Александр Гром - Фианэль Отважная. Книга 1

К сожалению как следует поглазеть на пришельцев мне не удалось. Дверь пакгауза распахнулась, выпуская встревоженного дядюшку Рифли, тут же приказавшего мне тоном, не допускавшим возражений, немедленно укрыться в башне. Понимая, что спорить в таких случаях бесполезно, я повернулась уходить и едва не столкнулась с тётей Ири.

— К нам пожаловали мои соотечественники — стараясь казаться спокойной, прошептала она, отвечая на мой немой вопрос. — Вот только не знаю зачем. Но я обязательно поставлю тебя обо всём в известность. Пока же ступай в башню и жди.

Поминутно озираясь, я, тем не менее, вскоре уже стояла у самого входа. За это время тётя Ири, перейдя через пропасть по опущенному мосту, о чём — то переговорила со стариком, а затем перебралась с ним вместе на плато. Сообразив, что тётя, вероятно, будет беседовать с гостем в кабинете, я, не желая мешать, отправилась в свою спальню. Забравшись на необъятную кровать под балдахином, на которой когда — то спал отец, я задумалась о внезапном визите сородичей тёти Ири. И уже тогда моё сердце кольнуло нехорошее предчувствие предстоящей нам разлуки, подтвердившееся с появлением тёти, спустя какие то два часа.

Она вошла в спальню обычной, уверенной походкой, однако её истинное состояние выдавали нервно дрожавшие, изящные узкие ладони. Тётя пыталась утихомирить их, сцепив в замок, но у неё ничего не получалось.

— Что? Что произошло? — я мигом очутилась рядом, ощущая непоправимость случившейся беды.

— Кто-то отравил моих отца, мать, троих братьев и сестру — бескровными губами, едва слышно сообщила она. — И теперь мне надо срочно ехать домой, в Баур-Даг. Дело усугубляется тем, дитя моё, что я… Из королевской семьи. Я никогда не говорила тебе, но Дом Ландыша правит Баур-Дагом, без малого тысячу лет. И если я, единственная законная наследница не появлюсь там как можно скорее, то неминуемо вспыхнет кровавая война за обладание верховной властью. Давным-давно это уже происходило в нашей истории. И поверь мне на слово, это было действительно страшно…

— Я поеду с тобой, тётя, — с горячностью выпалила я, — ведь тот, кто расправился с твоей семьёй, непременно захочет уничтожить и тебя. А я буду всегда настороже и никому не позволю, нанести в спину подлый удар. Я стану твоей тенью, твоей…

— Нет! — решительно прервала тётя Ири. — Недруги живо смекнут, что ты моё уязвимое место и будь, уверена, они неприменут воспользоваться этим. А ты ведь не хочешь стать брешью, в панцире моей защиты?

— Конечно, нет, — не сумев сдержать слёзы, отрицательно замотала головой я, — но мне так тяжело расставаться с тобой!

— Глупышка, — тётя нежно привлекла меня к себе и, вытирая мокрые глаза своим платочком, пообещала:- Едва моё положение упрочится, я пришлю за тобой надёжный отряд Лесной Стражи. Под их охраной ты войдёшь под изумрудный свод наших прекрасных лесов, и мы никогда больше не будем жить порознь.

— А дядюшке можно поехать со мной в твою страну? — вдруг не на шутку всполошилась я.

— Ну, разумеется, да, — успокоила тётя. — Если хочешь, ты даже можешь прихватить с собой и волка с драконом.

— С превеликим удовольствием! — сразу воспрянула духом я. — Только поскорей бы ты уладила свои дела. Хотя конечно ждать я буду столько, сколько потребуется.

— Милая моя девочка, — она расцеловала меня в обе щеки, — береги себя и во всём слушайся Рифли. Отныне он, на какое то время заменит тебе не только отца с матерью, но и тётю. В общем, будь всегда умницей и не огорчай его. Обещаешь это?

— Угу, — с готовностью откликнулась я, однако, ненадолго призадумавшись, слегка пошла на попятную, — По крайней мере, приложу к тому все свои старания.

— Ох, горе ты моё, — тётя Ири не оценив моей честности, озабоченно нахмурилась. — И как скажи в таком случае оставлять тебя на одного Рифли, если ты уже сейчас не уверена в дальнейшем хорошем поведении?

— Тётя, я ведь никогда себя особо примерно не вела, — в душе сожалея о длинном языке, буркнула я. — Поэтому и говорю, как есть, без вранья — постараюсь. Уж извини за прямоту.

— Ну ладно, ладно, — тётя Ири примирительно обняла меня ещё раз, — как бы там ни было, а в твоём здравомыслии, я уверена. Теперь же родная моя, давай прощаться. Время не ждёт, а в Баур-Даг не близкий путь. Мне пора…

— Я проведу тебя до моста, — закусив губу, что бы не разреветься, попросила я.

— Хорошо, — не стала возражать тётя Ири, — но не дальше.

Следуя друг за другом, мы направились к дверям.

Возле самого выхода из спальни, я внезапно остановилась и позвала:

— Тётя!

Она обернулась, а я сбивчиво, торопливо зашептала:

— Мне… Мне очень жаль твою семью. И тебя, тётя, очень жаль… И я так страдаю, оттого что не могу принять на себя хоть частичку твоей боли, что сердце готово разорваться от бессилия, на мелкие, мелкие кусочки. Ведь ты вырастила, воспитала меня. Была добра, справедлива как мама. Да ты и есть моя мама! Моя вторая мама… И я тебя так сильно люблю!

— Доченька! — у тёти на глазах показались слёзы, первые слёзы увиденные мной за прошедшие десять лет. — Дай срок, всё у нас с тобой будет хорошо! Лишь бы ты себя берегла, сокровище моё, и не забывала, что мы живём в мире полном опасностей и негодяев. В жестоком, несправедливом и коварном мире…

— Не волнуйся так, тётя, — постаралась успокоить я её, — ведь вы с дядюшкой отлично научили меня распознавать всякого рода ловушки и справляться с любыми врагами. А, кроме того, у девочки Фианэль имеются огнедышащий дракон и могучий, отважный волк, оба способные при необходимости неплохо постоять за неё.

— Всё это так, — с грустью согласилась тётя, — но я всё равно буду переживать, ибо сердцу то не прикажешь. Понимаешь меня, доченька?

— Да, мама Ири, — тихо прошептала я, как в детстве прижимаясь щекой, к её заботливой руке. — Береги и ты себя…

Больше ничего не говоря и нигде не задерживаясь, мы сошли вниз. Я пыталась выглядеть бесстрастно, однако вряд ли это получалось хоть как — то хорошо. Уж больно тяжело было на душе, потрясённой только что произошедшими событиями.

Старик с белоснежной бородой ожидал нас за пределами башни, у подножия утёса, откуда брали начало ступеньки чрезвычайно узкой лестницы.

— А вот это и есть моя воспитанница — светлая ярлинка Фианэль, хозяйка здешних мест, — с нескрываемой гордостью представила тётя, ему, мою персону.

— Нандромир, верховный маг Баур-Дага, — с нотками высокомерия назвал себя белобородый, одарив долгим, взыскательным взглядом. — И я рад приветствовать дочь самого Харальда Смелого.

— Для меня большая честь познакомиться с тобой, мудрейший Нандромир, — со всей приличествующей моменту вежливостью, — ответила я. — Тётя Ири рассказывала о тебе и твоей жизни, удивительные истории.