Елена Лисавчук - Сумеречный ветер

– Ты вроде был голоден, Ио. – В голосе Доара слышалось мрачное предупреждение, которому, впрочем, гость не внял.

– Я и сейчас голоден.

Нечто, напоминающее вожделение, проскользнуло в его тоне. Бессмертный приподнялся в кресле с явным намерением вышвырнуть принца, но тот благоразумно смолк и не решился еще сильнее выводить харда из себя. Все-таки инстинкт самосохранения ему не был чужд.

Спустя минуту Ио осторожно поинтересовался:

– Я слышал, у вас с Ирвиком состоялась встреча?..

И многозначительно замолчал, напуская таинственности. Но даже Окара поняла, что полученная информация не подтвердилась, и, кроме долетевших слухов, ему нечего было предъявить.

– Он частый гость на моем корабле, – ответил хард.

Из уст бессмертного это означало, что Ирвику всегда рады. Доар расслабленно откинулся на спинку кресла и как можно оскорбительнее, свысока посмотрел на принца, намеренно провоцируя того на спор.

Тщательно разрезав омлет на куски серебряным ножом, Ио слегка склонил голову и надменно протянул:

– Я думаю, в словах моих шпионов больше правды, чем в твоих, Доар. Я раскрою ваши с братцем секреты и узнаю, что вы затеваете. – И в свойственной ему манере высокопарно закончил: – Я не позволю навредить империи. Я стану тем, кто откроет отцу глаза на ваше с Ирвиком вероломство.

Глядя на презрительно скривившегося Доара, принц раздосадованно сжал ножичек, но в ход пускать его не стал. Разгневанный вид гостя вызвал в Окаре ребяческое желание рассмеяться, таким забавным и беспомощным он выглядел. Но снова оскорблять венценосную особу было рискованно, поэтому, с трудом подавив порыв, девушка закусила нижнюю губу, чтобы не расхохотаться.

Она приблизилась к Ио, чтобы предложить десерт, но принц обиженно засопел. Видимо, Окару выдал веселый блеск глаз. «Надо, надо было опустить голову», – мысленно укорила она себя, а Ио тем временем решил проверить на прочность ее самообладание. Мужчина подцепил пальцами тарелку, и та с глухим звоном упала на ковер.

– Убери!

Прежде чем выполнить приказ гостя, Окара украдкой посмотрела на бессмертного. Дождавшись его задумчивого кивка, она опустилась перед принцем на колени. Взяв со стола стопку салфеток и поставив перед собой тарелку, аккуратно собрала разлетевшийся омлет и овощи. Только собралась подняться с колен, как Ио мыском начищенного до блеска сапога подцепил тарелку и снова перевернул ее. Такое унижение воркория стерпеть уже не могла.

– Окара, не глупи, – услышала она напряженный голос Доара.

Судя по скрипнувшим половицам, капитан поднялся и собирался подойти к ней.

– Слушайся своего повелителя, безродная, – смакуя слова, злорадно процедил принц, наступая на еду и размазывая ее по ковру. Убрав ногу, он велел с нездоровым предвкушением в глазах: – Слизывай!

«Безродная, значит?» – завелась Окара. Эти слова пронзили ее в самое сердце.

Гость настолько увлекся своими фантазиями, что не заметил приближавшегося к нему бессмертного, но младшая Тоберон желала личной мести. Ио не избежит наказания, будь он хоть трижды наследным принцем, а не вторым в очереди на престол.

– Окара, не делай того, о чем потом пожалеешь, – ледяным тоном предупредил ее Доар.

Она мельком посмотрела на капитана, стоявшего в нескольких шагах, и неожиданно для мужчин склонилась над полом. Схватив горсть омлета вперемешку с овощами, смяла ее в руках и швырнула в ничего не подозревающего принца.

Куски омлета и листья салата отлично смотрелись на его недоуменном лице. Видно, он привык к тому, что женщины не дают ему отпор и молча сносят унижения. Осознав свой дерзкий поступок и ощутив, что отомстила принцу за всех оскорбленных им, Окара пожалела, что нельзя повернуть время вспять и повторить акт возмездия. Руки так и чесались!

– Изволите добавки? – глядя на оцепеневшего от бешенства принца, полюбопытствовала девушка и вскочила на ноги.

Громко выругавшись, Ио смахнул с лица прилипший завтрак и ринулся на нее. Лезвие клинка сверкнуло перед глазами воркории, но тут неслышным ветром к ним переместился Доар. Молниеносным ударом он выбил из пальцев гостя кинжал, который тот вытащил в запале из-за голенища сапога, и завел руку Ио за спину.

Взгляд Окары метнулся к двери, но гордость и упрямство не позволили ей сбежать, как какому-то злоумышленнику. Принц сам напросился, и вины она за собой не чувствовала.

– В трюм ее! В бездонную клетку! – бушевал принц, вырываясь из захвата бессмертного.

Дверь распахнулась, и в гостиную влетела Кеона. И откуда только взялась? Окара точно помнила, что, когда собиралась уходить, ее в коридоре не было.

– Уведи сестру, – распорядился Доар, и жесткая усмешка исказила его губы. – А я гостя провожу.

– Будет исполнено, – пообещала Кеона и с маниакальным рвением бросилась к Окаре.

Взяв сестру чуть выше локтя, под разъяренное сопение принца она вывела ее из кают-гостиной капитана. Лишь оказавшись в коридоре, Окара позволила себе расслабиться и покорно пошла за Кеоной. Ей не терпелось очутиться в своей крохотной каюте, чтобы запереться в ванной и ополоснуться, пускай и в ледяной воде. Она до сих пор чувствовала на себе омерзительно липкие взгляды принца, которые грязным клеймом жгли кожу.

За раздумьями Окара не заметила, в какой момент они прошли мимо ее каюты, очнулась лишь, когда, следуя за сестрой, спустилась по лестнице в трюм. Здесь не было магических свечей, полумрак разгоняло сияние от клетки, возле которой стоял помощник Кеоны. Он не выглядел удивленным, увидев их. Похоже, сестра бегала навестить своего подчиненного, а заодно отдать распоряжения. Старшая Тоберон сразу сообразила, что визит принца ничем хорошим для Окары не закончится, и подсуетилась.

Стальные на вид прутья клетки, казалось, полностью пропитались мертвенно-голубым светом. От артефакта исходила неприятная, леденящая душу, разрушающая энергия. Клетка являлась ее сосредоточением, концентрацией. Сила уничтожения была вкована в замки и вплетена в ее прутья. Даже застыв в дверях, Окара ощущала давящую ауру этого ужасного сооружения.

Кеона сделала замысловатые пассы руками, и вокруг нее и ее помощника замерцали защитные купола. Громко отстукивая каблуками, она триумфально прошествовала к клетке и сама развеяла магический замок на дверце.

– Проходи и располагайся поудобнее, – ласковой гадюкой предложила она сестре.

Окара отступила назад, собираясь подняться и сообщить Доару, что, если он хочет наказать, пусть делает это сам, но сильный порыв ветра толкнул ее в спину, и пушечным ядром она влетела внутрь. Дверь с протяжным лязгом захлопнулась, и воркория поняла, что сбежать от этих двоих не удастся. Умолять их о пощаде она не собиралась и, гордо расправив плечи, на подрагивающих от страха ногах вошла в клетку.