Василий Криптонов - Эра Огня 5. Мятежное пламя [СИ]

А от Боргенты чувствовалась некая внутренняя твёрдость, нерушимая основа, на которой могли расти цветы переменчивости. Из таких вот неуловимых переходов и созвучий состояла Маленькая Талли. И это имя ей, кажется, очень даже подходило. Ведь и взрослая Талли, особенно после слияния с моей сестрой, была такой же причудливой и непостижимой логически.

— Волшебство, — с улыбкой ответила Натсэ.

— Ну тё-о-о-отя Натсэ! — заканючила маленькая Талли. — Ну скажи-и-и-и…

— Я очень долго этому училась.

— А меня научишь?

— Конечно. Держи.

Натсэ сняла с глаз повязку и бросила её Маленькой Талли. С такого расстояния — между ними было метров двадцать — добросить было бы невозможным, но вдруг как будто ветер подхватил тряпицу и принёс её в небрежно подставленную детскую ладошку.

— Она управляется с Огнём, Воздухом, Землёй и Водой, — сообщила мне Авелла. — Без всяких печатей. Мы спрашивали её, не устаёт ли она. Она говорит — нет, Стихии просто играют с нею.

— И когда вы всё это выяснили? — спросил я.

— Она проснулась два часа назад. Боргенте чуть плохо не стало. За эту ночь она повзрослела года на четыре…

— Боргента где?

— Спит. Она тоже всю ночь маялась. Пока мы сражались с Драконом, маленькая Талли ревела так, будто у неё что-то болело. А потом подремала пару часов и подскочила. Натсэ тоже быстро восстанавливается, вот они и…

Тут Натсэ почувствовала внимание и повернула к нам голову. Улыбнулась.

— Эй, маленькая Талли! — крикнула она. — Смотри, кто на нас любуется!

Маленькая Талли оставила попытки неуклюжими пальчиками завязать себе глаза и повернулась к окну. Тут же расцвела в улыбке, запрыгала, замахала руками.

— Папа Мортегар! Папа Авелла!

Я даже не поворачивая головы понял, что Авелла сделалась пунцово-красной.

— Талли! — воскликнула она. — Не называй меня так! Я не папа! Давай я буду мама, хорошо?

— Не-е-ет, — выпятила губу маленькая Талли. — Мама — она другая, мама спит.

— Ну тогда тётей. Как тётя Натсэ, — почти умоляла Авелла.

— Но… — Губа ребёнка задрожала. — Но ты… Ты ведь не тётя. Ты — моя папа…

Авелла, тихонько пища, сползла на пол. Над ней смеялась Алмосая. По-доброму, в общем-то, смеялась. И когда я всмотрелся в лицо маленькой Талли, заметил там хорошо скрытую усмешечку. Прелесть. Она уже научилась троллить Авеллу. Что будет завтра? Найдёт работу, выйдет замуж и съедет? А послезавтра позовёт нянчить внуков?

— Папа Мортегар, иди играть с нами! — пригласила маленькая Талли. — Тётя Натсэ говорит, что ты хорошо играешь с огнём!

Я вздрогнул, разом вспомнив всё, произошедшее ночью. И слова Дракона: «Наигрались с Огнём?».

Завтра… Каким оно будет, это завтра?

Встретил взгляд Натсэ. Тяжёлый это был взгляд. Натсэ улыбалась только губами, а глубоко внутри ей не было весело совершенно.

— Скоро буду, — пообещал я и закрыл окно.

Обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Огневушку с подносом, на котором стояли две чашки горячего кофе.

— Доброе утро, хозяин, — сказала Огневушка.

— Привет, — улыбнулся я. — Красивый халат.

— Спасибо! — расцвела она и поставила на стол поднос; крутанулась на месте, так по-женски давая собой полюбоваться. — Мне его господин Зован подарил.

— Правда? — осторожно поинтересовался я.

