Майкл Салливан - Смерть леди Далгат. Исчезновение дочери Уинтера

Однако мир дозволялось стоять у дверей, посещать службы, слушать хор, а потом ждать на ступенях в надежде на подаяние. Пока они вели себя уважительно и не толпились в проходе, им разрешалось молчаливо просить милостыню. Поэтому мир вполне мог взбежать по мраморным ступеням и войти в огромные двери Гром-галимуса.

И снова никто не увидел, никто не заметил, никто не встревожился, когда Виллар скользнул в собор, торопясь на первую встречу этой ночи.

Он немного опоздал, но епископ опоздал еще сильнее, и Виллару пришлось ждать между тешлорскими витражами. Службы не было, и огромный собор практически пустовал. Лишь несколько служек занимались уборкой, а набожные верующие молились на коленях на каменном полу перед статуями Новрона и его любящего отца Марибора. Несмотря на свою тайную миссию, Виллар не пожелал опускать голову или отводить глаза. Он не станет поклоняться этим богам, даже для виду. Это были боги людей. С двух сторон на него смотрели тешлоры. Виллару было неуютно под их пристальным солнечным взглядом, намекавшим, что они видят не просто упрямого мир, однако вскоре свет померк, а вместе с ним потемнели и витражи.

Раздался стук каблуков. Между колоннами шагал человек в ризе. Епископ.

Заметив Виллара, он молча поманил его в угол. Виллар не прошел мимо рыцарей, но и не задержался у дверей.

– Какие-нибудь проблемы? – шепотом спросил Тайнуэлл. Он встал между Вилларом и входом, так, что их могли видеть только служки.

– Нет, все отлично.

– Тогда зачем ты явился?

– Калианцу по имени Эразм Ним понадобится войти в собор утром в день пира.

Тайнуэлл нахмурился:

– У меня ранняя служба. Люди станут…

– После службы. Полдень подойдет. Ему не нужно долго готовиться.

При слове «готовиться» епископ поморщился.

– Чем именно займется этот Эразм? Я не позволю ему осквернить церковь. Он не станет приносить в жертву козла на моем алтаре. – Глаза Тайнуэлла расширились. – Или ребенка.

Виллар ответил не сразу, размышляя, откуда взялись подобные мысли. Он не посвятил епископа во все детали, а того и не интересовали подробности. Тайнуэлла волновало лишь то, что все альбурнские аристократы умрут на пиру.

– Ним не станет делать ничего такого, чего не сделал бы я.

Тайнуэлл помолчал, а затем спросил:

– А где будешь ты?

– В другом месте, о котором не хочу говорить Эразму.

– А что этому Эразму известно про меня и мое участие? Нужно ли позволять ему использовать мою церковь? Не станет ли это уликой против меня?

– Нет. Это огромный собор, и вы не можете знать все, что творится в каждом его закоулке. Я уже показал ему, куда идти, и он не спросил про других соучастников. Я просто хотел предупредить, что здесь будет Эразм, а не я, на случай, если вы встретитесь.

– И больше никто ничего не знает? Ты ведь не хвастался? Не болтал языком в таверне про то, как епископ обещал тебе услугу в благодарность за смертоносный бунт?

– Мир не ходят в таверны!

– Это не ответ на мой вопрос. Ты, случайно, не напился под каким-нибудь грязным мостом и не похвалялся, как станешь герцогом Рошельским, когда епископ коронует сам себя в отсутствие других претендентов? Если кто-нибудь узнает, что я к этому причастен, мы оба останемся ни с чем.

– Я не пью.

Тайнуэлл внимательно оглядел Виллара и улыбнулся:

– Хорошо. А я в тебе сомневался. Довериться мир непросто, но я человек веры. Я считаю, что если ты веришь в кого-то, этот кто-то окажется достоин твоего доверия. Это твой шанс. Если преуспеешь – заслужишь мое доверие и власть над этим городом. Только представь, ты станешь героем для своего народа. Будешь жить в поместье и править этой областью от моего лица. Я стану королем Альбурна – королем-епископом, совсем как Венлин, – а ты первым аристократом-мир со времен падения Мерредидда. Ты и твои люди получат то, что им причитается, поверь мне.

Виллар не верил, но другого шанса ему – или любому из них – не представится. План был весьма рискованным, и не существовало никаких гарантий, что епископ сдержит слово и сделает Виллара герцогом. Но это не имело значения. Само собой ничего не изменится. Виллар предпочтет умереть, чем пережить еще один день, глодая герцогский мусор и наблюдая, как мир выпрашивают объедки на улицах. Так у него хотя бы будет возможность сражаться. Убить тех, кто поколениями унижал Виллара и его людей, – вот достойная награда. Меркатор этого не понять. Ее приручили, а вот сердце Виллара было свободным.

Он вышел из собора и остановился на ступенях, глядя, как меркнут последние лучи солнца. У него было много времени, чтобы успеть на следующую встречу. На самом деле, он придет очень рано. Может, следует сначала перекусить. Виллар подумал, не поискать ли обед в герцогском мусоре, в самый последний раз. Оглядел поместье, которое вскоре из обители унижения превратится в обитель славы. И заметил их, двух незнакомцев. Чужаков, которые задавали вопросы про герцогиню и совали свои носы туда, куда не нужно. Один из них взгромоздился на парапет на дальнем конце моста и смотрел на поместье, словно ждал чего-то.

Виллар сообразил, чего он ждет, и понял, что сегодня придется обойтись без обеда.

– Что конкретно мы ищем? – спросил Адриан, ерзая. Облицовочный камень, на котором он сидел, был холодным.

– Кучера, – ответил Ройс.

Напарники находились на западной стороне Восточного моста, и с того самого момента, как они туда пришли, Ройс не сводил глаз с парадных ворот герцогского поместья. Адриан сидел на парапете подальше от людского потока и напоминал потерявшегося мальчика, который по глупости отпустил руку матери, а теперь надеялся, что она вернется. Ройс устроился над ним, на массивном возвышении в начале или конце моста, в зависимости от того, в какую сторону идти. Он стоял за статуей крылатого чудовища – огромной летучей мыши с рогами и клыками. Ройс держался за крыло, выглядывая из-за плеча монстра. Получилась весьма демоническая пара. Время от времени ворота поместья распахивались, кто-нибудь выходил наружу или входил внутрь, и всякий раз Ройс напряженно замирал. Потом ворота закрывались, и он разочарованно вздыхал.

Они так и не нашли новой комнаты. Все места были заняты, даже грязные клочки земли под мостами и позади конюшен. Ройс продолжал искать до самого заката, после чего им пришлось бежать сломя голову к поместью. Они провели здесь более часа – и пока ничто не оправдало спешку. Не считая одного утверждения, Ройс отказывался отвечать на вопросы по поводу их вахты.

День выдался достаточно теплым, что подтверждало слухи о близости весны. Утро было солнечным, но днем появились облака, к вечеру ставшие еще плотнее. Внизу проплывали различные суда. Рыбаки складывали сети, поднимаясь по течению после дня в заливе Блайтин. Вниз и вверх по реке курсировали баржи, доставляя грузы в порт и принимая новые. Поток пешеходов, телег и экипажей на мосту набирал силу. Ссутулившись и опустив головы, слуги, торговцы и рабочие возвращались домой в лучах заходящего солнца.