул:

— Ну и черт с тобой. Жди звонка от Гарвига.

И повесил трубку.

Вот же идиот, подумал я и вернулся на кухню. Чайник уже вскипел, я достал из холодильника масло и нарезал хлеб. Я уже размешал сахар, когда телефон зазвонил снова.

— Здравствуйте, — на этот раз голос моего собеседника был чистый и благозвучный. — Грушинский Вячеслав, я не ошибся?