Халат был пёстрый, яркий. Такие же я видел на рынке, аккурат в тот момент, когда нас чуть не поймал страж. Значит, Зован таки выторговал себе скидку.

— Да! — кивнула Огневушка. — Когда госпожа Денсаоли его принесла, он сразу достал его из-за пазухи, бросил, не глядя, на стул. Я спросила: «Это мне, любимый?». А он махнул рукой и ушёл. Я так радовалась! Как думаете, он скоро сделает мне предложение?

***

Авелла сообщила, что уже через час мы должны состыковаться с Материком. Обратный путь получился быстрее по двум причинам. Во-первых, Авелла приложила изрядную долю собственного ресурса, чтобы сообщить острову ускорение, и поэтому так и не сомкнула глаз. Я сделал ей строгий выговор и отправил в спальню. Госпожа Алмосая заверила, что обеспечит стыковку самостоятельно.

А во-вторых, госпожа Акади летела нам навстречу. Вело её чисто родительское беспокойство. При помощи моего заклинания Авелла ночью поведала ей обо всех перипетиях нашей битвы, включая ультиматум Мелаирима. Больше всего, как не трудно догадаться, зная Авеллу, её беспокоило душевное состояние Натсэ. Состояние это она тут же спроецировала на себя и поспешила связаться с мамой.

Допив кофе и поблагодарив Огневушку, я вдруг задумался и спросил:

— А кто тебя ночью спускал на землю?

Асзар утверждал, что ни Денсаоли, ни Мердерик не взяли больше одного пассажира на землю. Мердерик взял Зована, Денсаоли — Вукта…

— Никто, — пожала плечами Огневушка, убирая пустые чашки на поднос. — Я сама спрыгнула.

Я моргнул.

— Чего? Зачем ты это сделала?

— Так я же телохранитель! — ответно удивилась Огневушка. — Когда мне сказали, что хозяин в опасности, я сразу же…

— Стоп-стоп-стоп, — поднял я руку. — Я ведь отдал тебе конкретный приказ. Защищать Алмосаю…

— От сэра Мердерика, — хором сказали мне госпожа Алмосая и Огневушка.

Алмосая раскрыла мысль:

— Поскольку сэр Мердерик удалился на землю, я сочла возможным сообщить своей временной телохранительнице, что нет особой разницы, за кем именно приглядывать: за ним, или за мной. А поскольку вам, внизу, явно не помешала бы боевая поддержка…

«Вот поэтому, — шепнул мне какой-то мерзкий внутренний голос, — женщинам и нельзя воевать. А вовсе не потому, что они милые и прекрасные цветочки, нуждающиеся лишь в защите».

Я посоветовал голосу заткнуться и прошёл к выходу. Блин, прыжок с острова, с такой сумасшедшей высоты… Всё-таки надо будет побеседовать с Огневушкой по душам, выяснить, на что она вообще способна. Если уж использовать её в качестве оружия, то надо знать все сильные и слабые стороны этого оружия. Но сперва нужно было поговорить по душам с Натсэ. У неё теперь было Сердце Земли, и с этим надо что-то делать. Это надо для начала хотя бы понять.

Толкнув дверь, я замер. Дверь приоткрылась на две ладони, и я увидел сидящего на крыльце Вукта. О, отлично, ещё одну беседу можно будет провести прямо сейчас. Хорошо утро складывается.

Но Вукт, как оказалось, уже с кем-то беседовал. Какая-то интересная энергетика у нашего крыльца. На нём прямо все обсуждают животрепещущие темы. Но, разумеется, настолько животрепещущих ещё тут не обсуждалось…

— Всё равно не понимаю, господин Вукт, — узнал я скучающий голос Мердерика. — Ваши доводы бесконечно далеки от моего разума. И я продолжаю утверждать, что как только вы попробуете меня ударить, я тут же пущу в ход оружие. Я — рыцарь. Я благородный человек и не опущусь до грязной драки.