Валерий Гуминский - Герои чужой войны 2

— Может, хватит нас называть свиньями? — лениво спросил Лешак, но предусмотрительно поднялся. Он возвышался над Уджагом на целую голову, и все же проигрывал в весе. Намного проигрывал. И каково же было удивление многих орков, когда Уджаг молча завалился на спину, гремя железом.

Никто не понял, что случилось. Даже Лешак. Орк лежал на земле со стрелой с черно-белым оперением в горле. Наемник дернулся за оружием, но общая связка не дала ему возможности схватить секиру или нож. Поднялась суматоха. Фалзуг и Зур-даш огромными скачками понеслись в нашу сторону, чтобы предотвратить захват оружия пленниками.

Лешак упал на колени, заодно дернув нас за собой, и лихорадочно извиваясь, потянулся к поясу орка, на котором висел нож. Я закусил губу, видя, что он не успевает в любом случае. И мысленно попрощался с наемником. Топор Зур-даша взлетел вверх и через мгновение обрушился на затылок Лешака. Но еще раньше знакомая стрела с двуцветным оперением противно хрустнув, проломила переносицу лесовика. Вторая стрела пробила бедро Фалзуга, и тот упал на колени от внезапной боли.

Проводник, наконец, вытащил нож и перерезал веревки, связывающие воедино нашу троицу. Все происходило настолько стремительно, что я вообще не понимал, куда бежать или прятаться. Вокруг орали орки, и самое удивительное, не стремились схватить нас. Полная неразбериха. Лешак схватил топор Зур-даша, а Экор — топор Уджага. Фалзуг попытался подняться, но явно не успевал. Поэтому просто завалился на бок и перекатился в сторону. Лешак промахнулся первым ударом, снова занес топор. Фалзуг выставил секиру, пытаясь поймать железо на утолщенный край оружия, но удар был настолько силен, что проломил примитивную защиту и плотный слой доспехов, раскроив грудную клетку орка.

Теперь мы все были вооружены. Секира Фалзуга была тяжелой, и у меня сразу возникло желание расстаться с ней и взять нож. Я видел у Зур-даша хороший нож, похожий на мачете, только меньшей длины. Подбежав к успокоенному орку, я, ломая ногти, все же сумел отстегнуть «мачете» от пояса. Помахал им и удовлетворенно кивнул. Сразу прибавилось уверенности.

Ситуация тем временем накалялась. Оказывается, Лешак и Экор сумели пробить коридор к густорастущей стене папоротника и лещины, пока неизвестные помощники вели отстрел орков. Я кинулся следом за наемниками и едва не налетел на топор одного из телохранителей Бахтара. Сумык собственной персоной. Волей-неволей пришлось распознавать их. Мой противник был поменьше Гир-ука, но идти на такую машину смерти никому не позавидуешь. Я себе-то не завидовал, и страх ворохнулся где-то в самом низу позвоночника. Огромный топор, свирепая смуглая рожа с узкими глазками, неимоверно вздутые мыщцы создавали образ непобедимого воина.

— Куда-та торопишша, чалавэк? — со страшным акцентом спросил Сумык.

Делаю резкий скрут в правую сторону и с размаху пытаюсь достать бедро. Повезет, так нужную артерию задену. Вообще не повезло. Для своей комплекции Сумык оказался проворным малым. Он тоже сделал скрут, и мы оказались лицом друг к другу. Теперь уже орк махнул своим топором, легко так, словно от мухи отмахивался. Лезвие со свистом пролетело мимо моего плеча, и я мысленно поблагодарил маму, что родила меня таким шустрым. Как был из породы гончих, так им и остался. Успел я увернуться. Представлять себе, как топор расчленяет меня пополам, не было времени. Потом, все рефлексии потом. Делаю шаг вперед. Сильным тычком отправляю «мачете» прямо в пузо Сумыка. Кулак орка обрушился на лезвие, отбрасывая его в сторону и вниз. Как я не потерял оружие — сам не понял, инстинктивно сжав рукоять до боли в руке.

— Ни убигай, вси равно упью, — осклабился Сумык.

— Харя треснет, — парировал я, отскакивая назад.

Понял, что совершил ошибку. Как раз на такой дистанции орку легче меня достать. Древко у топора длинное, массивное. И Сумык весело сощурил глаза, размахиваясь для удара. Для него такая возня вызывала лишь прилив хорошего настроения. Ну, да. Надоедливая мошка жужжит возле носа, только раздражает. Значит, надо прихлопнуть.

Понимал, что постоянно прыгать вокруг ходячего шкафа мне долго не придется. Или бойцы Бахтара очнутся и бросятся ловить меня и наемников, или скоро Сумык разделит пополам.

— Харапрый дурачок, — чуть ли не ласково сказал Сумык. Перехватив древко поудобнее, он боковым махом решил снести мне голову. Причем, бил хитрец с наклоном, чтобы я не избежал удара простым приседанием. В любом случае лезвие прилетит по назначению.

И я сделал единственное, что пришло в голову. Не стал приседать или прыгать подобно кузнечику. Развернулся на все сто восемьдесят градусов, одновременно шагнув назад. Почувствовал, что смерть пронеслась рядом, вспоров куртку. Но теперь передо мной был неприкрытый бок орка, куда я с силой вогнал мачете. Сумык взревел и попытался отскочить, чтобы лезвие само вышло наружу, но я уже не отпускал его, делая шаг за шагом, да еще взрезая рану все шире и шире. Делал из внутренностей фарш, чтобы наверняка.

И только после экзекуции выдернул нож. Ко мне уже неслись орки, но как-то замедленно, словно мухи, попавшие в сироп. Плывут, ножками дрыгают, а взлететь не могут. Я умудрился рассмотреть крупные капли пота, скатывающиеся по грязному и почему-то закопченному лбу Бахтара. Повинуясь какому-то странному чувству, шаловливо помахал ручкой преследователям и рванул в лес, куда уже давно скрылись Экор с Лешаком.

Давно ли? Вообще, что происходит со временем? Сколько я дрался с Сумыком? И так ли уж был подвижен орк в этом бою? Последний удар я не мог пережить, но увернулся и заставил удачу помочь мне.

Вопли орков, хруст веток под ногами и яростные крики Лешака водопадом обрушились на мои барабанные перепонки. Почувствовал боль в левой руке, а еще кто-то тянул меня за шиворот в тенистую и сырую глубину леса.

— Шевелись, мальчишка! Что ты как мышь беременная передвигаешься? — рявкнул в ухо голос Экора. — Ходу, парни, ходу!

Погоня за нами развернулась нешуточная. Было слышно, как минимум с трех сторон перекликаются орки, стараясь взять нас в кольцо. И оно сжималось.

— Руку… убери, — задыхаясь от бега, попросил я телохранителя. — Тяжело ведь!

Тяжелая лапа Экора перестала тянуть меня, словно нашкодившего щенка. Почувствовав свободу, я уже спокойно анализировал ситуацию. Мы, оказывается, бежали вокруг холма, прикрываясь плотным рядом дубов и вязов. А дальше нас ждала равнина с вкраплениями густых кустарников, где спрятаться совершенно невозможно. Откуда-то сбоку на нас вывалилось четверо преследователей. Заголосив, привлекая внимание своих товарищей, они бросились на нас, уверенные в своих силах. Что мы были для них? Обычные бойцы, уставшие, голодные, оборванные и без доспехов. Ну, немного подрыгаются, да и умрут рядышком на травке.