Крис Колфер - История о магии [litres с оптимизированной обложкой]

– Да, те края, которые не указываются на карте, – объяснила Люси. – Колонии гоблинов, поселения троллей, эльфийские общины, сообщества людоедов – Гусиная труппа играла везде! Ох, какой же вкусный торт.

– И обитатели Междулесья не пытались вас убить?

– Нет конечно, – фыркнула Люси. – Они так изголодались по развлечениям, что пускали нас к себе без вопросов. И они отличные зрители, надо сказать. Знают толк в веселье.

– Ой, смотри! – Бристал показала на одну из афиш. – Вы выступали в Чариот-Хиллз! Это мой родной город.

– Фу, хуже места для выступлений, чем Южное королевство, не придумаешь. Там артистам предъявляют целый список дозволенного. Нам нельзя сквернословить, нельзя громко играть на инструментах, нельзя танцевать быстрые танцы, одежда должна быть застегнута на все пуговицы – в общем, никакого веселья! Мне даже запрещали играть на тамбурине, прислонив его к бедру. Если им хотелось скучного и занудного представления – шли бы лучше в церковь! Разве я не права?

– Ничего удивительного, – сказала Бристал. – Ты даже не представляешь, как я рада, что мне удалось уехать оттуда. Я бы все отдала за такое детство, как у тебя.

– Да, мне неплохо жилось, – призналась Люси. – Но, судя по всему, моим приключениям пришел конец – я же теперь здесь застряла.

Люси перестала жевать и с грустью опустила взгляд.

– Не делай поспешных выводов. Здесь не так уж плохо, вот увидишь.

– Тебе легко говорить – ты тут на своем месте, – понурилась Люси. – Но ты слышала, что мадам Грозенберри сказала моим родителям. Эта академия – не место для таких, как я!

Бристал вздохнула: она понимала чувства Люси как никто другой.

– Честно говоря, я тоже не уверена, что мне здесь место, – призналась она. – У всех учеников мадам Грозенберри способности проявились с рождения. А я только недавно узнала, что они у меня есть, и выяснилось это, только когда я применила древнее заклинание. Что еще хуже, кажется, я единственная во всем мире фея без какой-нибудь магической особенности. Ксантус создает огонь, Эмеральда превращает обычные камни в драгоценные, Скайлин повелевает водой, Тангерина обладает…

– Особым очарованием? – ехидно заметила Люси.

– Не обращай внимания на Тангерину, – усмехнулась Бристал. – Дай ей время, она тебя примет. В общем, не только ты чувствуешь себя не на своем месте. Я понимаю, может показаться, будто мадам Грозенберри ошиблась, но она бы не приняла нас, если бы не была уверена, что сможет нам помочь.

– Но ты хотя бы фея, Бристал, а я ведьма! Это значит, что мое сердце полно злобы, которая подпитывает мои способности! Ты себе не представляешь, каково знать, что однажды я превращусь в злую и уродливую каргу! Когда я вырасту, мне придется насылать проклятия на людей и держать у себя кошек. А я терпеть не могу кошек!

От избытка чувств Люси разрыдалась и поспешно запихнула себе в рот несколько кусков торта, чтобы заглушить печаль. Бристал вытерла ее слезы уголком своего платья.

– Если тебе станет легче, я не думаю, что ты ведьма, – сказала Бристал.

– Ты совсем, что ли? Мадам Грозенберри сама говорила…

– Мадам Грозенберри не говорила, что ты ведьма. Она сказала, что академия не предназначена для учеников вроде тебя, но это может значить что угодно! К тому же, если бы твое сердце было полно злобы и тьмы, ты бы не выступала с таким удовольствием. Чтобы доставить радость зрителям, нужно испытывать самые светлые и добрые чувства.

Люси кивала словам Бристал.

– А еще нужно обладать выдающимся талантом, – шмыгнув носом, добавила она. – Не забывай о таланте.

– Вот именно. У старой злобной ведьмы всего этого в помине нет.

Люси высморкалась и задумчиво посмотрела на Бристал.

– Наверно, ты права. Но если я не ведьма, то кто тогда? Почему из-за меня происходит всякая жуть?

Бристал старалась найти убедительное объяснение, чтобы успокоить Люси.

– Может быть, ты фея с магической особенностью чинить неприятности?

Предположение было таким нелепым, что Люси криво улыбнулась. Бристал обрадовалась: быть может, у нее получилось хоть немного поднять девочке настроение.

– Не слыхала ничего глупее, но спасибо за старания.

– Я вообще считаю, что жизнь – весьма сложная штука и ничья судьба не предопределена. Взять хотя бы меня. За последний месяц я из школьницы превратилась в служанку, из служанки – в заключенную исправительного учреждения, а потом – в ученицу академии магии и готовлюсь стать феей!

– Ого, а я-то думала, это у меня жизнь бьет ключом.

– Я просто хочу сказать: ни в чем нельзя быть уверенной, пока это не случится. Хотя кое-что мы все-таки знаем наверняка, независимо от того, превратишься ты в уродливую и злую ведьму или нет.

– И что же?

– Тангерина и Скайлин не изменят к тебе отношения.

Они покатились со смеху и хохотали до колик, а на глазах у них выступили слезы.

– Да уж, они наверняка меня ненавидят. Но я рада, что сегодня у меня появилась хотя бы одна подруга. Спасибо тебе за доброту, Бристал. Что-то мне подсказывает, что мы с тобой будем соучастницами многих проделок.

– Я тоже так думаю, Люси.

За обедом царила гробовая тишина. Люси сидела одна в дальнем конце стола, подальше от всех, и за все время не проронила ни слова. Она ковыряла еду вилкой и с подозрением посматривала на одноклассников, будто подначивая спровоцировать ее на новую выходку. Тангерина и Скайлин были сыты по горло оскорблениями Люси, поэтому сидели молча и нарочно старались не встречаться с ней взглядом.

Бристал пыталась разрядить обстановку непринужденной беседой, но никто из ребят не обращал на нее внимания. Неожиданно в обеденный зал вошла миссис Ви и вручила мадам Грозенберри второй чешуйчатый конверт.

– Вам прислали еще одно письмо, мадам.

Второе послание встревожило наставницу сильнее первого. Прежде чем кто-нибудь из ребят успел поинтересоваться, как поживает «больная подруга», фея встала из-за стола и торопливо направилась к выходу из зала.

– Первый урок начнется через несколько минут, – бросила она ученикам. – Буду ждать вас снаружи.

После обеда ребята вышли из замка, как велела мадам Грозенберри, и стали ждать ее внизу лестницы. Но, как и в первый раз, она запаздывала. Терпение учеников было уже на исходе.

– Знаете, мне кажется, мы так ничему и не научимся в академии, – заявила Эмеральда.

– Чего это она так долго? – поинтересовался Ксантус. – Уж не передумала ли она нас учить? Если нас распустят, мне даже некуда будет пойти!

– Эй, уймитесь оба, – вмешалась Тангерина. – Мадам Грозенберри наверняка не просто так задерживается. Знаете, есть такое старое изречение: «Когда ученик готов, учитель приходит».