Ольга Хмелевская - Дар. Золото. Часть 2

Трое грузчиков застыли у пристани с открытыми ртами, а Машка сорвался с места и в два прыжка скрылся за углом пакгауза.

Я рванул за ним.

Проскочил в свободные ворота, вылетел из склада, и тут же услышал знакомые щелчки. Болты выбили кирпичную крошку над головой. Два болта! Я невольно пригнулся, запоздало холодея от страха и понимая как мне, в очередной раз, повезло. Надо было все-таки перегрызть тетиву! Но теперь уже некогда бояться или о чем-то жалеть. Сразу видно, стрелк и на вышке свое дело знают и соображают быстро – вон как с двух арбалетов стрельнули! – значит, пока они перезаряжаются, времени у меня всего ничего. Надо быстрее бежать за стену. Надеюсь, дракон сам сообразит что делать.

Петляя зайцем, я проскочил мимо залитых кровью тел, наткнулся на бочку у открытых ворот, перепрыгнул, и помчался дальше, заставив паренька вцепившегося в телегу вскрикнуть и свалиться с помоста.

Сзади послышался нарастающий грохот. Я обернулся. Алабар несся следом, а за его спиной валилась первая вышка. Сооружение падало набок, на стоящий под ним пакгауз, разбивая черепичную крышу, ломая перекрытия, заглушая треском ломающихся досок заполошные крики. Это что, дракон так от арбалетчиков избавился?! Вышку опрокинул? Вместе со стрелками.

Так. Этой дозорной каланче конец. Со второй нас пока не достанут – сараи закрывают. А когда сообразят кто да что, мы уже будем на пирсе.

Дракон, не останавливаясь, подхватил два меча из кровавой кучи, и помчался за мной.

Истерично и ожидаемо затрезвонил портовый колокол.

Завернув за угол, я увидел оборотня – Машка бежал вдоль стены пакгауза к пирсу – и кинулся туда же. Крутанулся посмотреть кто где, но лучше б не вертелся: меньше видишь, крепче спишь – охрана, выставленная на дальних причалах, бежала сюда. Вот это… крысиный ливер! Сколько же их?!

Алабар нагнал меня у распахнутых настежь третьих ворот и вдруг рявкнул:

– К стене!!

Меня и Машку шатнуло к пакгаузу.

Раздался мерзкий шелест, нас обдало кипящим воздухом, и за нашими спинами грохнул огненный снаряд. Мы присели.

Пульсар! Опорные столбы причальной стенки хрустнули сразу. Лаги под настилом сложились. Прибрежная галька веером разлетелась над водой и пращным залпом прошлась по обшивке рядом качавшихся судов. В воду у ближнего пирса попадали обломки досок, мгновенно запылали просмолённые бочки, занялся низовым пылом деревянный причал, и ветер жадно подхватил разгорающееся пламя.

Огневики в порту?! Они совесть совсем потеряли?!! Да, чтоб вам вессальские крысы на небесах песни пели!

Что тут началось!

– Весла на воду! Пошел наверх! Паруса отдать! Уё… отсюда! Леха, сходни на х…! Швартовы на бак! Да шевелитесь вы, улитки отмороженные! На вёсла, погорельцы!! А-а!... Ептытьвашумать!!!

Мы с Алабаром подскочили к присевшему у стены Машке. Как раз над ним, угол крыши был снесен полностью, оголенные поперечины дымились, обрешетка занялась пламенем. Но рассиживаться нам не дали: в кирпич возле нас цокнул болт. Двое бойцов – и как только увидели! – бежали к нам от второй вышки, а за ними поднимался с колена арбалетчик. Тому, что стрелок не попал, я даже не удивился. Попробуй на ходу зацепить движущуюся мишень! Только психанул про себя: круто они тут обосновались – мечники, огневики, арбалетчики… Огневик, между прочим, шарахнул именно со второй вышки. И, если меня зрение не подводит, там еще и стрелок есть.

