Владимир Андриенко - Знак вурдалака

— И что было нужно этому человеку? — спросил Волков.

Черкасский ответил:

— Князь Константин Кантемир тогда был в Петербурге и велел валаху на Москву ехать. Заботу он имел об этом старом слуге своего отца. Хозяин дома московского князь Антиох (не в обиду вам сказано будет князь) тогда на сего валаха и внимания не обратил. Возможно, и не видел его. Прочитал письмо брата и велел доктора пригласить. И я передал сие приглашение доктору Шарлю де Генину.

Волков прервал князя:

— Доктора? А зачем доктора?

— А я не сказал? Так болен был сей слуга. Потому и надобно было его иноземному лекарю показать. Доктор де Генин дал снадобья особые валаху, и тому стало легче.

Но перейду к моменту моей «смерти».

Именно этот валах и задушил меня, когда застал меня у одного из тайников. Набросился, когда я стоял к нему спиной и удавкой прервал нить моей жизни. Благо, что доктор де Генин тогда быстро мое тело нашел и проявил решительность. У нас не было тогда живого состава! И доктор де Генин мне сразу после удушения ввел мертвый состав. И я пришел в себя. Сказал доктор, что не токмо убивать может мертвая вода, но и жизнь возвратить тем, кого умертвили. Хотя действует сие не на всех. Отчего на меня подействовало? Того не знаю, господа. Но моя болезнь и смерть прошли от мертвого состава.

Я получил то, что хотел! Но решил доктору помогать и далее в его поисках. Тем более что доктор мою «смерть» подтвердил. А дом я уже знал слишком хорошо и ключи от многих помещений у меня остались.

— Вы стали тайно посещать дом? — спросил Антиох Кантемир.

— Да. Я продолжал поиски кинжала.

— И вы нашли кинжал с живым составом, князь? — спросил Тарле.

— Нашел, — признался молодой Черкасский.

— А как насчет человека без лица? — спросил Волков.

— Когда был найден кинжал с живым составом, он словно почувствовал это. И увидел я его снова. И сказал я ему, что искомого кинжала в доме нет.

— И он вам поверил?

— Вроде да. По меньшей мере, он сделал вид, что поверил мне. После этого де Генин приказал мне из дома Кантемиров уходить. Но когда я искал кинжал, со мной произошла одна неприятная история. Я спустился на кухни (там в это время никого не должно было быть) и случайно натолкнулся на стряпуху Дарью. Она увидала меня, и мне пришлось соврать. Ведь я уже был «мертв» и мое тело было «погребено».

— И вы просили её поесть? — спросил Волков.

— Именно. Вспомнил старые валашские сказки про вурдалаков. Но Дарья не знала тогда, что «умер» Тишка. Это потом ей все рассказали и пошли слухи о вурдалаке. С того и ваше дело началось, Степан Андреевич.

— Погодите, князь, — Кантемир прервал молодого Черкасского. — Значит это вы стоит за моей расстроенной свадьбой с вашей сестрой?

— Не совсем, князь. Свадьбы этой все равно бы не было. Отец не отдал бы за вас Варвару. Уж простите меня за откровенность. Некто при дворе стал намеренно распространять слухи о вурдалаке. Сначала им был «умерший» Тишка (иными словами я). Затем из стряпухи Дарьи, которую я напугал, решили сотворить второго вурдалака. Но это уже не моя вина, Степан Андреевич.

— А подставной Тишка? — спросил Тарле. — Того кого мне в трактире подставили?

— Про этого я мало знаю, Иван Карлович, — сказал молодой Черкасский. — Но могу сказать, что это был такой же Тишка как и я. Никакого отношения к слугам дома Кантемиров он не имел.

Степан Волков вспомнил все подробности убийства второго Лже-Тишки. Он спросил:

— И кто его убил, вы не знаете?

— Нет, — ответил Черкасский.

Степан снова спросил:

— Доктор де Генин лично осматривал тело кухарки Дарьи, той самой, которую вы так испугали, князь. Он признал, что она мертва и остался ночью дежурить у её тела совместно с Войку, которого в имение прислал князь Константин Кантемир. Вы знаете про это?

— Да, Степан Андреевич. Де Генин был тогда весьма удивлен и хотел все выяснить. Потому он у тела задержался.

— Значит, доктор тогда знал, что Дарья не мертва?

— Знал. Её опоили специальным составом, который зовется «сонная одурь». Доктор сказал, что сие весьма напоминает смерть. Но доктор не мог понять, кто это сделал и решил наблюдать за телом ночью вместе с Войку. Но тот не хотел этого и всячески пугал де Генина колдовскими тайнами. Но Карл Карлович был настойчив. Так они оказались ночью в одном месте. Войку и доктор, — сказал молодой Черкасский.

— Но утром Войку и доктор были в беспамятстве, — вмешался Иван Тарле. — Что там произошло, князь?

— А вот этого я не знаю. Доктор не стал мне рассказывать. Но Генин сказал мне, что опасается наш враг господина Волкова. И сильно опасается.

Степан спросил:

— Это как?

— Сказал тогда доктор так: «Не верит Волков в вурдалака. И хочет „враг“ заставить его поверить в черное колдовство». Надобно было Войку заставить вас, Степан Андреевич, поверить в вурдалака. И сделать сие без помощника он не мог. И сего помощника нашел. Помогать ему стала ваша жена, сударь.

— Что? — Волков подскочил. — Вы сказали — моя жена ему помогала?

— Доктор и ваша жена ведь были в дружеских отношениях, Степан Андреевич. Хотя простите, если я сказал что-то обидное.

— Продолжайте, князь.

— Ведь это ваша жена рассказала вам в визитах Войку к ней по ночам? Не так ли, Степан Андреевич? Она сказала о тайных словах колдуна, который говорил о вурдалаке и старухе Кантакузен. Так?

— Да, — согласился Степан. — Так и было. Вы хотите сказать, князь…

— Степан Андреевич, ваша жена одна из тех, кто принимал Воду жизни.

— А я говорил! — вмешался Тарле. — Я говорил тебе, Степан Андреевич! Все указывало на неё! Она и была Варвара Арсеньева. Она была женой майора Романа Салтыкова. И детей у них не было никогда. Но после смерти майора вдруг «умирает» и Варвара и остается их дочь Елизавета Романовна. Вот отчего так похожи их портреты.

Волков спросил:

— А портреты княжны Марии Кантемир и княгини Кассандры Кантакузен?

Все посмотрели на него, не понимая о чем он. Волков достал из кармана своего камзола два миниатюры, которые ему прислали из Петербурга.

— Посмотрите на эти портреты, господа. Это Мария Кантемир и Кассандра Кантакузен.

— Весьма похожи, — сказал Карпов.

— Но это мать и дочь! — вскричал князь Антиох. — Мать и дочь похожи! Что здесь удивительного. Я помню свою сестру Марию маленькой девочкой на руках у матери.

— А я и не отрицаю того, что у Кассандры Кантакузен была дочь Мария, князь. Но я должен вам сказать то, чего пока не говорил никому.

— И что это Степан Андреевич? — спросил Тарле.

— Мария Дмитриевна Кантемир, что родилась в лето 1700-е от Рождества Христова в семье князя Дмитрия Кантемира.

— Это известно всем, Степан Андреевич, — сказал Антиох.