Эмили Болд - Вечный [litres]

Аласдер качнул чашу с темной жидкостью. Горьковатый запах ударил ему в нос, и Каталь тоже почувствовал его. Да, если бы это случилось до клятвы, он убил бы Каталя за то, что тот отнял у него Натайру.

– Уже слишком поздно, чтобы освободить тебя от твоей клятвы, mo charaid?

Аласдер закрыл глаза.

– Не оставляй меня одну, Аласдер, – умоляла Натайра. Они лежали рядом, поглощенные друг другом. На солнце ее глаза сверкали, как изумруды.

– Я там, где всегда хотел быть, дорогая. Так куда же я уйду?

– Не сейчас. Я имею в виду, позже. – Она хотела сесть, но Аласдер удержал ее. Он не хотел, чтобы мир снова встал между ними. Так близко, как сейчас, он хотел быть с ней всегда.

– Когда «позже»? – спросил он и поцеловал ее.

– Девушка Кэмерон говорит, что я умру. Я верю ей, любимый, – и мне страшно. Я однажды почти уже умерла, и то, что я чувствовала… мне было так одиноко!

Он поцеловал ее, чтобы прогнать боль от воспоминаний, и вытер ее слезы. Его руки гладили ее по спине, утешая.

– Разве я не всегда все делал для тебя? – спросил он, прижавшись к ее губам и затаив дыхание. – У нас есть этот день счастья, потому что я буду верить в нас спустя много лет. Я сделаю все, что ты пожелаешь, сердце мое.

Она прикусила ему губу, попробовала на вкус его кровь – этого достаточно для клятвы.

– Не оставляй меня одну, Аласдер, – повторила она свою просьбу. – Я не хочу быть одна в темноте. – Она прислонилась своим лбом к его.

– Клянусь тебе, Натайра, – вечность принадлежит нам. И она не будет мрачной.

– Никогда не поздно, Каталь. Это то, чему нас научила маленькая американка, да?

Каталь снова кивнул, и Аласдер почувствовал, как взгляд Каталя замер на темной жидкости в его чаше. Долгие годы лжи, поступки его сестры и его слепота относительно всего этого явно отняли у него всякое желание жить. В его жизни больше не было нитей, удерживающих его. Больше никаких отношений, которым он мог доверять. Это было то, что Аласдер слишком хорошо понимал. Каталь взял кинжал и провел лезвием по его руке.

– В глубокой благодарности за твою верность я освобождаю тебя своей кровью, Аласдер Бьюкенен. Делай, что велит тебе сердце, прости меня за то, что я поставил свое счастье выше твоего.

Он посмотрел на него вопросительно на мгновение. Аласдер слабо кивнул и замер. Каталь обмакнул окровавленное лезвие в чашу и сделал большой глоток.

– Кровью, mo charaid, горькой, как этот напиток.

Аласдер снова взял чашу и обратил свой взгляд к свече на алтаре. Она мигнула и погасла. Каталь рядом с ним задыхался и прижимал руки к груди.

Аласдер поднял чашу над собой в лучах солнца и пробормотал:

– За вечность, сердце мое.

Он опорожнил чашу, когда Каталь рядом с ним с хрипом упал на землю.

Из дрожащих рук Аласдера выскользнула чаша, и он прислонился головой к скамье.

Перед собой он видел ее счастливую улыбку, а сердце с каждым ударом закачивало в его тело яд белладонны, приближая к женщине, которую он любил.

Как черное масло, вода низвергалась со скалы в озеро, смывая наше прошлое. Я чувствовала себя словно заново рожденной, когда через несколько часов проснулась усталой и счастливой на палящем послеполуденном солнце.

Бабочки танцевали над вербеной, растущей вокруг озера, а птицы щебетали в верхушках деревьев. Это было как в раю, только моему телу казалось, что я попала под танк – синяки уродливо светились на коже.

Я попыталась пальцами распутать волосы, любуясь Пейтоном, который, наверное, только что искупался и теперь искусно обмотал килт вокруг бедер. Я увидела белый шрам под его сердцем, зримое доказательство его любви ко мне. Его кожа все еще влажно блестела, но это, казалось, не беспокоило его. Заметив, что я проснулась, он улыбнулся и подошел ко мне.

– Если бы я знал, что ты проснешься… – Он игриво потянул за килт, а я засмеялась и легонько ударила его по бедру:

– Прекрати! Посмотри на меня, неужели ты думаешь, что я могу пошевелить хоть одним мускулом?

Пейтон подмигнул мне и наклонил голову, чтобы поцеловать меня.

– Я, конечно, нашел бы средства и способы сделать тебя счастливой без необходимости тебе двигаться.

Блеск в его глазах вызвал у меня румянец на щеках, и я смущенно скрестила руки на груди.

Пейтон повернулся, поднял с земли сверток ткани и подал его мне.

Я нахмурилась.

– Когда ты еще спала, Шон был здесь. Он послал кого-то в Дункансбург, чтобы достать это. Он шлет тебе свои наилучшие пожелания и советует нам немного поторопиться. Видимо, он потерял Натайру и Аласдера из вида.

Я содрогнулась при мысли о них и взяла платье. Оно было действительно красивым. Из коричневой блестящей шерсти, перетянутой темно-красными нитями и окаймленной по подолу красным кружевом. V-образный вырез и струящиеся рукава длиной три четверти делали его очень элегантным.

Хотя я и не предполагала, что за него Шон победил королеву Англии, оно было лучшего качества, чем любое другое платье, которое я когда-либо носила за это время.

– Оно великолепно! – изумилась я.

– Тогда надевай, нам пора. Ты даже не представляешь, как очаровательно выглядишь. Как лесная фея, с листочками папоротника в волосах, – засмеялся он и на самом деле вытащил из моей прически зеленый лист. – Как может порядочная леди ходить в таком виде? – спросил он и с наигранным негодованием покачал головой.

Я хотела ударить его, но не поймала. Против своей воли мне пришлось усмехнуться и начать натягивать платье через голову, пытаясь справиться с лентами и крючками.

Пейтон помог мне и, застегнув последний крючок, обхватил меня сзади и поцеловал в шею.

– Также он принес это. – Он протянул мне мой кинжал. – Шон нашел его в лагере людей Аласдера, но на кинжале девиз Кэмеронов, поэтому он предположил, что это твой.

Он вопросительно посмотрел на меня, и я кивнула. С благодарностью я схватилась за холодную сталь и сразу почувствовала себя увереннее, хотя рядом с Пейтоном мне, пожалуй, нечего было бояться.

– Вот только это оружие показывает, что есть еще многое, о чем нам обязательно нужно поговорить, Сэм, но не сейчас. Пора отправляться, mo luaidh. Шон заблаговременно отправил мужчин с повозками в Гальтайр и уже ждет нас. Мы должны уйти, пока Натайра и Аласдер не создали еще каких-нибудь проблем.

Страх, охвативший меня при упоминании о Натайре, Аласдере и вчерашних мужчинах, разрушил прекрасный мир грез, который обещало это место, и вернул меня к реальности. Еще не время расслабляться. Мы были далеки от того, чтобы вернуться в наш век.

– Шон отвезет нас прямо в Aulda´chruinn? – спросила я. Я надеялась на это, ведь он был бессмертным и к тому же впечатляющим бойцом – с ним мы, скорее всего, сможем добраться до памятного камня невредимыми.