А на воде царила паника. Жаркий ветер как ждал, мощно подул с берега и погнал огонь по причалу. Черный дым от пылающих бочек бодро несло на баркасы, и едкая гарь тут же оседала на парусине. А «наша» шхуна, не отставая от всех, шустро начала оперяться парусами.

Да такими темпами она сейчас сдёрнет отсюда?! Э, нет! Не пойдет!

Я прикрыл глаза и сходу вломился в сознание ханура: «Пончик! Подержи их! Лети на бак и не дай обрубить переднюю чалку!» И как можно ярче представил этот грёбаный швартов, «передал» зверю: «Пусть стоят на месте под полным парусом!»

– Тишан! Не спи!!

Это Алабар. Он подхватил меня, когда я «давал» указания ханру, и буквально выкинул вперед.

Я пролетел всего несколько шагов, как сзади ударил взрыв. Уши заложило от грохота. Обдало жаром. Опять плеснуло огнем, и там где мы прижимались к стене, уже зиял пролом. Кирпич по его краям тут же обуглился, и огненный шквал заметался внутри пакгауза. А я увидел троих, бежавших от портовой бендешки. Среди них один без оружия. Огневик. Это он сейчас нас накрыл? Но маг уже падал – меч, кинутый драконом оторвал ему руку и разворотил бок.

Машка, оглянувшись на нас, рванул к пирсу. Но не сделал и пары прыжков, как под колено ему врезался болт. Вскрикнув, оборотень споткнулся, падая ушел в кувырок, по-кошачьи извернулся, и метнул нож. Арбалетчик, роняя оружие, схватился за лицо, а мы с Алабаром уже были рядом с Машкой. Дракон дернулся его поднять, но кот вскочил сам, оскалился, рубанул кинжалом торчавшее из ноги древко и резво похромал впереди нас.

Вокруг творился полный разгром.

Гребные на обоих баркасах рвали весла, разгоняя свои посудины. Одномачтовый шлюп, впопыхах скинул швартовы, но на прямом парусе развернуться не сумел. Поймал крепкий порыв ветра и влепился кормой в пирс. И навалом пошел на суетившиеся рядом рыбацкие байды. Послышался дикий хруст, многоэтажные матюки, крики людей попрыгавших в воду.

Внезапный мощный вихрь подхватил огонь, лизавший причал, разметал и сыпанул щедрыми искрами на паруса. Сухая ткань загорелась тут же!

Вопли, пламя, дым, бешеная ругань, треск сцепившихся мачт, лихорадочные удары топоров!

А мы неслись к пирсу.

Двое, бежавших от вышки, бросились нам наперерез, но Алабар даже останавливаться не стал. Я только увидел, как он нырнул – с его-то ростом! – под их клинки, а в следующее мгновение бойцы уже падали. Мы выскочили на причал, но тот уже гудел от топота несшихся к нам ратников.

Вдруг, летевший впереди Машка, ни с того ни с сего во что-то врезался. Его резко отшвырнуло назад на пустом месте! Он уже падал в воду, но дракон успел схватить его за ремень и отбросил на настил. А я понял, что остановило оборотня.

Стена! На пирсе. Воздушное заклинание. Крутое! Круче не бывает!

Перед нами прозрачная стена чуть искажала пространство.

А вон и маг, который её держит.

Далеко стоит. И гвардейцы подбегают. Со всех сторон. А он щериться. Падла!

Так, да?

– Не пускай никого! – заорал я дракону, даже не сомневаясь, что он теперь никого «не пустит». Да! Не надо меня сейчас трогать! Злой я сейчас!

Машка начал приходить в себя. Мотая головой уже поднимался.

Но меня захлестнула ярость. Холодная. Ледяная! Я этого воздушника сейчас… Урою, короче! У меня теперь на это сословие, как у Муфалима на шерсть – непереносимость!