Георгий Левшов - Сделка с демиургом [litres]

– Артрит! – подсказала Зоя.

– Грация! С той поры я не смог написать ничего дельного. Знаете, насколько важны чуткие пальцы для живописца?! Деньги кончились, и я влачил жалкое существование. Ничто не дается даром в подлунном мире, синьорита Зоя!

– Кроме обещанного билета!

Девушка протянула рекламный буклет, как две капли воды похожий на тот, что принес Бибик бизнесмену Авдееву. Микеланджело спрятал билет в складках одежды, часто кланяясь, и, повторяя слова благодарности, скрылся в коридоре. Он едва не столкнулся в тесном проходе с Асмодеем. Великан вошел в зал, держа на вытянутой руке извивающуюся тварь, отдаленно напоминающую сколопендру. Тварь извернулась, пытаясь укусить атланта за голую руку, но получила увесистый щелчок. Художник поспешно ретировался, стараясь не оглядываться. Зоя равнодушно посмотрела на сколопендру:

– Путики?

– Весь двор загадили!

– Прогрызла дыру в стене?

– Угу! – сокрушенно вздохнул Асмодей. – Вроде везде насыпал, а у кладовки проглядел…

Консультант встряхнул мешочек с солью и сыпанул пригоршню на голову пойманной твари. Сколопендра издала предсмертный вопль, хитиновый покров съежился, покрылся серым пеплом, в считаные мгновения на пол осыпалась кучка невесомого мусора. Вдалеке грянули литавры, тягостно загудели английские рожки. Со стен посыпалась побелка, свежая роспись плафона покрыла сеть мелких трещин, в мгновение ока состарив картину на добрую сотню лет. Зоя сморщила носик.

– Чересчур шумно репетируют! – Она поддела носком туфли пепел. – Много их там?

– Полна кадушка добрых друзей! – засмеялся Асмодей.

– На исходе полуночи они заполонят город.

– Жаль. Мне он нравился.

Гербера неопределенно повела обнаженным плечом. По жесту невозможно было понять, разделяет девушка эмоции атланта или нет.

– Мастер справлялся насчет Странника.

Улыбка спала с лица консультанта.

– У Странника осталось не так уж много времени…

– Какова участь Донны?

Зоя не заметила изменения в поведении друга или умело сделала вид. Она задала вопрос будто невзначай, сосредоточив внимание на росписи. Асмодей ухмыльнулся:

– Девушка крепче, чем следовало ожидать! До сих пор не воспользовалась маячком.

– Она боится… – тихо проговорила Гербера.

Опять громыхнули аккорды, уже громче. Завопила женщина, ей вторили мужские голоса, гортанные, сочные. Распахнулись золотые ворота в алькове, наружу выехала птица павлин – уникальное произведение ювелирного искусства, драгоценный экспонат, хранящийся в Эрмитаже. Птица повернула механическую голову, часы пробили три четверти. До полуночи оставалось пятнадцать минут.

– Пора! – воскликнула Гербера.

– Пора… – как эхо отозвался Асмодей.

Следователь был похож на Джеймса Бонда в славянской версии. Это был высокий, широкоплечий красавец лет тридцати пяти с глазами цвета стали. Все в нем выглядело ладно, гармонично, обаятельно. Такому мужику немедленно хотелось отдаться, решила Инна. Насмотревшись всласть на харизматичного следователя, она принялась изучать скромное убранство кабинета. Казенный стол был расположен таким хитроумным способом, что допрашиваемый сидел лицом к окну, в то время как следователь оставался в тени. В углу стоял массивный сейф, с намалеванным красно-коричневой краской инвентарным номером по боковой стенке. Возле входной двери притулился старинный дубовый шкаф с резной короной на верхушке. Унылую обстановку дополнила черно-белая репродукция с фотографией Дзержинского, первого чекиста Страны Советов. Опальный потомок польских шляхтичей взирал на задержанную девицу сурово и с осуждением.

Следователь пододвинул пепельницу и пачку болгарских сигарет марки «Родопи».

– Курите?

– Нет, спасибо…

– Это хорошо! – Он одобрительно кивнул. – Негоже это – курить такой красивой девушке!

Мужчина улыбнулся и стал еще привлекательнее. Где таких красавцев прятали во времена беспутной юности Инны Вяземской?! Одно слово «негоже» прибавило ему десяток бонусных баллов. Ее арест больше напоминал приглашение на светскую вечеринку. Она задремала, ожидая возвращения Романа, и пробудилась от деликатного прикосновения к плечу. Водитель «москвича» канул без вести. Улыбчивый молодой человек проводил ее в машину, доходчиво растолковав, что сопротивление ей на пользу не пойдет, а с другом она непременно встретится, только позже. Умная Донна решила повиноваться. Салон черного авто марки ГАЗ-24 был драпирован красной материей. Ее усадили на заднее сиденье, двое молодых мужчин расположились с обеих сторон, лишая тем самым женщину возможности выпрыгнуть из машины на ходу. От Петроградской стороны до Литейного проспекта домчали за восемь минут. За время пути чекисты не проронили ни слова. На выходе из салона «Волги» парень подал ей руку, чем окончательно завоевал расположение.

– За что меня арестовали? – спросила Инна.

– Задержали! – веско поправил следователь.

– Какая разница?

– Разница существенная. Для ареста требуется санкция прокурора.

– А задержали за что?

– Меня зовут Арнольд Викторович, – уклонился от прямого ответа советский агент 007. – Фамилия Панов. Надеюсь, вы не в претензии за неурочный визит?

– Бывало и похуже!

Ее начала забавлять беседа, протекающая в шутливом тоне. Липкий кусочек пластыря за ухом гарантировал немедленное возвращение в исходную точку путешествия, так что пытки и гипноз ее не пугали. А любопытство, как сильнейший из людских инстинктов, никто не отменял! Она тревожилась о судьбе Романа, но интуиция подсказывала, что с любовником все порядке. Пока следует освоиться на новом месте, понять, что такого увлекательного ухитрились накопать чекисты советской поры. В Донне пробудился журналист, она ощутила себя этакой Матой Хари, залетевшей на часок из века грядущего.

Следователь открыл пухлую папку.

– Инна Петровна Вяземская… – нудным тоном школьного преподавателя прочел он.

Хорошее настроение упало до нулевой отметки. Чекисты знали ее имя и фамилию! Как такое возможно?!

Следователь угадал ее замешательство и доброжелательно подмигнул:

– Вы – умная девушка, Инна Петровна! Наивно предполагать, что сотрудники комитета станут заниматься угонами машин и ограблением спекулянтов! Тем более лично вы даже не являетесь соучастницей данных правонарушений. Я бы квалифицировал вас как свидетеля.

Инна словно невзначай приложила ладонь к уху. А чего она, собственно, ожидала?! Задушевной беседы с участковым милиционером?! Признавайся, кто обрушил пожарную лестницу на улице Чайковского?! Следователь будто угадал ее мысли.