Вольфганг Хольбайн - Мидгард

— А что нам остается делать? — недоверчиво спросил Тор. — Пасть на колени и надеяться, что он нас пощадит?

Один покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Но мы подождем их атаки здесь, в крепости Геймдала и в других крепостях, где у нас есть преимущество. Весь Азгард поднимется на уничтожение вторгшегося врага. У нас есть не один способ выиграть войну.

— И в этом заключается твой план? — с удивлением спросил Тор. — Окопаться, как трусы, за стенами наших крепостей, вместо того чтобы подобно доблестным воинам вступить в битву? Да я скорее соглашусь умереть на поле сражения, чем где-то прятаться и дрожать от страха! — запальчиво добавил он.

Один укоризненно посмотрел на сына, не отвечая на его упреки.

— Год назад я отправил Геймдала и Локи в поездку с целью найти союзников, — сказал он. — Как вы знаете, они вернулись.

— Да! — раздраженно воскликнул Тор. — С пустыми руками.

— Не с пустыми руками, — возразил Один. — Геймдал был у карликов и других народов, которые у нас в долгу, и вернулся с их обещаниями оказать нам помощь.

— Только из Йотунхайма к нам примкнут более двух тысяч великанов, — сказал Геймдал. — Ойгель отправляет нам столько же закаленных в бою альбов.

Тор презрительно махнул рукой.

— Капля в море, — с досадой сказал он. — А как дела у Локи? Кого он приведет с собой? Свору волков?

Бальдур тихо засмеялся, но тут же замолчал, встретившись со строгим взглядом Одина.

— Приведите Локи! — громко приказал Один. Ближайший к нему воин повернулся и быстрыми шагами вышел из зала.

— С чем он приехал? Какую хитрость выдумал? снова спросил Тор.

— Я долго колебался, говорить ли вам о его предложении. — начал Один. — Мне оно показалось рискованным. Но после всего, что мне сообщили Хугин и Мунин, нам, боюсь, не остается другого выбора.

— Выбора чего? — нетерпеливо спросил Тор.

Но не успел Один ответить, как створки дверей Валхаллы распахнулись и вошел Локи.

Он был не один. Сквозь ряды азов пробежал удивленный шепот, когда они увидели, кто был вместе с ним.

Рядом с Локи стоял такой высокий великан, что он, проходя через огромную дверь зала, был вынужден наклонить голову. У спутника Локи было грубое, как будто высеченное топором лицо и огромные ручищи в меховых перчатках. Его одежда состояла из сшитых вместе волчьих и медвежьих шкур. На его плечах и волосах лежал снег. Черную бороду и брови покрывали сверкающие кристаллики льда. Когда великан прошел мимо Лифа и остановился перед Одином, мальчика захлестнула волна жгучего холода.

Тор первым преодолел страх и обрел дар речи. Когда он выступил вперед и, игнорируя великана, повернулся к Локи, его голос дрожал от гнева.

— Что это значит, Локи? — спросил он. — Великан? Здесь? На святой земле Валхаллы?

Локи холодно посмотрел на него. Несмотря на то что с момента их последней встречи прошло больше года, вражда между ним и Тором не уменьшилась. И снова, как год назад, Один вовремя вмешался, чтобы предотвратить их ссору.

— Замолчи, Top! — приказал он. — Он здесь по моему разрешению.

Тор вздрогнул:

— По…

— И по моей настоятельной просьбе, — так же резко добавил Один. — Это Трим из народа ледяных великанов. Он прибыл сюда, чтобы предложить нам способ защититься от Суртура.

— Он что, хочет перебить всех его воинов? — недовольно спросил Тор.

— Я с удовольствием сделал бы это, ведь огненные великаны Суртура — тоже наши враги, — спокойно произнес Трим. — Но я, в отличие от тебя, не воин и не бессмертный, который может творить чудеса, подобно Одину. Локи пришел в мой народ и попросил меня о помощи в борьбе против Суртура и его союзников. Каждый знает, что с жителями Огненного Царства мы так же непримиримы, как лед и огонь. Но нас мало, и мы не воины. Я всего лишь строитель. И я охотно использую свое мастерство на благо Азгарда.

Слушая голос великана, Лиф дрожал от холода. Когда говорил Трим, по залу проносился ледяной ветер.

— Строитель? — недоверчиво осведомился Тор. — Что же ты хочешь строить?

— Трим предложил нам возвести стену вокруг Азгарда, — сказал Один. — Стену, которую не смогут одолеть или пробить даже великаны Суртура.

— О! Только и всего! — усмехнулся Тор. Он презрительно засмеялся, но его смех звучал неубедительно. — Но мне кажется, что ему следует поторопиться. Или, может быть, он собирается уговаривать Суртура подождать с нападением, пока не будет готова стена?

— Мне нужно три дня, невозмутимо произнес великан. — Не больше.

— Три дня! — воскликнул Тор. — Это невозможно!

— Для меня возможно, — возразил Трим, — Я возьмусь за дело, если мне позволят использовать при этом моего верного коня Свадильфара и если я получу от вас должную плату, — добавил он, пристально глядя на Одина.

— Должную плату? — удивленно спросил Тор. — Что это значит?

Ледяной великан не ответил, он не отрывал глаз от Верховного Бога.

— Он просит Фрею, — помолчав, тихо сказал Один.

— Фрею? — Тор был не единственным, кто выкрикнул это имя. — Ты хочешь сказать, что заплатишь ему богиней Фреей?

— В качестве супруги, — невозмутимо уточнил Трим. — Я хочу ее вместе с детьми, солнцем и луной. Вот мои условия.

— Это безумие! — закричал Тор. — Он великан, Один! Даже если он не лжет и действительно сделает то, что обещает, его требование слишком велико!

— Если мое сооружение выдержит и вы одолеете Суртура, то мои условия для вас вполне приемлемы, — не глядя на Тора, сказал Трим. — Если вы откажетесь, то все умрете, даже Фрея.

— Не верь ему! — воскликнул Тор. — Ему нельзя верить!

Но решение Одина осталось непоколебимым.

— Я принимаю ваше предложение, Трим, — сказал он. — Если через три дня ваше сооружение будет готово, Фрея и ее дети станут вашими. Но если вы закончите хотя бы на час позднее, то уйдете с пустыми руками. Не забудьте об этом! — грозно добавил он.

Трим кивнул.

— Я согласен. Три дня, начиная с этой минуты.

— Тогда приступайте к делу, — сказал Один.

После того как Трим ушел и принялся за работу, совещание продолжалось еще долго. Тор и некоторые другие азы, прежде всего Ньёрд, отец Фреи, и ее брат Фрей возмущались решением Одина и призывали его еще раз подумать и отослать Трима обратно в его холодную страну. Но Один оставался неумолим. В конце концов ему надоело спорить, он громко объявил собрание законченным и отослал азов прочь.

Через несколько часов в Азгарде развернулась лихорадочная деятельность. Лиф, который уже два дня радовался возвращению Геймдала и жаждал расспросить его о новостях в мире людей, смог увидеться с ним только однажды. Геймдал при встрече с ним улыбнулся, поздоровался и сразу же исчез. Остальные азы работали до позднего вечера. У каждого из них вдруг нашлась куча дел. Журчание прозрачного ручейка заглушал звон оружия, среди зелени леса Глазир сверкала острая сталь.