Майкл Салливан - Смерть леди Далгат. Исчезновение дочери Уинтера

Виллар проследил за Меркатор до храма и дождался, пока она снова уйдет. Древние руины являлись идеальным местом для содержания герцогини. Удаленные, уединенные и недоступные. Сюда никто не ходил – слишком трудно добраться и чересчур много колючек по пути. Здесь давно располагалась тайная мастерская Меркатор, и все окрашенные ею ткани стоили целое состояние. Она использовала это место в качестве убежища и никому о нем не рассказывала.

Руины также отлично подходили Виллару для хранения его принадлежностей. За последние месяцы Грисвольд снабдил Виллара несколькими коробками с гравием – ключами к различным статуям, разбросанным по городу. Ему было из чего выбрать. И, конечно, он владел сердцами, которые пришлось добывать самостоятельно. Их было намного меньше гравия. Осталось всего два, но эта проблема легко решалась. Он заставит голема собрать еще несколько, прежде чем разорвет связь. Стоило рискнуть сердцем, чтобы не дать чужаку и Меркатор добраться до поместья.

Когда Меркатор ушла, Виллар проник в руины. В спешке не позаботился о привычных мерах безопасности. Это было не главное действие, а лишь краткая интерлюдия. Ему ничто не грозило; о руинах знали только они с Меркатор, а она не вернется. Он приготовил постель и начал ритуал.

Раньше Виллар собирался просто остановить Меркатор. Да, чужака он убьет, но Сикара не требовалось умирать. Главное – не дать им поговорить с герцогом. Но потом она догадалась, что он с самого начала пытался расстроить мирное решение. Если бы Меркатор рассказала остальным, они обратились бы против него – и все его труды пропали бы. Разумеется, мир не нуждались в двух предводителях; он мог быть и герцогом, и представителем своего народа. А кроме того, калианская кровь делала ее выродком .

Виллар позаимствовал данный термин у епископа, однако слово было весьма уместным. Хватало смешения эльфийской и человеческой крови. В далеком прошлом один из предков Виллара совершил эту ошибку, но семейство Сикара не просто прибегло к необходимости, а погрузилось на самое дно. Прадед Виллара Ханис Орфе отправился в Альбурнию вместе с Садаршакаром Сикара после падения Мерредидда. Они поссорились, когда Садаршакар решил жениться на темнокожей калианке. Их кланы разделились; Орфе проявили твердость, а Сикара – податливость. Дальнейшие связи с калианцами разбавили кровь Сикара, и Меркатор являла собой очевидный результат этого разбавления. Она была в большей степени калианкой, чем кем-либо еще. Ей не хватало достоинства и целеустремленности, и внешностью она едва напоминала мир.

Виллар поднялся и направился к котлу с чистой водой. На всякий случай понюхал содержимое, потом смочил угол большого одеяла и, стиснув зубы, осторожно протер рану. Часть крови легко смылась, но кровь вокруг пореза засохла, и ему не хотелось трогать ее.

Обернувшись, Виллар посмотрел на дверь в маленькую камеру.

Он совсем забыл про герцогиню. Она сидела тихо. Даже не поприветствовала его очередной безвкусной насмешкой. Обычно герцогине просто не удавалось держать рот на замке, а рот у нее был большой и громкий. Она была их пленницей, заложницей, однако отказывалась вести себя соответственно. Беспомощной, плененной женщине полагалось тихо всхлипывать в углу, или просить не убивать ее, или возносить молитвы своему богу. Но только не этой.

Виллар хотел прикончить ее прошлой ночью. Ритуал требовал сосредоточенности, и он не мог допустить, чтобы она мешала, – и не мог позволить ей выдать его секрет, если кто-нибудь явится.

Виллар давно собирался убить герцогиню. Теперь, когда Меркатор больше нет, а пир неминуем, у него наконец появился шанс. Нельзя рассчитывать, что она не станет шуметь. Виллар принялся искать нож, переворачивая ящики с шерстью и отшвыривая кипы полотна. Осмотрел пропахшие уксусом бочки и вытряс тряпки. Ничего.

Меркатор, как ты работала без ножа?

Потом Виллар вспомнил, что нож был у нее с собой в галерее, когда голем…

Нет, не голем, это был я, и я сожалею о случившемся.

Смерть Меркатор – большая утрата; мир требовалось вновь обрести величие, которым они обладали в прошлом, и после пира многие места останутся незанятыми. Став герцогом, он сделал бы ее герцогиней. Может, она и была полукровкой, но все равно оставалась потомком знаменитого рода Сикара. Виллару нравилась идея превратить Альбурн в королевство мир, каким был Мерредидд. Меркатор сыграла бы свою роль в возвращении их наследия. Ее смерть была потерей.

Виллар в последний раз огляделся, не увидел ножа и, смирившись, обхватил локти руками.

Придется удушить сучку.

Будучи големом, он убил десятки людей. Так Виллар добывал сердца, эти редкие ингредиенты. Поначалу он тщетно пытался использовать сердца животных. Затем вмешался Феррол, и удача улыбнулась Виллару.

Это случилось в последний жаркий день осени. Он следил за шестью детьми, игравшими у водосточной канавы в том месте, где Трущобы и Новый Гур Эм граничили с городской гаванью. Виллар пришел сюда, чтобы посмотреть, как загружают корабли; по крайней мере, так он себе сказал. В действительности он искал жертву, вновь прибывшего иммигранта без семьи и друзей. Неприметного, слабого, ошеломленного большим городом. Малолетку, с которым легко справиться.

Небо заволокли тучи, вечерняя жара нагнала грозовые облака. Дети сдвинули с цистерны тяжелую металлическую крышку и по очереди прыгали в каменный резервуар, вылезая наверх по веревке. Очевидно, они занимались этим все лето. Веревка выцвела и перетерлась в месте контакта с острыми краями цистерны. Дети не обращали внимания на дождевые тучи, спрятавшие небо. Виллар хотел прогнать их для их же блага, но кое-что остановило его. Среди детей были два калианца, один гном, один мир и два человека. Если бы группа состояла из одних мир, он бы велел им вылезать. Вероятно, поступил бы так же, даже если бы с ними были гномы и калианцы. Но присутствие людей разъярило Виллара. Он не мог заставить себя прогнать их.

Небо потемнело, и один человек, гном и оба калианца ушли. Другой человек и, к отчаянию Виллара, мир остались. Они продолжили играть, словно их извращенная дружба была совершенно нормальной. Испытывая брезгливость, Виллар собрался уходить. Он уже шагал прочь, когда веревка лопнула. Раздались крики и призывы о помощи.

Кроме него, никто не услышал.

«Маром клянусь! Спасибо Новрону! – воскликнул человек, когда Виллар наклонился через край. – Ты можешь спустить веревку?»

Ты можешь спустить веревку? Этот голос по-прежнему звучал в ушах Виллара. Ребенок не сказал «господин», не произнес «пожалуйста», просто «ты можешь спустить веревку?» Обычный человеческий ребенок отдал ему приказ пренебрежительно и властно, будто аристократ. Мелкое отродье думало, что Виллар подчинится. А почему нет? Сколько раз люди у него на глазах поступали так же? Сколько раз он видел, как взрослые мир улыбались и кланялись, забывая о достоинстве?