Татьяна Линг - Святослав Загорский. Закон Севера [Publisher: SelfPub]

– Говори, Святослав, – подтолкнул великий, будто прочитав на лице его думы. Святослав вздрогнул, любой бы вздрогнул на его месте.

В жизни такие мгновения бывают редко. Время меняет состояние, движется медленно, давая поразмыслить, а после того, как решение принято, во снах приходит и мучает другими возможностями. Мгновение – ты победитель или мгновение – проигравший, а бывает и такое – боль напоследок лизнёт тело, душа понесётся к светлому богу в рай, а тело останется гнить в земле без памяти, кем ты был и чем на этой грешной земле. Святослав боле не колебался, а значит, события начнут разворачиваться быстрее, чем ему бы хотелось.

– Князь Московский напал на обозы князя Ладимира. – Паскудно скребли кошки на его сердце, потому что даже в это мгновение Святослав считал себя предателем того, с кем провёл детство.

– Мне-то что с этого? Ты же решил эту проблему перед моим лицом? – Великий улыбнулся. – Мои разрешения свести счёты тебе не нужны. А что же тогда нужно тебе, князь?

Святослав понимал, что никогда Орда не всовывалась в междоусобные войны князей русских, зато активно помогала собачиться им, выставляя разную подать, дразня князей.

– Если позволит мне великий хан, я бы хотел говорить открыто. – Святослав просил дозволения не просто на открытый разговор, он просил у хана помилования за грубые слова, что могут не понравиться великому.

Бикбей сделал затяжку и выдохнул дым на волю поверх очага, что вился перед ними двумя, чуть заметно кивнул.

– Я знаю, что Орда разделилась…

– Не на ту дорожку вступаешь, Святослав… – предупредительно зашипел великий и потянулся к длинному ножу, что висел у него на поясе.

– Московский князь тоже знает, – поторопился завершить Загорский, – а теперь вопрос у меня, великий, почему, зная, что раздор у вас намечается, он одного своего князя тебе на блюдце подаёт, а мне на пути к нему велит крепость великую ставить?

– Собаки! – вскричал великий хан.

Святослав поклонился, хотя в сидячем положении этого делать было несколько неудобно. Он слышал, как тут же вбежала охрана хана, обнажая мечи. Почувствовал, как приставили меч к его шее, которую он выгнул перед потомком Чингиса.

Миг, другой. Святослав забыл, как дышать.

– Великий?

– Молчи, князь, молчи. Сейчас мне больших трудов стоит тебя на куски не порезать, а потом не сотворить того же самого с твоими воинами и твоими друзьями.

– Не друзья они мне боле, – зло процедил Святослав.

– Я тебе тоже не друг, – снисходительно напомнил великий.

– У нас говорят, из двух зол выбирают меньшее…

– Глупый ты, князь, – хмыкнул хан, когда на него поднял глаз Святослав, тот как ни в чем не бывало курил свою трубку, а охранников нигде не наблюдалось, они бесшумно выскользнули. – Назвать великого хана меньшим злом…

– Домой едь, князь, – после непродолжительного молчания заметил великий. – Побудь с родными и близкими.

– Но…

– Я услышал тебя, князь! – прервал хан. – Ты сегодня исчерпал моё терпение, более тебе здесь делать нечего. Жди моего посланника, но помни, что в дела русских князей я ввязываться не стану.

Святослав хотел добавить, но рукой хан снова его остановил, взглянул холодно, зло.

– Кто спутался с Московским князем, выясню, но то уже не твоя забота. За то, что ты верным Орде оказался, – тут он хмыкнул, понимая, что у Загорского в общем-то мало возможностей оставалось, – я не буду наказывать князя Ладимира и приму твои дары, как если бы он сам их мне доставил, но в следующий раз скажи, чтобы сам предстал пред моими очами, да научи уму-разуму, как себя вести в Орде.

Святослав вышел из шатра и вдохнул свежий степной ветер. Трофим ожидал неподалёку, собранный, готовый к переходу домой. Его конь, как, наверное, сам воевода, нетерпеливо топтали землю. Увидев лицо Святослава, Пересеченский улыбнулся.

– Добре, княже? – спросил он.

– Добре, – ответил Святослав и, вскочив на коня, сильно подстегнул его по бокам. – До дома!

– Ладимир!

– Святослав!

– Трофим!

Трое обнялись, как братья, как други, и было в этом мужском объятии много понимания. Мужчины разных сословий, разных наук, но объединённые одной целью: сохранить да приумножить свою землю да семьи свои.

– Как Софья? Как Ольга? – поинтересовался Святослав, стаскивая с помощью Трофима кольчугу. Вокруг них суетилась Алена, подавая то чистой воды испить, то, громко хлопая, звала прислугу утащить грязные сапоги да плащи. Родные запахи дразнили, за короткое время Святослав по ним страшно соскучился, хотелось пить да веселиться, хотя он понимал, что это рано ещё, а с другой стороны… Он приложился к медовухе и хлопнул своего «медведя» по спине.

– Что там наши жинки, Ладимир?

– Ольга на сносях, а вот княгиня Софья отличилась… – Князь прятал взгляд да хмурился, в голове мысли двигались неохотно. Он стараясь подобрать нужные слова, хотя знал, что ему боле нет прощения, что, вероятно, неверно истолковал он приказ Загорского воротиться да готовится к осаде. Задержался в Пересеченске, пропустил мимо себя войско московское к Загорью.

– Не томи, – грубо поторопил его воевода.

– Княгиня Загорская, разгромив небольшое московское войско, взяла в плен Московскую княгиню, – на одном дыхании выпалил Ладимир.

Святослав за мгновение переварил то, что ему сообщил «медведь», переглянулся с Трофимом, закинул голову да рассмеялся так, что стены задрожали, к нему присоединился воевода Пересеченский. Ладимир тоже издал пару нервных смешков, даже Алена, что заносила да расставляла на стол еду, не смогла удержаться да улыбнулась.

– Ну что, други мои, – много позже вымолвил Святослав, поднимая очередной кубок медовухи. – Дай бог победить нам в этой войне!

Чокнулись, разливая медовуху по рукам. Ели солёности, рыбу, мясо да дичь да придумывали, чего им дальше делать.

– Теперича нам надо на дороге войско выставить здесь. – Трофим притащил детальные карты вверенного края. – Тут северяне помогут, а здесь ты встанешь, Ладимир!

– Да, хорошо, только здесь встану я и Ладимир, потому как Московский князь придёт не один. Ежели Евдокия родом из Новгорода, то и вступиться за неё отправят брата, князя Новгородского. – Святослав соловьиными глазами глянул на молодую подавальщицу, что, заменяя ему блюда, смущалась да мило краснела.

Он схватил её да притянул к себе, усадив на колени, вдохнул пахнущий луговыми травами волос. Девушка пахла родной землёй, он провёл вверх руками, чувствуя под одёжей округлую грудь.

– Как тебя зовут? – шепнул он ей в розовеющее ушко.

– Матрена. – Девушка хихикнула, князь её не заставлял, но и она сама не спешила покидать его колени, поэтому князь вернул свои руки ей на талию, легонько удерживая девушку на себе, и обратил внимание к Ладимиру, что рассказывал про свои злоключения, что окончились знакомством с сыном.