Кае де Клиари - Трещина [СИ]

— Хорошо! — Сказал наконец старик, поморщившись и делая над собой явное усилие. — Так что вы все ждёте от меня?

— Нам необходимо решить ряд проблем. — Сказала, наконец, Анджелика после продолжительной паузы. — Для этого необходимо участие человека обладающего вашими знаниями, опытом и влиянием…

— На последнее не рассчитывайте, вы сами уничтожили мою власть и авторитет в этом городе и я в него больше не вернусь. Как я понял, вы хотели бы покинуть Трещину, в которой мы находимся?

— Вы знаете про трещину?

— Знаю. Я много чего знаю, но мои услуги не бесплатны. В ответ на мою помощь, я хотел бы получить от вас кое-какую информацию.

— Что же вы хотите знать?

— Об этом потом, а теперь извольте изложить свои проблемы, как можно более подробно и мы вместе обсудим, как их можно решить.

Вечерело. На тёмно-синем и необыкновенно прозрачном небе выступили первые звёзды. Падре Микаэль сидел перед входом в пещеру и смотрел на эти звёзды, слушая журчание воды в большой чаше источника. Он так увлёкся, что совершенно не заметил, как к нему бесшумно подошла завёрнутая в длинную накидку Анджелика. Это одеяние, как и всё, что находилось в сундуках, было ей не по росту, одежда, которая была на ней во время прибытия в трещину, нуждалась в ремонте, а та, что они с Драсей приобрели в городе, безвозвратно утрачена. Хуже всего было то, что сапоги и котурны остались в гостинице, вместе с нехитрым багажом и забытым всеми осликом. Приходилось ходить по пещере босиком, но это, повидавшую виды девушку, уже совершенно не смущало.

— Можно посидеть с вами, падре? — Спросила она у священника, который вздрогнул от неожиданности, но тут же улыбнулся и проговорил:

— Конечно, дитя моё, я буду только рад!

И он подвинулся, чтобы дать ей место на каменной скамейке рядом с собой. Анджелика присела и некоторое время они оба молчали, глядя на темнеющее небо и загорающиеся на нём звёзды.

— Я хотела бы перед вами извиниться, падре Микаэль. — Проговорила, наконец, девушка, продолжая смотреть куда-то вдаль.

— За что, сеньорита Анджелика? — Спросил священник с искренним удивлением.

— За своё вынужденное поведение. За то, что нарушила правила приличия, появляясь перед вами без одежды и за то, что втянула вас в это дело.

Некоторое время священник ничего не отвечал, только взгляд его стал немного грустным, но губы продолжали улыбаться.

— Вам не за что просить у меня прощения, сеньорита Анджелика! — Наконец проговорил он. — Вы не виноваты в том, что мне пришлось расстаться с моей паствой, по которой я признаться очень скучаю. Такова была воля Того Кому я служу. Возможно я здесь нужнее, чем там, и потому я, как это было вами сказано, втянут в это дело.

— Но это из-за нас инквизиция арестовала вас и если бы не мы…

— Если бы не вы и сеньор Драгис, Святая Инквизиция нашла бы другой повод для моего ареста. За мной следили давно, и я об этом знал, поэтому здесь нет вашей вины. Наоборот, если бы не вы и ваш жених, моя судьба была бы плачевной, и я рад был принять от вас помощь и спасение, хоть и скорблю о многих человеческих душах, что были при этом погублены.

— Они заслужили то, что получили! Ни я, ни… Драгис никого не собирались убивать, когда входили в этот город. А ещё я придерживаюсь того же мнения, что и вы, падре — ничто не совершается без воли свыше!

— Аминь! И не забивайте больше этим свою прелестную головку. Что же касается того, что вы появлялись передо мной и прочими обнажённой, то это, как вы правильно сказали, было вынужденным действием. Я далеко не всё понимаю, что происходит вокруг меня сейчас, но уже начинаю кое в чём разбираться. Если я правильно понял, вы каким-то образом научились летать, хоть и не принадлежите к породе ведьм населяющих эти горы?

— Вы совершенно правильно меня поняли. — Сказала Анджелика, глядя себе под ноги. — Я умею летать без помощи, каких бы то ни было средств, хотя это у меня далеко не всегда получается так легко, как в последний раз. И для того, чтобы взлететь без помех и не разбиться во время полёта, лучше всего оставить одежду на земле. Правда, это не такое уж незыблемое правило. Просто тогда я не хотела рисковать, а ещё, эта тюремная роба была настолько невыносима…

— Я охотно прощаю вам этот грех, сеньорита Анджелика! — Снова прервал её падре Микаэль. — Господь сделал нас такими, какие мы есть, а все условности придумали люди. В вашем поведении не было ничего порочного, наоборот, вы проявили смелость и героизм… но что это с вами?

Последние слова он произнёс, увидев, что Анджелика изменилась в лице и смотрит совершенно круглыми глазами на что-то впереди себя. Священник повернул голову и вскрикнул от изумления!

Прямо перед ними, непринуждённо восседая на своих мётлах, парили четыре ведьмы. Они пока не двигались и только рассматривали пару, сидящую на скамейке у входа в пещеру. Ведьмы были настолько близко, что Анджелика и падре Микаэль могли подробно рассмотреть их.

Две ведьмы, парившие по краям, были молоды и очень похожи на ту, что едва не убила Анджелику в их с Драсей первом лагере на вершине горы. Обе были красивы какой-то тёмной, дьявольской красотой, у обеих были чёрные волосы, едва прикрывающие смуглые обнажённые тела подобно плащам, а зелёные глаза, сверкали страстью и скорее любопытством, чем ненавистью.

Обнажённой была и третья ведьма всё ещё красивая, но несколько пышнотелая дама, лет сорока. Её глаза смотрели внимательно и даже немного задумчиво, каштановые волосы были демонстративно закинуты назад, вызывающе открывая рельефные формы.

Одетой в этой компании оказалась лишь четвёртая ведьма, которая находилась ближе всех. Это была старуха, настолько древняя, что невозможно было определить возраст её высохшего лица и тела. Однако в ней не чувствовалось и намёка на дряхлость, наоборот, вся её фигура излучала силу и неукротимую энергию, а лицо было странно красиво, как иногда бывает красиво именно старческое лицо. Обрамлённое совершенно седыми волосами, спускавшимися ниже ног, это лицо поражало мудростью и благородством черт, несмотря на то, что глубокие морщины сплошь избороздили его, но больше всего на этом лице выделялись своей выразительностью глаза. Они были молодыми, серыми, живыми и умными. Одета старуха была во что-то свободное, обтрёпанное, бывшее некогда белым, но сейчас приобретшее грязно-серый оттенок. И, тем не менее, с первого взгляда было ясно, что она среди всей этой четвёрки, главная.

Священник и девушка застыли на своей скамейке, не зная, что предпринять. Заклятие, останавливающее ведьм, начинало действовать уже здесь в небольшом дворике перед входом в пещеру, но Анджелика по опыту знала, как могут разить их мётлы на расстоянии. Не ожидая подобной встречи, она не взяла с собой никакого оружия, да и чем могли бы сейчас помочь кинжал, копьё и даже арбалет? Правда с помощью духа метлы можно нанести страшный упреждающий удар, но дон Клеофас был далеко, и добежать до него не было никакой возможности.