Александр Гром - Харальд Смелый

— Ваше Величество! Арабы скорее решатся на отчаянную, бессмысленную борьбу, чем добровольно станут нищими, — высказал он свою точку зрения на данный вопрос. — Вот увидите!

— Что ж, Лесли, тем хуже для них, — жестко отрезал Стэн, яростно сверкнув серыми глазами, — ибо тогда они в полной мере пожалеют о проявленной скупости. Война есть война и побежденный либо выполняет условие, либо погибает.

Арабы оказались людьми благоразумными. Золото, потребованное с городов за неприкосновенность, было незамедлительно собрано до последней монеты. Но все это представилось сущей безделицей в сравнении с султанской сокровищницей в Фарбанде, древней столице Аравии. Она досталась Стэну по праву Победителя и как выкуп за жизнь и свободу султана Максуда.

— Зачем ему столько? — озадаченно вопросил я Стэна, первый раз находясь в большом подземном зале со стенами из малахита, полом, выложенным мраморными плитами темно-синего цвета и уходящими ввысь серыми гранитными колоннами, покрытыми вязью сложного орнамента. Все свободное место заполняли дубовые сундуки с золотом, серебром, драгоценными камнями, различными ювелирными украшениями сплошь работы великолепных мастеров. Имелись тут доспехи на стеллажах и разнообразное оружие, развешанное на стенах: роскошно отделанное, изукрашенное, немыслимо дорогое.

— Харальд, подбери себе клинок по душе пока не поздно, предложил мой друг, сделав широкий приглашающий жест рукой, — нетто потом скряга Лесли внесет все это барахло в опись и что-нибудь выпросить у него будет практически невозможно.

— Хм, честно говоря, предпочитаю оружие простое, но надежное. А это так, парадный фарс, — пренебрежительно заметил я. — Хотя… мой взгляд остановился на изящно искривленном мече, чье лезвие скрывали ножны из черной плотной кожи, скрепленные полосами из нержавеющей стали. Взявшись за удлиненную рукоять, по виду сработанную из слоновой кости, защищавшую пальцы круглым кованным навершием и оканчивающуюся серебряной головой, я осторожно извлек клинок и тихо ахнул. Такой необычайной оружейной стали я, сказать по правде, не видел никогда. Она… мягко светилась изнутри таинственным лунным сиянием, еще больше подчеркивающим немыслимо идеальную полировку и острейшую заточку клинка, имевшего совершенную форму. С его обеих сторон имелась гравировка: с одной — женщина неземной красоты в манто, короне и с факелом в руке, с другой — дивный роскошный цветок.

— Я беру этот меч, — с неожиданной для самого себя поспешностью, заявил я, — он, э-э, действительно не плох.

— Харальд, а знаешь, ты выбрал, вероятно, наибольшее сокровище из всех, что тут есть, — тихо промолвил Стэн, внимательно глядя на меч. — Разреши, — он протянул руки, бережно принимая полностью извлеченный клинок. — Нуда, так и есть, — возвращая спустя долгую минуту меч назад, почему-то шепотом признал он, — я не ошибся.

— Стэн, приятель, объясни толком, о чем это ты бормочешь? — стал терять терпение я, с недоверием переводя взгляд с него на меч и обратно. Чего греха таить, иной раз вспоминая озорную юность, мы беззастенчиво разыгрывали друг друга.

— Неужели ты никогда не слыхал о Эр-Глэйдре, Лунном Страннике? — несказанно поразился он.

— Нет, — грубовато отрубил я, косясь на него с недоверием. — А кто это? Покорнейше прошу, Стэн, не надо сказок!

— Дьявол тебя побери, Харальд, да ты держишь ее в руке. Сказку!

— Как так? — возможно несколько туповато переспросил я.

— Меч, пришедшийся тебе по душе, оружие легендарное и знаменитое, — изрек Стэн с наставительной ноткой. — И именно он зовется Эр-Глэйдром, Лунным Странником. Ну, дошло теперь, господин придворный Боевой Маг?

— Хм, и чем же он так прославлен? — я задумчиво погладил пальцами прохладную, гладкую сталь. — Надо полагать количеством срубленных голов у врагов?

— Не угадал, — с серьезным видом ответил Стэн, — хотя за двести лет странствий по всему Востоку, жизней он погубил немало. В основном известен Эр-Глэйдр тем, что его, в числе прочих диковинок привез из волшебной, потаенной от посторонних глаз страны, мудрейший Сандиб, чародей калифа Гаруна-аль-Рашида.

— Сандиб Звездочет? — я в удивлении приподнял брови. — С этого бы и начинал, про него я кое-что знаю. Деканы да и ректор Высшей Школы, случалось по хорошему настроению, рассказывали о жизни загадочного араба, якобы побывавшего в иных сопредельных мирах. Подобные предположения следовали из записей в дневнике, найденных после его смерти, а так же несвойственная нашему миру необычность доставленных им предметов. Кстати, природа и предназначение большинства из них так и не были разгаданы. Некоторые даже послужили причиной гибели багдадских исследователей.

— Насчет предназначения Эр-Глэйдра могу добавить еще кое-что, — со значительным видом сообщил Стэн, — он способен, например, предупредить хозяина о приближении опасных существ и даже наличии яда в пище лил любой жидкости.

— Любопытно. И каким же образом? — живо заинтересовался я.

— Ну, тут все просто, — пожал плечами Стэн. — Если тебя могут убить с помощью оружия, либо Магии, то факел в руке прекрасной леди загорается, и цвет его колеблется от бледно-желтого до темно-вишневого, в зависимости от степени опасности. В случае, когда беда крадется в виде яда, то с другой стороны клинка расцветает, наливаясь изумрудной зеленью, цветок.

— Не слабо! — с искренним восторгом восхитился я, заворожено уставившись на меч. — Какой же он умница, мой Эр-Глэйдр! И пусть только жадный паучище Лесли протянет к нему мохнатые лапы, отрублю не задумываясь.

— Харальд, дружище, что бы называть Эр-Глэйдр своим, надо пройти небольшой экзамен, — охладил мой пыл ковшом студеной воды Стэн.

— Проклятье! Надеюсь, от меня не потребуется перечислить с хронологической точностью все схватки и битвы, в которых участвовал Лунный Странник? — не скрывая недовольства, проворчал я. — Стэн, да что ты, в самом деле выдумываешь, какой еще, к Локи, экзамен? Или ты уже позабыл мои выпускные страдания сначала в одной, а затем в другой школе? Хватит, по-моему. Хва-тит!

— Гордость Лондонской Высшей Школы Магических Искусств заскулил от одного упоминания об учебе, — жеребцом заржал Стэн, — думаю, услышь тебя сейчас твой декан, обиделся бы смертельно.

— Плевать я хотел на его обиды, — в сердцах бросил я. — Ты лучше скажи, что я должен делать?

— Ничего сверхъестественного. Смажь лезвие своей кровью и подожди. Впитается кровь — ты новый хозяин. Не впитается — лучше оставь его здесь, иначе ни толку, ни добра от вашего союза не будет.

— Ладно, посмотрим, — я нетерпеливо полоснул мечом по ладони. Из глубокого пореза обильная алая струйка потекла по поверхности клинка и тут же без следа исчезла. Я пришел в неописуемый восторг, еще и еще орошая своей кровью чудесное оружие.