Сэбайн Бэринг-Гулд - Книга призраков [litres]

На ближайшей к домику Тетушки Джоанны ферме проживали Хокины. Однажды Элизабет, жена фермера, увидела старую женщину вне дома, когда возвращалась с рынка; заметив, как тяжело та передвигается, она остановилась и заговорила с ней, желая дать хороший совет.

– Добрый день, тетушка; вас, наверное, мучает ревматизм? Вы плохо выглядите. Должно быть, провели бессонную ночь? Почему бы вам не взять какую-нибудь девушку в услужение?

– Благодарение Господу, я ни в ком не нуждаюсь.

– Это сейчас, тетушка, а если вы, часом, заболеете? Кроме того, в плохую погоду вы не сможете ходить за торфом, за чаем, сахаром и молоком. Было бы очень удобно иметь в доме служанку.

– Кого? – спросила Тетушка Джоанна.

– Вам не найти лучшей служанки, чем маленькая Мэри, это старшая дочь Роуз Хекст. Она ловкая, смышленая, с ней приятно поговорить.

– Нет, – ответила старая женщина. – Мне не нужен никто из Хекстов. Господь проклял Роуз и всех членов ее семьи, я это знаю. Никто из них мне не нужен.

– Но, тетушка, вам ведь уже почти девяносто.

– Больше. Ну и что с того? Разве Сара, жена Авраама, не дожила до ста двадцати семи лет, не смотря на то, что ей портила кровь эта наглая служанка, Агарь? По моему убеждению, если бы не Авраам с Агарью, она прожила бы и до ста пятидесяти семи. Благодарение Господу, возле меня нет никого, кто досаждал бы мне. Так почему бы мне не прожить столько же, сколько и Сара?

Она вошла в дом и закрыла за собой дверь.

Прошла неделя; на протяжении этого времени миссис Хокин ни разу не видела старую женщину. Она проходила мимо ее дома, но той нигде не было видно. Вопреки обычному, дверь была закрыта. Элизабет сказала об этом мужу.

– Джейбиз, – сказала она, – мне это не нравится. Слишком давно я не видела Тетушку Джоанну. Уж не случилось ли с ней чего? Мне кажется, нам стоит пойти и проверить.

– Хорошо, – отвечал фермер. – Дел у меня сейчас никаких нет, так что давай сходим, посмотрим.

И они вместе отправились к домику. Над крышей не вился дым, дверь была закрыта. Джейбиз постучал, но никто не отозвался; он вошел, вслед за ним вошла его жена.

В домике имелось всего две комнаты – кухня и спальня. Очаг был холодным.

– Что-то не так, – сказала миссис Хокин.

– Наверное, старая леди больна, – отозвался ее муж и толкнул дверь в спальню. – Вот оно, в чем дело: она умерла. Мертва, как сушеная сельдь.

Действительно, Тетушка Джоанна умерла ночью, после того как сообщила о своем твердом намерении прожить до ста двадцати семи лет.

– И что нам теперь делать? – спросила миссис Хокин.

– Думаю, – ответил муж, – нам следует провести инвентаризацию того, что здесь имеется, чтобы какой-нибудь негодяй ничего не украл. Вот и все.

– Вряд ли такой найдется, к тому же, при наличии в доме покойника, – заметила миссис Хокин.

– Не скажи, – возразил муж, – в наши-то ужасные времена. К тому же, мы никому не причиним никакого вреда, если осмотрим имущество старушки.

– Ну, хорошо, – согласилась Элизабет. – В этом действительно не будет никакого вреда.

В спальной стоял старинный дубовый сундук. Открыв его, фермер и его жена, к своему удивлению, обнаружили в нем серебряный чайник и с полдюжины серебряных ложечек.

– Так, так! – воскликнула Элизабет Хокин. – Здесь у нее серебро, а у меня дома только олово.

– Должно быть, она происходила из богатой семьи, – сказал Джейбиз. – Во всяком случае, я слышал, о том, что когда-то она жила в достатке.

– Ты только взгляни! – снова воскликнула Элизабет. – Что за чудесное белье вот здесь, внизу, какие красивые простыни и наволочки.

– Да брось ты его! Черт меня побери, чайник-то целиком набит монетами. Интересно, откуда она столько взяла?

– Должно быть, от тех зевак из Сент-Айвза и Пензанса, которые приезжали взглянуть на зеннорский кромлех и давали ей пару шиллингов за то, что она провожала их к нему.

– О Господи! – воскликнул Джейбиз. – Как бы мне хотелось оказаться ее наследником, тогда бы я смог купить еще одну корову. Она нам просто необходима.

– Ну да, – согласилась Элизабет. – Но взгляни на ее кровать: здесь сплошь рванье, в то время как в сундуке лежит прекрасное постельное белье.

– Интересно, кому достанутся серебряный чайник, ложечки и деньги? – спросил Джейбиз.

– У нее нет ни единого наследника, кроме Роуз Хекст, но она терпеть ее не могла до самого своего последнего часа. Она сама так и сказала: мне не нужен никто из Хекстов.

– Это были ее последние слова?

– Самые последние; после меня она ни с кем больше не говорила.

– В таком случае, вот что я скажу тебе, Элизабет – наш моральный долг исполнить пожелание Тетушки Джоанны. Не следует делать того, чего она не хотела. И если она сказала, что не хочет иметь дела с проклятыми Хекстами, то нам, как честным людям, следует позаботиться об исполнении этого ее последнего желания и проследить, чтобы им ничего не досталось из того, чем она владела.

– Но к кому же, в таком случае, должно перейти все ее имущество?

– Посмотрим. Прежде всего, нужно устроить достойные похороны. Дела у Хекста идут не очень хорошо, и, думается мне, он не в состоянии позволить себе такие расходы. Будет по-христиански, Элизабет, если мы возьмем это на себя. Все-таки, мы ее ближайшие соседи.

– Да… Но последние десять – двенадцать лет я давала ей молоко и ни разу не взяла с нее ни пении, полагая, что она бедствует. А оказывается, у нее кое-что было, только она и не подумала заплатить мне. Это не совсем честно с ее стороны, поэтому, как мне кажется, у меня есть право на некоторую часть ее имущества, в счет молока; кстати сказать, я давала ей и масло.

– Хорошо, Элизабет. Прежде всего, мы возьмем серебряный чайник и ложечки, чтобы с ними ничего не случилось.

– Я еще возьму льняные простыни и наволочки. Почему она их не использовала, а довольствовалась тряпьем?

Когда жители Зеннора узнали, что Хокины взяли на себя все расходы по погребению, они сошлись на том, что Джейбиз и Элизабет самые щедрые и добропорядочные соседи из всех, кого они знали.

Миссис Хекст пришла на ферму, чтобы сказать – она готова взять часть расходов на себя, но миссис Хокин ответила:

– Дорогая Роуз, незадолго до смерти ваша тетушка сказала мне, что она не желает иметь никаких дел с Хекстами и взяла с меня торжественную клятву, что хоронить ее будем мы с мужем.

Роуз вздохнула и ушла.

Она не ожидала, что получит что-нибудь в наследство от тетки. Она никогда не видела того, что хранилось в дубовом сундуке. Насколько ей было известно, тетя Джоанна всегда жила в бедности. Но она помнила, что некогда старушка заботилась о ней, и была готова простить ей грубое обращение. Несколько раз она пыталась возобновить отношения, но ее двоюродная тетка неизменно отвергала эти поползновения. А потому она нисколько не была удивлена последними словами старушки, которые сообщила ей миссис Хокин.