Кае де Клиари - Ключ [СИ]

Злося:Но капитан Барбарус!..

Зледи:У нашего гостя привычка в это время дня бродить по окрестностям. Не будешь же ты искать его наугад в замковом парке? Подожди немного, он вернётся к ужину, и тогда я придумаю, как тебе с ним встретиться. А теперь, пошли! ( берёт Злосю за руку и уводит за собой )

Капитан Барбарус( появляется из-за портьеры ): Ну, вот и мой приз! Странно, но, кажется, я слышал своё имя? Наверное, молоденькая горничная под стать своей госпоже — такая же падкая на мужчин, и тоже хочет познакомиться со мной поближе. Хм-м. Нет, потаскушки, никто мне не нужен больше, кроме Фоллианы. Эх, где ты сейчас, моя Фолли? И когда мы найдём дорогу друг к другу?

Золотая пуля прошила облака, оставив после себя отверстие, которое долго ещё не затягивалось. Если бы кто-нибудь из обитателей земли, занятых своими земными проблемами и заботами, соизволил поднять рыло кверху, он мог бы увидеть, как на фоне вечереющего неба мечется и выписывает сложные фигуры непонятная светлая точка, оставляющая за собой короткие тонкие полосы взрезанного воздуха. Но если и были такие наблюдатели, то они ничего не поняли, а ничего не поняв, благоразумно промолчали.

Дрянь!

Анджелика ещё раз продырявила облако, почти наслаждаясь болью, с которой незащищённое тело врез а лось во влажную летучую взвесь.

Какая разница? Я покажу тебе, какая разница!

Она ненавидела себя, ненавидела весь мир, ненавидела то бессознательное, что заставляет человека терять разум и действовать, слушаясь лишь собственных инстинктов, для которых на самом деле нет никакой разницы.

Давно сообразив, что хлестать себя по щекам в полёте дело бесполезное, она наказывала своё тело, развивая страшную скорость, при которой воздух жёг кожу кипятком и грозил вообще снять её с мяса, как лишнюю одежду. Но это имело ещё одно практическое значение — ветер и адреналин помогали выметать из мозга остатки дурмана, который она, как дура, проглотила то ли с печеньем, то ли с колой.

От этого наркотика до сих пор путались мысли, а в интимных частях тела ощущался зуд, который мог свести с ума, если бы не…

Под уверенными и наглыми руками мужчины её тело таяло, как воск! Где-то на окраине сознания билась, как птица в клетке мысль — «Не он, не тот, не любимый!» Но другая, более близкая, без труда заглушала её — «Какая разница?»

И действительно, какая разница, когда тело пылает и кипит, как жерло вулкана, когда сознание застилает сладостный туман, когда твои органы начинают жить самостоятельной жизнью!.. Руки, ноги, плечи бёдра конвульсивно подёргиваются, грудь подаётся вперёд, подставляя соски под жаждущие мужские губы, и острые вспышки наслаждения пронзают всё тело, рождаясь от каждого касания, от каждого поцелуя и просто от предвкушения того, что вот-вот должно случиться! Сейчас… Немедленно… Скорее!..

Мужчина аккуратно положил её на матрасик, на котором они сидели, (ах вот откуда на нём эти пятна!), выпрямил ей ноги и развёл их в стороны. Анджелика, (нет, это была уже не Анджелика — у распалённой страстью самки не было имени!), не сопротивлялась, потому что этому невозможно было сопротивляться! Сейчас…

Мужское тело наваливается сверху, неожиданно тяжёлое, жёсткое, волосатое, но желанное до потери сознания…

«Не он, не любимый, не Драся!»

«Какая разница?»

Вот оно…

Боль… родилась в десне … И сразу проникла в мозг, словно туда воткнули ледяную иглу. Девушка-дракон распахнула свои полуприкрытые глаза…

Враг!

… и раньше, чем до её сознания дошла хоть какая-то мысль, плюнула в лицо насильника струёй белого пламени!

У «блёклого» были все шансы остаться без глаз и вообще без лица, но как раз в этот момент он оторвался от губ девушки и наклонил голову, чтобы получше прицелиться, нащупывая путь в её тело.

Вопль ужаса и боли разорвал наполненную стонами и всхлипываниями тишину «молельного дома» «продвинутых» членов секты Святого Мика! Волосы «блёклого» вспыхнули, как солома, несмотря на то, что были мокрыми от обильного пота. Он вскочил и заметался по комнате, спотыкаясь о «молящихся», продолжая орать и отчаянно хлопая себя по голове.

Люди вокруг Анджелики повскакали, присоединяясь к общей панике. Она тоже попыталась вскочить, но кто-то толкнул её, и девушка растянулась на жёстком полу между залитыми соками любви матрасами.

Боль от падения немного прояснила разум, затянутый наркотическим дурманом, но до полного освобождения от дряни плавающей в крови, было ещё далеко. Её тело, всё ещё не остывшее от возбуждения, трепетало и дрожало мелкой дрожью. Но вместе с тем, она понимала, что нужно выбираться отсюда, и сделать это надо до того, как «продвинутые» опомнятся.

И тогда Анджелика подняла себя усилием воли, сначала на четвереньки, потом на ноги, а потом она бросилась со всей возможной скоростью заплетающихся ног в приоткрытую из-за духоты дверь!

Одежда? Нет, сейчас её уже не найти. Но это вторично, главное — обрести свободу, пусть даже она окажется нагая и растрёпанная посреди города освещённого яркими лучами закатного солнца!

Её бегство не осталось незамеченным. Сзади раздались крики — «Стой!» и «Держи её!» Нетвёрдо стоящей на ногах девушке ни за что не уйти бы от привычных к своей «дури» сектантов, если бы бросившиеся в погоню мужчины, не пытались сначала запрыгнуть в штаны. Это затормозило их и подарило беглянке несколько драгоценных секунд, за которые она проковыляла по короткому коридору и добралась до невысокой лесенки перед дверью, ведущей во двор.

По счастью, дверь закрывалась изнутри на простую задвижку. Анджелика сдвинула её в сторону и распахнула дверь, когда по коридору затопали несколько пар ног и прямо за спиной раздались крики — «Ведьма!», «Дьяволица!» И уже знакомое — «Держи её!»

Когда она выскочила или скорее вывалилась, на залитый солнцем двор, то поняла, что надежды её не оправдались. Анджелика предпочла бы сейчас оказаться посреди стадиона с переполненными трибунами, но внутренний двор большого старого дома был пустым и тихим.

Жизнь кипела где-то рядом, но в стороне, и её звуки долетали сюда приглушёнными. Даже в окнах не было видно ни одного человека, а если кто и смотрел в это время на улицу, то прятался при этом за шторами и не подавал вида, что наблюдает за тем, что происходит во дворе.

Силы девушки быстро закончились. Она понимала, что ей не добежать до ворот, ведущих на улицу, и остановилась посреди двора, тяжело дыша, готовая упасть в обморок. Она не смотрела на тех, кто выбрался вслед за ней из подвала, но почему-то словно видела их со стороны.

Вот они замирают на долю секунды, привыкая к яркому свету, вот замечают одинокую обнажённую фигурку, стоящую посреди двора, словно ось посреди циферблата лишённого стрелок. Потом они переглядываются и бросаются к ней, на сей раз, молча, чтобы не привлечь лишнего внимания, а по-тихому скрутить свою жертву и затащить обратно под землю, откуда, может быть, ей не будет уже выхода.