Татьяна Линг - Святослав Загорский. Закон Севера [Publisher: SelfPub]

Чубанский знал, что Святослав занят на возведении новой крепости. Правильно рассчитал, что, ежели укрепления готовятся, смутные времена грядут, и посему стычки соседские будут караться законом. А просчёт у Володимира был таков, что он «по незнанию» может на соседа войной пойти, а вот светлого князя правая рука, в политике более сведущий, не пойдёт в ответ громить Чубанского. Но нет, Святославу, кажется, шлея под хвост попала. И чего он взбеленился?

Поэтому решился Володимир написать светлому князю Московскому голубем. Дескать, посерчали между собой князья, да теперь Святослав подружиться назад не хочет. Хотя Чубанский дочь предлагает на откуп Загорскому как заверение в последующем добрососедстве. А ещё слыхивал Володимир, что, оказывается, по распоряжению светлого князя-батюшки вырастет Пересеченск высокими стенами. И предлагал Володимир царю армию из ста служивых, готовых в этой крепости встать да вступить под Московское управление, а коли надо, то Чубанский готов и денег на строительство отсыпать, знать, дело благое задумалось. Все сделал, чтобы подкупить Московского князя на защиту свою.

Но светлый князь не ответил. Осерчал, видать, от наглости Чубанского, что посмел вслух произнести о секретном строительстве да в дела князей самого светлого князя вмешать, ещё и намекал светлому князю, что ежели татары попрут на наш край, то и ему волей-неволей потребуется его, тёмного да неразумного князя помощь.

– Мёртвая тишина, мёртвая, – вслух произнёс Володимир, осматривая войско Святослава с высокой церковной колокольни. Ещё мальцом любил он бегать сюда, смотреть на зелёные поля Загорских князей и тогда загадал себе, что обязательно получит его бескрайние поля ржи, его выгодный торговый выход по реке Язве. Много лет с тех пор утекло. Сейчас Чубанские волосы да борода белели, как то поле соседа. Зато оттого, что худощав да в жизни не обжирался да особливо не напивался, здоровье имел отменное. Мёрз, правда, все время, поэтому не любил и зимнюю пору.

Чубанский вздрогнул, когда заприметил, что рядом с ним встала Ольга, дочь его. Она тоже была длинной жердью, как отец. Но худоба эта была такой, что женщину не красила, а наоборот, уродовала. Жаль, что из всех дочерей, коих четверо народилось у него, выжила только эта, что, по всему, пошла красой в отца. Остальные, что сгинули в разное время от падучих болезней, были красивы, как их мать, что ушла вослед троих любимых деток, оставляя Володимира одного воспитывать дочь. И как только покинула его зазноба, так и дурные мысли снова в голову полезли. Потому что пока была жива его жена, они с князьями Загорскими склок не вели.

– Батюшка, я никогда такого войска в наших краях не видела, – робко заметила Ольга, кутаясь в шерстяной палантин, отороченный куцым мехом.

– Ты чего сюда вышла, Ну-ка быстро в покои свои да за вышивку!

– Так ведь боязно, тятенька. Святослав этот злой. Отчего это он на нас войной решил пойти?

Чубанский закатил глаза. И чего с глупыми бабами разговоры разводить?

– Не переживай, это он так цену себе набивает, жениться хочет.

Глаза Ольги зажглись плутовским огнём.

– Правда, батюшка?

– Правда, ты беги давай. Готовь платье к венчанию. – Володимир поцеловал светлоокую дочь в лоб, и та поторопилась вниз, делиться новостями с няньками.

Ежели сегодня к вечеру не решится Святослав атаковать, значит, светлый князь его спас, значит, Загорский голубя с наказом получил. А Ольгу после свадьбы он научит, как вдовой сделаться. И заживёт тогда род Чубанский, став правой рукой возле светлого князя, за место Святослава. Надеялся Володимир, что донесением провернул под носом у Святослава хорошую аферу.

Святослав бушевал. Донесение принесли ему от светлого князя, да целых два, следовавших один за другим. В первом предупреждал светлый князь, чтобы прекратил осаду да шёл домой. Во втором наказ его выполнить о женитьбе на княжеской дочери Чубанского. Дескать, Володимир рад будет гарантии такие дать и в извинении пожалует после своей смерти весь Чубанский край.

Трофим с Ладимиром силой удерживали Загорского в шатре, испугавшись, что князь своей яростью себе же смертный приговор получит.

– Скажу, что не получал я от светлого князя наказы! – Святослав бессильно сжал и разжал кулаки.

– Князь. – Трофим осторожно тронул Загорского за плечо. – Есть способ твою душу успокоить и наказ светлого князя выполнить.

– Говори, Трофим, – сказав это, Святослав нехорошо нахмурился, готовый на все, даже на смертный грех пойти.

– У вас товар, у нас купец… – Ежели кто знает Трофима так то была не улыбка, а хищный оскал.

И медведь, что сидел в княжеских одёжах, золотом отливавшей кольчуге да красном плаще, что оторочен богатыми соболями, лыбился так же. Рядом с князем, к которому все обращались Святославом, стоял хмурый охранник с перебитым глазом. А единственным оком зыркал так, что в пору было перекреститься.

Чубанский князь Володимир дивился, что князь Загорский хоть здоров да складен, особливо неговорливый и больше отмалчивался. Часто совещался то с одноглазым, то с Трофимом, ладно играющим роль свата.

Володимир улыбался в ответ и поминал, как к вечеру запели горны у него под крепостью, и сначала подумал, что все, смерть пришла его. Не заступился за него светлый князь, но, увидев под окнами наряженных сватов за место воинов с мечами наголо, выдохнул. Возрадовался, что получилось у него заманить молодого Святослава в сети. Как, впрочем, обычно получались у него не военные походы, а всякие пакости. Ежели знал бы, что столько солдат потеряет под крепостью Загорья, так и не вышел бы в поход, а сразу написал бы Московскому. Но и так тоже хорошо: люд его будет теперь сказ сказывать, как Чубанский в поход ходил на князя Загорского и тот, испужавшись, мира пришёл искать.

Пир об окончании спора длился всю ночь, а наутро дали князья зарок, подписав бумагу договорную, что после смерти Чубанского все войско получит муж ее дочери. Загорский затраты свадебные брал на себя. Невестушку с приданым ждали на следующую неделю, а пировать порешили в Загорье ещё два дня после.

Но ничего, думал Чубанский, его дочь недолго будет мучиться под этим здоровяком. Судя по всему, и не отёсанным.

– А что, князь Володимир, нравится ли тебе охота на волков? В этом году они страсть как разгулялись, на ночных путников нападают. Хочешь, мы с тобой шубы новые справим? – задал вопрос тот, кого все называли Святославом.

– Добро, – отвечал ему Володимир, растягивая губы. Чубанскому что мечом махать, что за зверем ходить было одинаково приятно. Но к тому времени князь был уверен, что Святослав уже остынет и сразу после свадебки панихиду по-быстрому справят, а там к Московскому на поклон поедет, войско да земли принимать. Не оставлять же дочь-вдову одинешенькой.