Ольга Хмелевская - Дар. Золото. Часть 2

Он говорил, а я сидел на корточках и смотрел на стену. Которую мы только что подпирали. И не понимал, зачем нужна здесь эта ниша. Когда Саня описывал внутреннее устройство привилегированной тюрьмы, я задал себе вопрос: почему бы не пристроить в этой нише еще одну камеру? Чего месту пропадать? Рассматривая схему казематов, более-менее приведенную в порядок, я удивился одной нелепости: зачем размещать сокровищницу и казну в таком месте, где нет выхода? Ну, допустим, тут надежная охрана (правда, теперь это спорный аргумент); «трехярусная» защита в доступе к сокровищам; толстенная дверь с ключом, который не надо носить с собой, и который никто не украдет. Ну и что? Случись какая заварушка, ты в этой норе и останешься. Со всеми своими навороченными цацками.

Машка потряс меня за плечо.

- Тишан, соберись.

- Тишан? Райен?!

Да там пустота! И те, кто обустраивал здесь казематы, об этом знали. Потому и не стали в нише ничего строить!

А ведь это и есть тот самый поземный ход! Иначе, зачем располагать здесь сокровищницу, если выйти тайком невозможно? А так, спустился вниз, взял что надо, и пошел себе спокойно по тоннелю. Слухи, специально распускаемые об ужасах этого места, только подтверждают мою догадку. И если магии здесь нет от слова совсем, то что? Правильно! Должен быть обычный механический рычаг. Или что-то наподобие.

Во входную дверь уже не просто стучали. В неё чем-то долбились. Тяжелым и тупым. Кабы не головой.

- Там! – я вытянул руку и показал пальцем на стенку. - Пусто.

3

Если знаешь что искать, найдешь. А когда слышишь омерзительный скрежет ломаемой двери, найдешь быстро.

В принципе, эту нишу просто заложили кирпичом. Без скрепляющего раствора! Замазали серой глиной и подкрасили серенькой краской. Во мраке разницу простым зрением не увидишь, а магическое здесь не работает.

Когда я и оборотень, лихорадочно тыкаясь во все углы, рычаг или дверь не нашли, Машка со злости врезал ногой по стене.

И… кирпичи сдвинулись!

Тут уж было не до удивления. Руками, ногами, мечом, всем подряд, мы вдвоем лихорадочно проламывали себе дорогу, ковыряя стену. Затхлый, но живой воздух проник в казематы, и мы, навалившись, выворотили преграду наружу. Упали, пересчитали ребрами все упавшие кирпичи, собрали на себя тучу поднятой пыли.

-- Здесь… кх-какая-то… кх-ошка, – прохрипел за спиной Марат.

Я оглянулся.

Пончик, повернувшись к нам задом, изо всех сил, зубами тянул по полу какой-то сверток. Он что, его из хранилища прёт?!

В караулке раздался грохот упавшей двери.

Я, спотыкаясь, подскочил к мелкому воришке, схватил его за шкирку и, не церемонясь, сунул под куртку. Вместе со свертком. Потом разберемся, что ему так понравилось.

На первом ярусе послышался тяжелый топот множества ног. Стража шумно бежала к лестнице. Не знаю, сколько там бойцов, но командир среди них был.

– Двое здесь! Остальные за мной! Чифа, лампу!

В оседавшем облаке пыли, Машка уже перешагивал навал кирпичей с Маратом за спиной. Тот обхватил оборотня за шею. Ноги парню, похоже, отказали, и он буквально висел.

Лестница содрогнулась металлическим лязгом от дробного баханья по ступеням.

Я, пригнувшись с перепугу, в один миг перемахнул кирпичную кучу, нырнул в серый темный тоннель и побежал за Машкой.

Здесь была магия! Немного, но ведь это гораздо лучше, чем ничего! Даже дышать стало легче. И мы, как могли, перепуганными зайцами припустили по необычному прямоугольному туннелю.

Наверное, группа нашего захвата, специально тренировалась. Они так быстро спустились на второй ярус, что я даже до десяти сосчитать не успел. Топот и отборные матюки послышались сзади, возле пролома.

А ведь эти охраннички свеженькие! Не уставшие! Крысы... нам на наши пятки!

От бега у меня уже темнело в глазах. Машка задыхался, Марат панически оглядывался, а наши преследователи замаячили лампой, шагах в тридцати от нас. Вдобавок ко всему, тоннель заметным подъемом потянулся вверх.

Мы подранками скакали в темноте узкого тоннеля, но вдруг впереди показалась стена. Глухая. Из того же серого камня. С ржавой дверью посредине. Без ручки и замка. Машка обреченно застонал и споткнулся, еле удержавшись на месте. А я, ни с того ни с сего, почувствовал воду.

Откуда?

Да, это же фонтан!

– Сбоку! Вправо!

Оборотень меня понял и, покрепче схватив Марата, рванул туда. Да, справа оказался тесный проем, огибающий фонтан по дуге. Вскоре мы выскочили с другой стороны сооружения.

Дальше я знал, куда пойдет ход. Под садом, под улицей, к двухэтажному дому с крысой. Но с Маратом нам все равно не убежать. Драться придется. По-любому.

Топот погони затих. Наверно, стражники еще не добежали до стены. Или добежали, но, как и Машка, растерялись. Ясно, что ненадолго. Они быстро сообразят, куда мы двинули.

Я оглянулся. Не знаю, зачем. Может, тут дверь есть? Ага, прикрыть за собой. Заметил на стенке непонятный… непонятную штуковину… на уровне глаз. Какой-то рычаг. Весь ржавый.

Нутром почуял – надо дёрнуть! В смысле, вниз. Вот эту вещь дернуть!

Шагнул назад, вцепился обеими руками и дёрнул! И отпрыгнул. На всякий случай.

Где-то внутри, за стенкой, раздался металлический лязг. И…

Удар.

Глухой. Жуткий.

Уши резко заложило.

Стены подземного хода тряхнуло.

Истошный вопль бритвой полоснул нервы и оборвался в отдалении. С потолка посыпался мелкий щебень и пыль. Где-то за фонтаном послышался нарастающий тревожный шелест. Так шумит…

Вода!

Вода, выпущенная на свободу!

Я остановился, поняв, что произошло. Оборотень перешел на шаг, и, удивленно оглянувшись, тоже встал. Марат обессиленно отпустил его шею и сполз на землю.

– Что это?

– Кажется… я воду из фонтана выпустил.

Оборотень смотрел на меня недоверчиво.

– Как?

Я пожал плечами. Сам не понял. Зато отчетливо понял, что вода предназначалась не для наших преследователей. Она должна затопить склад. И уклон тоннеля, и небольшая покатость пола на втором ярусе, всё было сделано так, чтобы вода быстро заполнила сокровищницу. А точнее металлическую яму со странными болванками и трубами. Хотя может быть, она затопит и всё помещение – только вессальские крысы знают, сколько в этом фонтане воды.

Что же тут было до нас?

– Идем, – поторопил меня Машка, – Если я правильно понимаю, скоро всю городскую полицию на уши поставят. И не только её. Надо как-то выбираться.

Оборотень подхватил Марата и быстро зашагал вперед. Он явно почувствовал себя лучше. Зато мне резко поплохело.

Что же я… натворил.

1

Мы стояли у дощатой двери на ступеньках, выложенных обычным речным булыжником. Дверь была закрыта. Скорее всего, это тот самый выход. Скорее всего, в какую-то из комнат на первом этаже дома с крысой. И скорее всего, там спят. Потому что звуков оттуда не доносилось никаких. Было бы вообще здорово, если там никого не окажется.