Джо Уолтон - Клык и коготь [litres]

– Я все погубил, – сказал Пенн. – Вся моя жизнь была распланирована и катилась вперед как поезд, и теперь вдруг это – все летит под откос. Даже если они не спросят об этом, во что я не могу поверить, может, мне стоит рассказать Его Святейшеству, представить все в истинном свете?

Фелин поразмыслила над этой нелепой идеей.

– Ты действительно веришь, что согрешил, когда выслушал исповедь отца? – спросила она.

Пенн колебался.

– Я просто хотел дать ему утешение, – сказал он. – Я думал о том, что это против общепринятых правил Церкви, но не считал, что это против воли богов.

– Тогда, если боги думают, что это неправильно, это выйдет наружу на суде, а если нет, ты не должен призывать на себя кару, – сказала Фелин уверенно, насколько хватило духу.

– Ты права, – сказал Пенн и крепко обнял ее.

В тот же день после полудня Селендра и Фелин полетели на станцию, чтобы отправить с почтой уведомления, подтверждающие, что и Пенн, и Селендра безоговорочно предстанут перед судом.

Фелин была рада оказаться вне приходского дома. Голова у нее раскалывалась от забот и от усилий не дать Селендре и слугам догадаться, насколько все плохо. Как обычно, от холодного ветра под крыльями она почувствовала себя много лучше, но размер проблемы от этого не уменьшился.

– Ты еще не узнавала относительно гостиницы? – спросила Селендра застенчиво, когда они летели назад.

– Я подумала, что ты сама можешь спросить об этом завтра, – сказала Фелин. На самом деле она вообще забыла об этом.

– Ну, хотя бы о чем-то будет легко говорить, – сказала Селендра, слегка охолонув от напоминания. – О, Фелин, мне так нравится Шер, но выйти за него я не могу.

– Раз не можешь, значит, не можешь, – сказала Фелин, гадая, не следует ли все-таки сказать Селендре, чтобы она, принимая или отвергая Шера, знала, какими могут быть последствия ее выбора. Нет. Шер для нее важнее Селендры, он был ей братом почти всю ее жизнь, а Селендра пробыла ее сестрой только эти последние несколько месяцев. Шеру нужна жена, которая его любит, несмотря ни на что.

Они летели над церковью. Фелин посмотрела вниз и увидела на крыше толстую шапку снега.

– Мне надо смахнуть его, пока он не причинил вреда, – сказала она, ныряя вниз.

– Я помогу, – сказала Селендра. Они спланировали вниз, и от взмахов их крыльев часть снега с крыши плавно сползла на землю.

Обе аккуратно приземлились в снегу и начали чистить крышу с разных концов, молча отдавшись работе. Фелин хотела бы улучшить настроение Селендры, но слишком глубоко погрузилась в собственные невеселые думы.

Когда они уже заканчивали, над их головами пронеслась тень. Селендра подняла голову.

– Это Благородна, – сказала она с удивлением. – Я никогда раньше не видела ее в полете. Я уже начала думать, что она не может летать.

– Тихо, – сказала Фелин с упреком.

Благородна спланировала вниз и тяжело приземлилась около церкви. На голове ее сидела шляпа из черно-белой овчины, завязанной сверху узлом, вероятно очень дорогая. Выглядела она в ней старой и немного жалкой.

– Я еще с уступа заметила, как прилежно вы трудитесь, – сказала она благосклонно. – Хотела тоже приложить крыло во славу церкви, но вижу, вы уже все сделали.

– Мы высоко ценим ваше предложение, – сказала Фелин.

– Я вас обеих не вижу неделями, – сказала Благородна. Фелин поклонилась, а Селендра опустила глаза. – Как вы поживаете? Есть ли какие-то новости?

Прежде чем Фелин успела вмешаться, Селендра пустилась объяснять историю с иском. Фелин знала, что, как бы то ни было, Благородной следовало об этом знать, ведь Пенна не будет в Перводень и придется искать священника на замену. И все же она бы предпочла рассказать ей сама, по-своему.

– Неслыханно, – фыркнула Благородна. – Я не понимаю, каким образом вы с Пенном оказались в этом замешаны.

– Они не хотели иметь с этим делом ничего общего, их вызывают в суд по приказу суда, – объяснила Фелин, прежде чем Селендра усугубила ситуацию, сообщив, что Эйван прав.

– Не самое лучшее время года для Ириета, – объявила Благородна, тут же сменив тему, как и рассчитывала Фелин. – И где вы собираетесь остановиться в столице?

– В приличной гостинице, – тут же объявила Селендра.

– Но не у вашего брата, я надеюсь, – спросила Благородна.

– Мы подумали, что не стоит этого делать, – мягко сказала Фелин.

– Да уж, в свете этого иска, вероятно, не стоит, – согласилась Благородна. – Есть неплохая гостиница с разумными ценами в квартале Мигантин, она называется «Державная голова». Находится рядом с церковью Святого Вувьера. Полагаю, она в пределах вашего бюджета, комнаты там небольшие, в самый раз для священника и его сестры.

Фелин не хотела спрашивать Благородную о гостиницах, потому что знала, что Шер бы оценивал в первую очередь удобства и стоимость, а не то, что приличествует. Однако теперь, когда предложение поступило, отвергнуть его было нельзя.

– О, благодарю вас, Благородна, как хорошо, что вы знаете это место, – сказала она, думая, как хорошо было бы вырваться из приходского дома Благородной и пожить где-нибудь еще, даже если в результате им придется поступиться положением. – Но нам будет нужна гостиница для нас троих, – добавила она.

– Еще и ты, Фелин? – спросила Благородна. – Ты же им не нужна.

– Нет, но мне следует поехать, чтобы содержать Пенна и Селендру в порядке, – сказала Фелин.

– О, как чудесно, – сказала Селендра, улыбаясь. – С тобой будет гораздо веселее, чем с одним Пенном.

– Я не думала, что ты решишься оставить драгонетов, как не решилась, когда умирал отец Пенна, – сказала Благородна, неодобрительно морща морду.

– Драгонеты немного подросли, и есть Эймер, чтобы позаботиться о них, и еще няня.

Фелин почувствовала раздражение оттого, что она будто бы оправдывается. Она же не бросает своих драгонетов на произвол судьбы ради увеселительной прогулки в столицу после того, как использовала их в качестве предлога, чтобы избежать смертного ложа отца мужа, но поскольку в детали она вдаваться не могла, все выглядело именно так.

– Эймер очень хорошо управляется с детьми, – сказала Селендра. – И нам в Ириете будет так весело. Я уверена, что Эйван сводит нас в театр, даже если Пенн будет ворчать. Я всегда хотела посмотреть спектакль.

Фелин неодобрительно нахмурилась. К счастью, Благородна, как и Селендра, не слышала о том, что было известно Фелин – в межсезонье театр представлял что-то непотребное.

– Надеюсь, вы увидите спектакль, и не один. Пенну, конечно, надо будет поспешить вернуться, но, может быть, после того, как дело будет улажено, вы двое сможете остаться в Ириете немного дольше и насладиться столичными радостями. Я-то от них уже устала, но вы же еще там не были, не правда ли?