София Серебрянская - Жизнь длиною в сон [СИ]

Послышался треск, и Леон едва успел отскочить: дверь обрушилась, подняв тучу извёстки. Кто-то, стоявший за ней, закашлялся, даже не думая отстраниться от по инерции летящего в его голову кулака. Когда казалось, что столкновение неизбежно, фигура отшатнулась, и удар пришёлся на дверной косяк.

В вас столько агрессии…

Бывший детектив вздрогнул, пытаясь рассмотреть сквозь мутное облако очертания незнакомца. Нет, всё же незнакомки, хотя хрен их разберёт, этих азиатов, все на одно лицо. Худенькая черноглазая девушка прикрывала рот маленькой ладонью. Может, какой-нибудь очередной выходец из странной семейки графа? Иначе бы откуда ей здесь взяться? На воровку не похожа: какая идиотка пойдёт на дело в ядовито-синем, расшитом блёстками платье, шлейф от которого волочится по полу на добрых несколько метров? Да и бродяжки такое не носят.

Вы думаете о графе Ди? Я не его родня, но знаю его.

Леону показалось, что он ослышался. Или всё-таки перепил, и теперь белочка явилась к нему в образе маленькой азиатки в жутковатом наряде, не испугавшейся почти пожилого мужчины, едва не зашибившего её дверью. Любая девочка, девушка, женщина — да хоть бабушка — уже смоталась бы, напоследок назвав его чокнутым. Или вызвала бы полицию, заявив, что какой-то придурок без спроса влез в частные владения. А эта, знай себе, переминается с ноги на ногу, и молчит, гадина, будто ждёт, пока спросят! Терпения не осталось — и Леон встряхнул девчонку за плечи:

— Где он сейчас?! Ты ведь знаешь? Где?!

Азиатка улыбнулась, став ещё больше похожей на графа. Да она долбанутая! Ещё и смеётся. Как будто вовсе не боится, что ей могут причинить вред.

Вы мне не навредите. Потому что только я могу вам помочь.

— Так где он?!

Зачем он вам? Вы потратили столько лет — ради чего? Чтобы найти того, кто никогда не просил его искать. Вы на самом деле не хотите встретиться с ним, не так ли?

— Да что ты несё… — детектив вздрогнул, сообразив, что его волновало последние несколько минут. Губы азиатки не шевелились, но её голос при этом ясно звучал в голове. Она беззвучно засмеялась, по-прежнему прикрывая рот ладонью.

Вы боитесь, мистер Оркотт. Боитесь, что когда вы его найдёте, он вас даже не узнает.

Леон передёрнулся. Ему не нравилось, когда незнакомые и довольно подозрительные личности лезли ему в душу, нагло наплевав на расставленные по периметру таблички «Не беспокоить».

Вы не хотите этой встречи, нет. Ваше желание совсем другое. Вы хотели бы никогда не знать его. Обрести другую жизнь, в которой всё сложилось по-другому. Не так ли?

В молодости Леон бы удивился, а может, и приказал бы заткнуться наглой шарлатанке, решившей вытащить на свет отчаянно сопротивляющуюся мысль, родившуюся почти сразу после исчезновения Ди. Никогда не видеть. Никогда не знать. Сломать ногу по пути в Чайна-таун и не попасть в странный зоомагазин. Азиатка довольно улыбнулась.

Я могу дать вам новую жизнь, о которой вы просите. И даже не одну.

В воздухе повеяло знакомым запахом благовоний, и всё происходящее вдруг показалось сном — сном настолько глупым и нереальным, что уже не получалось воспринимать его всерьёз.

— Валяй. Я согласен.

Руки легли на плечи, и весь мир укрыла темнота в чёрных глазах.

Спокойной ночи, мистер Оркотт. Сладких вам снов…

— Леон! Леон, сколько можно спать?!

— Ну ещё пять минут… — пробормотал детектив, пытаясь сообразить, кто эта неведомая женщина, зовущая его по имени. Голос казался знакомым, словно некогда Леон его уже слышал, но успел забыть.

— Сынок, я понимаю, что у тебя сегодня выходной, но тебе звонили из клиники. Очень тяжёлый случай, нужна твоя консультация…

Оркотт попытался встать, но одеяло никак не желало скидываться, и в итоге, запутавшись, он жизнерадостно рухнул с кровати. Стоявшая рядом пожилая женщина всплеснула руками:

— Осторожно! Не хватало только, чтобы ты ушибся.

Мозг ворочался со скрипом. Это лицо… Разумеется, он знал её. Слишком хорошо знал. Но разве это может быть и в самом деле она? Разве может этот голос принадлежать ей?

— Мама?..

— С тобой всё в порядке? — в свою очередь, встревожилась старушка. — Почему ты так странно на меня смотришь?

«Потому что ты умерла. Умерла, рожая Криса. Я помню, как тебя хоронили. Так что здесь какая-то ошибка. Да, ошибка. Ты ведь мертва». И ещё пара сотен очевидных фраз. Леон критически оглядел свою мать и пришёл к выводу, что на труп или призрак она не похожа. Двойник? Нет. Даже улыбка точно такая же, и взгляд…

— Я умер, да?

Женщина всплеснула руками:

— Так и знала!

— Что? — вконец обалдевший детектив окончательно потерял едва начавшую налаживаться связь с реальностью. Ведь всё было охренеть как логично: та азиатка ему что-то вколола, он помер, оказался на том свете, встретился с покойной матерью… Последняя, впрочем, явно не мнила себя покойницей, лишь ворчала себе под нос:

— Говорила же: не пей много! Главное, вчера выглядел трезвым, а теперь — пожалуйста! Я понимаю — тридцать лет, юбилей, но это же не повод…

Леон, пинком отшвырнув надоедливое одеяло, бросился к зеркалу. Оттуда смотрело вполне привычное лицо, если не считать маленькой детали. Словно разом испарились в никуда последние прожитые годы. С той стороны стекла ошалело разглядывал оригинал относительно молодой мужчина.

Я могу подарить вам новую жизнь…

Не успел Оркотт как следует задуматься, как мать, о существовании которой он как-то подзабыл, тяжело вздохнула:

— Проснулся? Собирайся. Тебя ждут в клинике.

— В клинике?! — Леон бросился к шкафу, пытаясь отделаться от кучи не самых приятных мыслей. — Что там? Убийство? Терракт? Кого-то из наших ранили?!

Выпученные глаза матери недвусмысленно намекнули, что он опять сморозил несусветную глупость.

— Сынок, ты точно в порядке?

Леон задумался. «Да, мам, просто я почему-то был уверен, что ты умерла, а я сам — почти пятидесятилетний неудачник без будущего, который всю жизнь искал одного китайского ублюдка, а так всё нормально». Может, она таким образом намекает, что по дорогому сыну плачет психушка?

— Ты уже забыл, где работаешь?.. Может, ты заболел? — пуще прежнего всполошилась мать. — Ох, давай я позвоню, скажу, что ты неважно себя чувствуешь…

Так, спокойно. Ничему не удивляться. Разобраться, что здесь происходит, можно потом. А сейчас лучше плыть по течению и посмотреть, куда вынесет. Огромных усилий стоила выдавленная улыбка:

— Нет, конечно. Просто после вчерашнего такая каша в голове… Куда, говоришь, мне ехать? Как раз по дороге проветрюсь.

Фраза вышла натянутой, и, похоже, нисколько пожилую женщину не успокоила.

— В Центральную Городскую Больницу. Ты точно в себе?