Кае де Клиари - Трещина [СИ]

— Этот предмет не принадлежит мне, но я собирался его исследовать. — Глухо сказал священник, но теперь его голос не звучал так уверенно.

— Хорошо! Приведите свидетелей.

Двое стражников ввели девушку в длинной дерюжной рубашке. Её спутанные волосы свисали неровными патлами и почти закрывали лицо. От того что чёрная краска местами сошла с этих волос, они казались седыми. Анджелика шла медленно, с трудом волоча грязные босые ноги, закованные в цепи непомерной толщины и тяжести. Падре Микаэль глядел на эту картину с ужасом и состраданием. Он попытался встретиться с пленницей глазами, но на её лице было отсутствующее выражение, а потухший взгляд, казалось, был обращён внутрь себя.

— Девица, присвоившая себе мужское имя некоего Анджело де ла Барби и отказавшаяся назвать своё настоящее имя, готовы ли вы отвечать, как свидетельница перед судом Святой Инквизиции?

Анджелика не шевельнулась, а на её застывшем лице не дрогнул ни один мускул.

— По всей видимости, нет. — Прокомментировал её молчание Великий Инквизитор. — Тогда у меня вопрос к вам, падре Микаэль, узнаёте ли вы это существо?

— Да, — ответил священник треснувшим голосом, — эта девушка пришла ко мне поздно вечером и попросила окрестить своего чернокожего слугу.

— И как же она назвалась при встрече с вами?

— Так же как вы поименовали её сейчас — дон Анджело де ла Барби.

— И вы не угадали её истинного пола?

— Угадал с первых слов, сказанных под моей крышей.

— А вас не смутило то обстоятельство, что к вам пришла девица в мужском платье, поздно ночью и попросила совершить таинство святого крещения в отношении чернокожего язычника?

— Путь в лоно Матери нашей, Церкви, не заказан никому из язычников, независимо от цвета кожи и прежнего вероисповедания.

— И прежних заблуждений, вы хотели сказать? Что ж, ваше рвение было бы похвально, если бы та, которую вы принимали в своём доме, не являлась ведьмой, а её невольник и раб, как это мы подозреваем, исчадием ада!

— Но может ли демон желать принятия святого крещения, ваше преосвященство? Мыслимо ли это? — Воскликнул падре Микаэль в непритворном удивлении.

— Сила Сатаны велика! — Был ответ. — Нельзя недооценивать её. Волей или неволей, но вы потворствовали надругательству над святыми таинствами и осквернению храма!

— Но где же доказательства того, что это несчастное дитя — ведьма? — Не сдавался падре Микаэль.

— Доказательства будут. — Произнёс Великий Инквизитор со змеиной улыбкой. — Приведите второго свидетеля!

Стражники ввели сильно дрожащего, согнутого почти пополам старика Макало. Он был без своей неизменной трубки, а бесформенную шляпу судорожно мял в руках.

— Назовите своё имя! — Последовал приказ, от которого старик ещё больше сжался.

— М-моё имя? А, моё имя! Так моё имя Макало, если угодно вашей милости! Я тридцать лет состою при нашем городском цирке, и меня всякий знает!

— Чем ты занимаешься в цирке, почтенный Макало?

— А, ета, если угодно вашей милости, то я в цирке гавночист, и не только в цирке, но и на улицах нашего славного города! Убираем, значит, разное гавно, что остаётся после всяких там ослов, да лошадей, а то бывает и после коров, ведь у нас по улицам и коров водят, когда их молочники до знатных господ гоняют, чтобы значит там и подоить. Так эта скотина, доложу я вам, как насрёт, так с булыжной мостовой её гавно попробуй, вычисти!

— Довольно! Мы поняли род твоих занятий, Макало, а теперь скажи нам, узнаёшь ли ты существо, которое видишь перед собой?

— Узнаю, конечно, сударь! Это существо — всеми нами любимый и уважаемый падре Микаэль…

— Да нет же, бестолочь! Мы имеем в виду вот эту девицу, которая стоит рядом с обвиняемым! Узнаёшь ли ты в ней ту самую ведьму, по поводу которой ты уже давал показания?

