Кристин Каст - Повелители стихий [litres]

Она опустила стекло своего изрядно подержанного «Форд-Фокуса» и высунула руку из водительского окна, позволив горячему, влажному воздуху холить ее кожу, как это делают в косметических салонах, когда накладывают на лицо теплое полотенце.

– О боже, чего бы я только не отдала сейчас за хорошую процедуру для лица, – со вздохом произнесла Шарлотта. Мягкий южный протяжный акцент проступал отчетливее в ее речи, когда она оставалась одна. Шарлотта по-настоящему расслаблялась только наедине с собой. В шестилетнем возрасте она узнала, что откровенничать с людьми опасно. Она дорого заплатила за эту ошибку.

Оставив окно открытым, Шарлотта глубоко вдохнула влажный воздух и не заметила, как проскочила щит с приветственной надписью: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЮЖНУЮ КАРОЛИНУ, ШТАТ ПАЛЬМЕТТО» [24] Прозвище штата Южная Каролина. Карликовая пальма (пальметто) растет на всей территории штата, и это дерево изображено на гербе штата. . Ее губы с блеском безупречного розового оттенка изогнулись, и с намеренно преувеличенным северокаролинским акцентом Шарлотта произнесла:

– Благослови тебя Господь, штат Пальметто, но о чем мы говорим – о деревьях или тараканах? [25] Palmetto bug – таракан ( амер .).

Ее мелодичный смех наполнил машину, когда она подняла стекло и прибавила громкости радиоприемнику, заслышав первые ноты блюза «Наконец» в исполнении Этты Джеймс. Приятный альт Шарлотты гармонировал с голосом Этты, но тут в их дуэт вклинился рингтон «Под водой» [26] Мелодия из диснеевского мультфильма «Русалочка». . Впрочем, ее это ничуть не расстроило, потому что звонил самый любимый человек на свете. Она коснулась кнопки «Ответить».

– Я это сделала, бабушка Мирти! Я официально покинула штат Северная Каролина. Навсегда-а-а! – воскликнула она, подражая интонациям Скарлет О’Хары.

– О, Шарлотта, дорогая моя! Молодец! Где ты сейчас? – Тягуче-сладкий голос бабушки напоминал о домашних карамельках, которыми она уже прославилась на веки вечные, свято храня их рецепт в тайне от мира.

– Кажется, я где-то за пределами Спартанберга, что в Южной Каролине. Почему названия всех городов этого штата звучат как боевые посты?

– Потому что, моя дорогая, множество южан полагают, что жизнь есть вечный бой . И это единственная причина твоего бегства с Юга.

– Но можно ли считать бегством переезд в Техас?

– Ты не просто сбегаешь в Галвестон. Ты едешь учиться в Техасский аграрно-технический университет, чтобы пустить там свои влаголюбивые корни и приобрести профессию на всю жизнь, – твердо сказала бабушка Мирти.

– Я должна еще раз поблагодарить тебя, бабушка Мирти.

– Шарлотта, в этом нет необходимости, но, как всегда, я ценю твою вежливость.

– А я всегда буду ценить то, что ты шантажом заставила моих родителей позволить мне быть собой.

– Шарлотта! Я не шантажировала их. Просто объяснила твоей матери, что, если она не даст тебе того, что тебе нужно, она не получит от меня то, что нужно ей.

– Трастовый фонд. – Шарлотта закатила глаза.

– Именно. Вообще-то управление семейными финансами – для меня как адская заноза в пятой точке, но иногда это приносит огромное удовлетворение. Как в тот раз, когда я воспользовалась этим рычагом, чтобы заставить твою мать поступить правильно. Признаться, я частенько радуюсь тому, что твои родители оказались такими болванами. Будь они как все, мы с тобой, возможно, и не стали бы… как ты там говоришь, лучшими подружками ?

Шарлотта тихонько хихикнула.

– Да, бабушка Мирти. Мы определенно лучшие подружки. Но спасибо тебе. Ты спасла меня, так и знай.

