Ольга Богатикова - Госпожа чародейка (СИ) [СИ]

— Не совсем. Это зелье вызывает обонятельные галлюцинации только у людей. Для нечисти оно просто усиливает уже имеющиеся запахи. В данном случае запах крови и молока.

— Смотрите! — вдруг воскликнул пастух, стоявший рядом с господином Войтером. — Твари пришли.

Я посмотрела влево — в наступившей темноте появились маленькие красные точки глаз. В предвкушении я потерла руки. Ух, сейчас начнется!

Грыги почти беззвучно скользили в середину поляны к источнику сладкого, одуряюще прекрасного запаха — запаха добычи. Один, второй, третий, четвертый… Давайте мои хорошие, давайте! Пятый, шестой, седьмой, восьмой…

Возле центрального кристалла послышался писк. Значит, первые грыги до цели уже добрались. Ну, еще немного. Мы затаили дыхание.

Вспышка света! И громкий оглушающий вой!

— Твою ж ***, - восхитился господин Войтер.

Прямо перед нами посреди горного луга в воздухе зависла огромная светящаяся сеть, в которой испуганно билась вся стая нечисти. Я сняла защитный купол и подошла ближе. Хм, ничего такая стая — особей двенадцать, не меньше. И среди них пять уже достаточно подросших детенышей. Что ж, вовремя мы их поймали. Еще пара дней, и они бы пришли бы не за молоком, а за мясом.

Грыги, на мой взгляд, один из самых отвратительных видов нечисти. Круглые, грязные, мохнатые, жутко вонючие. И с длинными острыми зубами. Зубы у грыгов растут всю жизнь, как у бобров, и им приходится время от времени их стачивать, чтобы не разорвало челюсть. Поэтому свою жертву они сгрызают вместе с костями. Гадость, фу.

— Госпожа чародейка, что с ними теперь делать? — спросил один из пастухов.

— А есть варианты? — поинтересовалась я.

— Да раздавить их, как крыс! — внес кто-то предложение. — Вон их сколько много! Все стадо бы задрали, до последнего козла!

Остальные поддержали идею громкими возгласами.

— Раздавить не получится, — сказала я. — У грыгов очень крепкий череп, и все тело под шерстью покрыто крепкими ороговевшими пластинами. Могу разорвать их пульсарами, но тогда я останусь почти без сил.

— Мы вас до дома на телеге довезем, — пообещал господин Войтер.

Вздохнула и приступила к работе.

Домой меня снова везли в полубессознательном состоянии. Я лежала на охапке пахучего сена, смотрела на звезды и думала о том, что завтрашняя пробежка, видимо, отменяется (да простит меня Алекс!).

А еще мечтала о булочках с корицей, тех самых, по тетиному рецепту. Утром обязательно надо будет их напечь…

В субботу проснулась по привычке рано. Долго лежала и рассматривала потолок, потому как вставать было откровенно лень. Судя по возникшему желанию не вылезать из-под одеяла до завтра, ни магические, ни физические силы еще не восстановились. Можно было бы взять себя за шкирку и притащить в лабораторию — там, вроде бы, оставался флакон с тонизирующим составом. Но делать этого я не стала — пусть организм восстанавливается сам, для него это гораздо полезнее, чем подпитка извне.

Из кровати я все-таки выбралась. Потому что очень захотелось кофе и все тех же булок с корицей.

Тетя всегда говорила, что заниматься выпечкой нужно имея хорошее настроение, тогда тесто будет пышнее и румянее. В этом тетушке можно было доверять — ее пироги, торты и печенье получались божественными.

Я приняла душ, надела легкое пестрое платье, расчесала свои рыжие кудри, посмотрела в окно на безоблачное голубое небо и решила, что теперь мое настроение для выпечки вполне годится.

Кухня была залита солнечным светом. Я отворила дверь, ведущую на веранду, и помещение сразу же наполнилось свежим утренним воздухом и гомоном птиц.

Быстро замешала тесто, при помощи магии помогла ему подняться, налепила кренделей, поставила их в свою допотопную духовку.

Теперь кофе. Смолола зерна, вдохнула чудесный аромат, достала джезву, залила кофе водой, поставила вариться.

Через несколько минут я буквально купалась в волнах божественного аромата свежесваренного напитка и зарумянившихся булочек.

Эх… В такие моменты понимаешь, что и жизнь прекрасна, и домашняя кухня лучше ресторанной.

Напевая себе под нос какой-то веселенький мотивчик, я сняла джезву с огня, потом вынула из духовки готовую сдобу. Теперь посыпать ее молотой корицей и — завтрак готов!

Когда булки красиво легли на большое белое блюдо, а обжигающий кофе чуть остыл, мое настроение уже зашкаливало за самую высокую отметку. А если бы здесь вдруг оказался еще и приятный собеседник, то это утро стало бы самым чудесным за все прошедшие месяцы. Я поставила чашку с кофе и тарелку с булочками на поднос, чтобы отнести их на стол, обернулась и застыла.

В дверях моей кухни стоял Эрик Дорн.

Дорф, Кетль

Два года назад

Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. Появление такого гостя меня, мягко говоря, удивило. За весь прошедший год не только я ни разу не нарушила границу между нашими, с позволения сказать, территориями. Мастер никогда не интересовался тем, насколько хорошо я устроилась в его доме и дальше моей лаборатории не заходил.

Впрочем, судя по его изумленному виду, на моем пороге чародей оказался неожиданно для самого себя.

— Доброе утро, — я отмерла первой.

— Доброе, — как-то смущенно ответил господин Дорн. — А я на запах пришел. Вышел в сад, а там пахнет чем-то домашним, вкусным…

— Хотите кофе? — предложила я, кивнув на свой поднос.

— Если угостишь, тогда с удовольствием.

Он шагнул с веранды в кухню, сел за стол. Я поставила перед ним поднос, придвинула ему свою чашку, себе налила вторую порцию из джезвы.

Мастер сделал глоток ароматного напитка, откусил кусочек булочки.

— Очень вкусно, — похвалил он меня. — И часто ты готовишь сама?

— Часто, — ответила, усаживаясь напротив и отхлебывая кофе.

— Почему? Ресторанная еда тебе не нравится?

— Нравится. Но она какая-то… одинаковая что ли. И бездушная, как полуфабрикаты с конвейера. Ни в одном ресторане не приготовят те блюда, которые я люблю так, как мне нужно.

Волшебник улыбнулся. Окинул взглядом мою кухню.

— У тебя здесь уютно, — сказал он. — Резная мебель, цветы… Милые занавески на окнах.

— Из дома прислали, — улыбнулась я.

Занавески у меня и правда симпатичные.

— Я ведь так и не удосужился спросить, как тебе здесь живется.

— Нормально, — пожала плечами. — Поначалу было немного напряжно, но я привыкла.

— И что же тебя напрягало? Мои задания?

— Ну что вы! — засмеялась я. — С вашими заданиями я справляюсь сравнительно быстро. А вот то, что приходится почти каждый день бегать в Дорф, поначалу сильно утомляло.

— Ну надо же. А я все эти годы только варил для пастухов зелья. Выходит, они стеснялись попросить меня о чем-то еще?