— Да вроде как узнаю, а вроде, как и нет. Та была вся из себя красивая — такая, ухоженная, а этой, как будто пол помыли вместо тряпки. Хотя, если присмотреться повнимательнее, то узнаю! Она это! Только что же такое тут сделали с бедной девочкой? Нет, ваша милость, вы как хотите, а не хорошо это! Правда, я сам чуть было не проткнул её навозными вилами, но так это ж совсем другое дело…

— Хватит! Замолчи, старый дуралей! Лучше скажи, узнаёшь ли ты этот предмет?

При этих словах, по знаку Великого Инквизитора, один из служек поставил перед стариком ларец и откинул крышку. На дне ларца лежал небольшой бумажный прямоугольник, испещрённый короткими надписями, и украшенный сверху синей печатью.

— Узнаю, ваша милость. Это тот самый лоскуток, который потеряла девчонка, когда летала над двором. Я нашёл его на навозной куче, когда рассвело, и хотел отнести… вашей милости, чтобы бескорыстно отдать, значит. А капитан Барбарус бессовестно отобрал его у меня и присвоил! А было это как раз тогда, когда девчонка сидела на колокольне, и за ней прилетел дракон, который засрал всю улицу перед собором святого Иекадима Египетского. Ну, я вам доложу, это был и навоз!..

— Достаточно! Уведите этого старого болтуна, от его слов у меня уже голова болит! То, что перед нами стоит та самая ведьма, которая бесчинствовала в городе три месяца назад, можно считать доказанным. А теперь приведите сюда мавра!

Старика Макало вывели вон. Уходя, он всё оглядывался и повторял: «Как будет угодно вашей милости! Как будет угодно вашей милости! А с девочкой они так зря! Нельзя так с девочкой…»

Вместо него в зал ввели новоокрещённого Драгиса. Он тоже был в цепях, и эти цепи держали не двое, а шестеро здоровенных стражников. Из всей одежды на великане были только короткие обтрёпанные снизу штаны. С первого взгляда было видно, что «мавра» недавно попытались отмыть, и это удалось сделать лишь наполовину. Его волосы выглядели так же, как у Анджелики, но не свисали длинными патлами, а стояли бесформенной пегой копной, а вот могучую грудь, спину, руки и ноги украшали замысловатые разводы, придававшие своему хозяину поистине фантастический вид. Драся держался прямо и глядел по сторонам с видом независимого любопытства. Так он прошёл половину пути до стола, за которым сидели судьи и тут его взгляд нашёл понуро стоящую между двух стражей Анджелику…

Свидетели, оставшиеся в живых, после рассказывали, что выражение лица у этого человека из любопытствующего сделалось сначала удивлённым, а потом его сменил такой гнев, что это лицо совершенно перестало походить на человеческое. Мало того! Его голубые глаза буквально затопил жуткий зелёный огонь, а открытый в хищном оскале рот издал леденящее душу драконье шипение! Никто не успел сделать ни одного движения, никто даже не подумал о сопротивлении, когда пленник вмиг стряхнул с себя шестерых стражей, разорвал прочные стальные цепи, будто они были сделаны из бумаги и рванулся к стоящей по другую сторону зала девушке! В это время несколько присутствующих слуг и стражников бросились на него, а один из них швырнул ему под ноги тяжёлый табурет. Неуклюже споткнувшись, гигант вытянулся во весь рост, и на нём сразу повисло с десяток человек, а в открытые двери вбегали всё новые и новые вооружённые люди. И всё же он поднялся, похожий на медведя облепленного собаками, стряхнул с себя нападающих и сам пошёл в атаку! Забыв о своей новой природе, Драгис лупил людей руками, как если бы это по-прежнему были драконьи крылья, и от каждого его удара падало сразу по несколько человек. Но уже через минуту боя стало ясно, что силы противников неравны. На смену упавшим приходили новые, и эти новые ловко орудовали плетьми и палками, а в зал уже вступали закованные в броню и вооружённые алебардами стражники. Ещё немного и мятежный «мавр» был бы опрокинут, но тут случилось непредвиденное!