Кейтлин Дэвис - Голубка и ворон [litres]

Потому что развязка близка.

Скоро появится знак.

Весь день она ощущала магический зуд под кожей и разлитое в воздухе напряжение, от которого волосы вставали дыбом и теснило в груди. На небе сверкали вспышки. Любой, наделенный магией – что ж, любой, наделенный магией, не страдающий от разбитого сердца и не исполненный мрачного отчаяния, – был бы дураком, если бы не сумел распознать признаки, свидетельствующие о приближении чего-то очень значительного.

Кэсси готова – готова довести начатое до конца, быть рядом со своим королем и королевой, и со своей матерью тоже. Больше никакой двойной жизни. И никакой лжи. Только свобода.

Рэйф – ее последнее задание.

Заключительное.

Скрытая из виду, она стояла в тенях сожженной комнаты в нижнем ярусе замка, куда никто из воронов никогда не заглядывает.

Оттянув тугую тетиву лука.

Ее глаз верен, стрела направлена точно в цель.

Кэсси выжидала прихода неизбежного, как и обещала своему королю.

Стоящая подле него Лиана упала. Ее тело выгнулось болезненной дугой, позвоночник искривился, а ноги оторвались от земли, когда чьи-то невидимые руки подхватили ее и подняли в воздух, лишь крылья и ступни волочились по земле и камням.

– Ли…

Ксандер замолчал, когда некая сила внезапно ударила его в грудь, и он упал, отброшенный назад, к деревьям. Подняв голову, он с ужасом обнаружил, что тело Лианы начало мерцать. От ее кожи исходило яркое свечение, озаряющее окружающее пространство, будто кто-то рассыпал в воздухе алмазную пыльцу, а сама Лиана превратилась в упавшую с неба звезду. Или стала еще одним божественным камнем, сделанным из золота, а не из глубоких теней. Ксандер не знал, сколь долго он пролежал на земле без движения, глядя на Лиану широко раскрытыми глазами, в которых отражалась странная смесь благоговения и ужаса, не в силах ни пошевелиться, ни отвести взгляд, ни заговорить, ни что-либо предпринять.

Наконец, все прекратилось.

Ее тело опустилось на землю, словно перерезали удерживающие в воздухе нити.

Ксандер вскочил на ноги.

Крики тысяч воронов заставили его замереть на месте. Все находящиеся в священном гнезде птицы разом взлетели с ветвей деревьев, собрались в огромную черную тучу, заполнившую клетку. Хлопанье их крыльев слилось в зловещий рев. Птицы пытались пробиться сквозь прутья решеток, удерживающих их на протяжении всей жизни. Но не было выхода для скопления эбеновых перьев, заслонивших свет солнца.

Земля заходила ходуном, священное гнездо закачалось, и Ксандер взмыл в воздух по примеру собратьев-птиц. Вверх по стволам деревьев побежали трещины. Ветви стали отламываться и падать. К шуму тысяч крыльев добавился шелест листьев и утробный стон из недр земли. Почва начала крошиться, рассыпая повсюду облака пыли, а парящий в воздухе божественный камень задрожал. Как ни странно, хаос не затронул Лиану, находящуюся в самом эпицентре. На ее лице отражалась странная смесь умиротворения и боли. Земля под ней дрожала, отбрасывая ее то в одну сторону, то в другую, но ее глаза оставались закрытыми, а крылья поникшими.

Когда тряска наконец успокоилась, жрец опустился на колени рядом с Лианой, достал из складок туники руку и нежно погладил ее по щеке. Его губы изогнулись в победной улыбке, в глазах вспыхнул энтузиазм. Тут Ксандер заметил заляпанные грязью башмаки жреца, слишком тесное одеяние и загорелую кожу.

И стрелой устремился вниз.

– Что ты с ней сделал? – закричал он, нападая на жреца и хватая его за грудки. Взмахивая крыльями, он прижал его к земле и навалился сверху, не давая подняться.

Мужчина снова улыбнулся острой как лезвие улыбкой, способной, казалось, причинить реальный вред.

– Я ничего не делал, принц-ворон. Такова ее судьба.

– Кто ты такой? – требовательно воскликнул Ксандер, прижав руку к горлу мнимого жреца и заставив его задыхаться. Звук, однако, до странности напоминал зловещий смех. – И откуда взялся?

– Я надеялся, что до этого не дойдет. Искренне надеялся, – со вздохом ответил мужчина, будто это он прижимал сейчас Ксандера к земле. – Но мне нельзя оставлять свидетелей.

Ксандер непонимающе нахмурился.

А в следующее мгновение задохнулся от странного, ни на что не похожего ощущения, захватившего его тело подобно призраку, проникшего в грудь, затопившего душу и тисками сжавшего сердце, похитившего возможность дышать. Существующая между его телом и разумом связь порвалась. Мнимый жрец толкнул Ксандера, и тот отлетел назад под воздействием давления, сделавшего крылья бесполезными, упал на землю и не сумел подняться, поскольку ноги и руки отказались ему повиноваться. Рассудок вопил, призывая к борьбе. Ксандер сжал кулак и попытался взмахнуть крыльями или хотя бы шевельнуться, но тщетно. Его потуги были сравнимы со стремлением атаковать каменную стену голыми руками в надежде обрушить ее.

Собранный и сосредоточенный, мнимый жрец встал с земли и, сверкая глазами, двинулся на Ксандера. Силой мысли он заставил юношу опуститься на колени. Достаточно ему было расширить глаза, и позвоночник принца выгнулся дугой, а руки сами собой завелись за спину, словно связанные невидимой веревкой. Крылья оказались поднятыми над головой, как при быстром снижении. Невидимые пальцы заставили его вздернуть подбородок. Приколотый к груди пучок белых перьев внезапно стал удивительно похож на мишень в тире. Сердце Ксандера гулко колотилось о грудную клетку, поскольку он не сомневался, что незнакомец не в игры играть явился.

Из-за стволов деревьев вышел еще один мужчина, за ним женщина. Ни слова не говоря, они встали по обеим сторонам от своего лидера, внимательно всматриваясь в распростертое у их ног безжизненное тело принцессы.

«Лиана!»

Голос царапал глотку изнутри, пытаясь выбраться наружу, но с губ Ксандера не сорвалось ни звука, хотя внутренне он отчаянно рвался бороться.

«Я спасу нас! Я все исправлю!»

Но он не мог.

И ничего не делал.

Поскольку не знал даже, кто его враг, с кем нужно сражаться. На краткую долю мгновения Ксандер пожалел, что рядом нет Рэйфа – это мощное, хоть и непрошеное желание прочертило его разум, оставив по себе горящий след боли.

Рэйф придумал бы, что сделать.

Испустил бы клич ворона.

Воспользовался бы магией.

Предпринял бы что-нибудь.

Но Ксандер – не Рэйф. Он не обладает благословенным богами кличем. Как и тайными магическими способностями. И закаленных в битвах инстинктов у него тоже нет. Он оказался способен лишь замереть от ужаса, прикованный к месту невидимыми руками, и беспомощно наблюдать, как незнакомец срывает с себя жреческую тунику, под которой обнаруживается шерстяной свитер грубой вязки и множество кинжалов, притороченных к поясу. Ксандер содрогнулся, видя, как мужчина высвобождает маленький нож.