– Дорогая моя, мы спасли друг друга. В конце концов, ты – моя любимая внучка.

– Я – твоя единственная внучка.

– Это точно. Когда, ты говоришь, официально начинается осенний семестр?

– Двадцать девятого августа.

– Прекрасно! У тебя будет достаточно времени, чтобы устроиться и осмотреться. Просто помни, что в городе много других интересных мест, помимо Залива.

– Не волнуйся, бабушка Мирти. Я буду учиться хорошо, и ты будешь мною гордиться. Никто не сможет сказать, что ты зря потратила на меня свои деньги.

– Шарлотта Миртл Дэвис, о каких деньгах ты говоришь? Милая моя, ты бесценна.

– Мама тебе звонила? Что-нибудь сказала после разговора со мной? – Шарлотта ненавидела себя за то, что все еще пытается добиться маминого одобрения, хорошо зная, что никогда его не получит.

– Дорогая, ты же понимаешь, что воспитание не позволяет мне повторять всякую чепуху, которую несет твоя мама, благослови, Господь, ее непутевое сердце. Лучше сосредоточься на себе и на том светлом, прекрасном будущем, что простирается перед тобой, – сказала бабушка Мирти.

– Ты права. Как всегда. Спасибо, что напомнила.

– Вот для чего я торчу на этом свете – чтобы напоминать тебе, какая ты особенная.

Голубые глаза Шарлотты наполнились слезами, но она выпрямила спину и вскинула голову. Это был первый день ее новой жизни. Она не позволит своей матери испортить его.

– Я люблю тебя, бабушка Мирти.

– Я тоже тебя люблю, моя дорогая.

Придорожный указатель сообщал, что в миле впереди – придорожное кафе и заправка. Шарлотта бросила взгляд на датчик топлива, показывающий почти пустой бак, и перестроилась в крайнюю полосу.

– Слушай, бабушка Мирти, тут скоро стоянка, и мне нужно заправиться. Потом созвонимся, ладно?

– Будь осторожна, Шарлотта. У тебя ведь с собой перцовый баллончик, не так ли?

– Да, ба.

– А полицейский свисток?

– Да, ба.

– И не забудь запереть машину.

– Да, ба. Обещаю. Я буду осторожна, – сказала Шарлотта, сворачивая на заправку.

Бабушка Мирти вздохнула.

– Та история в туалетной комнате. Она меня пугает.

Шарлотте хотелось сказать «и меня тоже», но она ненавидела все эти страхи, от которых голос любимой бабушки вдруг становился старческим и дрожащим.

– Я совсем не боюсь. Сейчас выйду, заправлю бак и снова сяду в машину.

– Только прежде убедишься, что на заднем сиденье никого нет?

– Бабушка Мирти, если мне придется выйти из машины, обещаю, что запру двери. Ладно, все, я уже на месте. Позвоню тебе, когда вернусь на дорогу, чтобы ты знала, что я в порядке, – сказала Шарлотта, подъезжая к бензоколонке, помеченной выцветшей цифрой «7».

– Это меня успокоит. Спасибо.

– Пока, ба. Люблю тебя!

– А я – тебя. – Бабушка Мирти сопроводила свои слова двумя тихими звуками поцелуев, которыми всегда прощалась с Шарлоттой – неважно, чмокая ее в щеки или целуя воздух на другом конце провода.

Шарлотта быстро оглядела себя в зеркале заднего вида, распушила светлые пряди челки и поправила тонкие бретельки коротенького сарафана, воспользовавшись моментом, чтобы оценить, как голубые вышитые цветы на лифе подчеркивают бирюзу в ее глазах цвета океана. Она как раз проверяла, удобно ли доставать перцовый баллончик из бокового кармана красной сумочки от Kate Spade , когда ее отвлекли два резких стука в окно машины. Шарлотта вздрогнула и, обернувшись, увидела молодого парня в выгоревшей форме. Она опустила стекло наполовину.