Виктория Самира - Животная страсть [СИ]

— Сафира!!! Ты с ума сошла, так пропадать? И Арина тоже не отвечает!

— Ты чего? — растерялась девушка. — Мы с ней и были в горах. Пока доехала… ты же знаешь, в порталах связь не работает.

— Боже, я за тебя так волновалась! Нашла время отключаться!

— Да что случилось-то?

— Новости видела?

— Какие новости, я только прилетела.

— Девушку убили. Из вашей академии, — Лейла разволновалась и начала говорить односложно и повторяться. — Вылитая ты. Рыжая. Студентка из Академии. А ты еще трубку не берешь!

— Ну меня-то в новостях не покажут. И вообще, со мной все нормально. Ты где?

— У Ойгена.

— Я сейчас приеду. Увидишь меня лично, и можешь даже пощупать. Убедиться, что я живая и невредимая, и у меня все хорошо. Не переживай. Скоро буду, ставь чайник.

Ойген молча обнял Лейлу за шею.

— Нашлась?

— Нашлась. Вот лично убью — и не буду больше мучиться.

Триединая империя, Джалан

Район Хеске, Дом журналистики

Редакционный муравейник гудел громче обычного. Лори, выйдя с больничного, устроила подчиненным спектакль под названием «редактор в гневе». Совершенно безосновательно, потому что под зорким оком Лукреции не халтурил никто, да и времени прошло не то чтобы много. Из-за этого заместительница страшно обиделась: за время ее «правления» никаких сбоев в работе не было. Но все-таки согласилась с тем, что небольшая учебно-профилактическая встряска необходима. Потому что, когда Лори вознамерится уехать в отпуск, все должны знать — это не повод расслабляться.

Посему явление лорда Райвена восприняли как спасение: нейтрализовать бушующее начальство мог только он. Причем, если обычно его визиты по определению было сложно не заметить — чтобы добраться до редакционного «подиума», нужно было пройти через весь офис по узкому «коридору» — то в этот раз картина получилась и вовсе эпической.

Лорд был одет в парадный мундир, и между столами не пробирался, как обычно, чтобы ненароком никого не задеть, а вышагивал. Нарочито медленно. Так, чтобы у каждого была возможность рассмотреть его сиятельство в деталях.

Клавиатуры послушно замолкали, телефонные разговоры обрывались на полуслове, переставали щелкать и бряцать инструменты. Шаг за шагом, метр за метром воцарялась благоговейная тишина. Последней замолчала старорежимная пишущая машинка, которую остервенением истязала самая пожилая журналистка, так и не пересевшая за компьютер. Погрузившись в творческий экстаз, она еще несколько секунд упоенно что-то дописывала, не обращая внимания на внезапное изменение атмосферы. Но даже она, почувствовав что-то этакое, оторвалась от своего занятия и воззрилась на лорда. А он на нее. В молчаливом ожидании реакции.

— Ооо, — выдавила из себя уважаемая дама, увидев сверкающий золотом орден на ярко-синей ленте. Старорежимной сотруднице детали имперского наградного регламента были хорошо известны.

— Позер, — почти неслышно хихикнула Лори, стоя на пороге своего кабинета. На самом деле она очень гордилась своим мужчиной. Видела, какую грандиозную работу ему пришлось проделать.

Стены кабинета моментально стали непрозрачными. Лори посторонилась, чтобы пропустить Гаральда внутрь, и закрыла дверь на замок. Любопытным незачем знать, как начальство выражает свое личное отношение к лорду и его несомненным заслугам перед империей.

— Поздравляю, командор.

— Спасибо, — Гаральд с нескрываемым удовольствием принял нежный поцелуй и несколько секунд постоял, слегка наклонившись, чтобы Лори могла рассмотреть орден поближе. И только после этого с наслаждением расстегнул китель. — Поедем вечером отмечать?

— Поедем. Только если дождешься меня. Сегодня в семь совещание с постановщиком показа, — Лори сделала извиняющийся жест. — Отменить не могу, времени в обрез. Но постараюсь не задерживаться надолго.

— Мне прогуляться, пока не закончишь? — Гаральд понимающе кивнул, снял китель и аккуратно повесил в шкаф. Раз до выезда в Донжон было еще несколько часов, можно было смело переодеться в «гражданское» и не мучиться.

— Можешь и здесь подождать.

— Я тихонечко посижу, как котенок, — пообещал Гаральд, уселся на гостевой диван, оглянулся в поисках доступных развлечений. Обнаружил стопку листов, изрисованных эскизами моделей, и начал с любопытством их разглядывать.

— Подстилку сейчас распоряжусь принести.

— А еще миску мужского корма и поилку с коньяком.

— Ошейник с золотыми стразами заказать? Кстати, как тебе кличка Командор? Мне кажется, вполне подходящая.

— Не имею возражений. Это твое? — он протянул листы.

— Это брак. Можешь выкинуть.

— Ты чего такая напряженная? — озадачился Гаральд. — Я точно вовремя?

— Все нормально, — Лори подошла к своему мужчине, обняла за шею и замерла, как будто подпитываясь от него спокойствием и недостающей силой духа. — Разговор предстоит не самый приятный. Наш постановщик — редкостный говнюк. Понятия не имею, почему заказчики выбрали именно его, но работать приходится с тем, что есть.

— Что с ним не так?

— Эта ошибка природы женщин и не трахает, и за людей не считает.

— Просто он с тобой еще не знаком.

— Уже знаком. Прошлый наш разговор закончился скандалом. Так что ты очень вовремя. Может, хоть твое присутствие его настроит на рабочий лад. Ты у нас мужчина видный, красивый. Возможно, даже в его вкусе.

Гаральд приподнял бровь.

— Потрясающе радостная новость. Вот так ты меня в редакции еще не использовала.

— Ничего. Водителем ты уже был, курьером тоже. Побудешь экспонатом для услады глаз нашего режиссера.

— Режиссера показа дамского белья?

— Которое тоже создавал мужчина, предпочитающий в постели себе подобных. Я что ли представляю, как они собираются заходить на имперский рынок с таким… мировоззрением. Но в Лангардии это считается совершенно нормальным. Что моду для гетеросексуальных женщин диктуют гомосексуальные мужчины.

— Избавляются от конкуренции, — хмыкнул Гаральд и бесцеремонно посадил Лори себе на колени. Интуитивно чувствуя, что сейчас ей нужно побыть «на ручках». Даже самым сильным женщинам иногда требуется передышка в бесконечной гонке.

Во что может превратиться мода, если ее будут диктовать странно ориентированные мужчины, лорд Райвен и так уже наблюдал. Стараниями принца Джеремиана аппетитная женственность была признана чудовищным недостатком, а главным признаком дамской красоты провозгласили мальчишескую угловатость. Лори в свое время была вынуждена принять эти правила игры. Теперь от нее осталось еще меньше — под тонкой кожей халахинки прощупывались торчащие ребра и острые позвонки. Лорду Райвену эта нездоровая тенденция совершенно не нравилась, но он никогда не позволил бы себе высказаться или даже пошутить на тему забавного «весового баланса» в их паре, который всегда оставался неизменным.