Игорь Мельн - Кладбище забытых талантов

— Один раз ты попробовал — не получилось. Я гораздо лучше владею оружием.

Пока монстр медлил от сковавшего чувства, призрачная девушка бросилась в бой. В момент нападения ее рапира была отражена в бок, создав неприятное напряжение в плече, а меч гробовщика размашисто метил сверху. Случилось бы худо, не накинься Юрия на подругу и не повали ее на пол. Однако клинок мгновенно устремился к ним, отчего призраки отскочили в разные стороны. Лезвие звонко столкнулось с каменным полом.

— Стой! Не вздумай! — крикнула Анжела.

Битва поглотила внимание гробовщика, он выдавал мастерские серии ударов, и Анжела едва поспевала их отражать. Он наблюдал за остальными призраками лишь боковым зрением и заметил конец стрелы, целивший в него, приготовился отскочить в первые секунды ее полета. Однако Юрий стоял напротив призрачной девушки и невольно прикрывал ее.

Спустя время бдительность монстра ослабла; по этой же причине Анжела стала нападать удачней. И вот раздался свист. В тот же миг гробовщик взревел, припав на пораженную ногу. Одной рукой он выставил меч и прервал удар, отчего клинок задрожал в напряжении, а другой резко вытащил стрелу.

Противники не прекратили сражения, хотя оба чувствовали крайнюю усталость; ведь остановка одного из них значила ему гибель. Даже машина смерти, что залилась в гудении, не смогла их отвлечь. Теперь, когда гробовщик двигался не так резво, силы сравнялись. Ради победы Анжела решилась на бесчестность, чего никогда не совершала в фехтовании. Правда, она допустила ошибку, посмотрев на ногу монстра, перед тем как послать в нее рапиру. В последний момент неожиданная атака была прервана ударом меча сверху.

Анжела не заметила молниеносного толчка, отдалившего ее на несколько шагов. Ввиду немалой разницы в росте, грузный ботинок приложился в угол между ребрами, отчего боль разлилась по всему телу. Призрачная девушка нашла силы подняться, но все пространство настолько кружилось, плыло, что рапира безвольно покачивалась в слабых ладонях. Тогда монстр выгнул ее запястье до хруста, и клинок упал на пол.

Будто раскат грома, пресс звучно опустился на дно чана, закончив работу, затих.

Гробовщик приподнял Анжелу за волосы и замахнулся мечом… Лезвие не успело коснуться девичьего тела, застыло, словно напоровшись на преграду — частые темные отростки почувствовали приближение опасности. И ощущение не обмануло!

Сразу после того, как Сидни пустила последнюю стрелу, Юрий выхватил ее лук, ставший не лучшим оружием, и бросил в чан для переработки; форма уже стояла под резервуаром, отчего процесс оказался быстрым. Еще горячая рукоять впилась в ладонь призрачного юноши, оставив о себе болезненное воспоминание, и два одинаковых с виду клинка скрестились друг с другом.

Принимать удары, ощущав жжение волос призрачной девушки, даже такому искусному воину оказалось непросто, да и Анжела в какой-то момент очнулась, хватившись за руку противника. Тогда впервые случился краткий перерыв: гробовщик отпрянул и замер, а призраки обратили друг на друга беспокойные взгляды.

Монстр вновь зашагал по кругу, как волчок, выставив длинный клинок, и начал медленно приближаться к призракам. Юрий всмотрелся в движение, определив в какую сторону двигалось лезвие, и уже рванулся было остановить вращение, но подруга с силой остановила его. Неожиданно опасный вихрь пошатнулся, вмиг потеряв скорость, будто некая волна прошлась по телу нападавшего. И клинок вылетел из остроконечных пальцев, стукнувшись о стену подле.

— Не мешайся, сиди смирно!

Наклонившись, гробовщик послал длинную руку за мечом и увернулся от нападения Анжелы сбоку. В другой раз он бы контратаковал этот удар, но движения его стали медлительными, скованными, словно песок оседал в каждом суставе. И тогда на него обрушилась мощь второго клинка, полоснувшего по руке, поздно выставленной в защитную позицию. Ладонь монстра вместе со сжатым в ней оружием упала на пол, растворившись горстью пепла. Боль в колене, по которому Юрий ударил сбоку, прервала яростный рев, после чего тот раздался с новой силой.

Призрачный юноша сблизился с недругом вплотную и прошептал:

— Помнишь меня? Я сбежал от тебя, когда ты посадил меня в клетку, когда спасал подругу, когда достал последний амулет… Это я тот призрак, что умер от твоего кинжала. Моя очередь!

Погибнуть от рук призрака, одного из детей, на которых гробовщики охотились веками, было крайне обидно. Именно самый беспомощный из них, некогда хилый на вид призрачный юноша решал его судьбу. Эта мысль позабавила монстра.

— Корво, выбирайся!

Клинок легко вошел в темную плоть по центру груди, как в масло; острие нависло над тем местом, где предполагалось наличие сердца. Напрасно, поскольку этого бесполезного для него органа, как и многих других, он лишился давно; сомневаюсь, что и при жизни у него было сердце, но ныне тот прогнивший огрызок, пожранный гневом и жаждой убийства, бился слабо, неохотно, словно по привычке. Верно, он и сам забыл, для чего оно даровало ему жизнь…

Боль лишила гробовщика душевых сил, нужных для подчинения собрата. Из раны испустилась струя черного дыма. Клубы плотнели, пока не приняли очертания Корво, обессиленно упавшего на пол.

И вдруг гробовщик решился на последнее стремление: его здоровая рука обхватила горло Юрия и сжала, перекрыв дыхание. Но призрачный юноша так напряг шейные мышцы, а в темных пальцах так пекло, что преодолеть эти силы монстр не смог.

— Анжела!

К торчавшему мечу присоединилась рапира, после чего призрачная девушка водрузила ладони на голову и плечи недруга. Юрий обхватывал руку, покрывавшуюся пятнами и язвами. К товарищам вдруг засеменила Сидни, прижавшись всем телом к туловищу и бедру гробовщика.

Когда рука отцепилась от шеи призрачного юноши и безвольно повисла, Юрий наступил с ответным движением и воззвал ко всем силам, что таились в его теле, и физическим, и душевным. Мучение прекратилось: мост, что связывал голову и тело, оборвался, и лысая голова покатилась по полу, оставив пыльный след.

Сотканное из тьмы тело повалилось на пол, накрыв собой все клинки, и разлилось черной жижей, что разъедало их. В воздух взмыли первые частицы пепла. Менее чем за минуту молчания, которой команда невольно одарила монстра, от него остались лишь горестный воспоминания.

— Спасибо тебе, Юрий, — раздался тихий голос Корво в тишине. — Ты уничтожил худшее, что было во мне.

Последнюю часть плана команда не обговаривала, продвигавшись коридорами в молчании. Я могла лишь догадываться о том, куда повел их Корво. Все же за долгие годы он часто уклонялся от доверенной работы — ослаблять мои силы, ежечасно, ежеминутно ударяв в створки двери — и отправлялся, пока собратья не ведали, изучать мои лабиринты. Возможно, только поэтому я тогда осталась жива и даже способна сразиться с ныне покойным гробовщиком.