Хаген Альварсон - Волки и вепри [СИ]

Так, поселиться в Зелёной Стране решили люди хёвдингов Агнара и павшего Вальгарда, половина уцелевших бойцов Орма Белого, кое-кто из Хединсфьорда и Эорсфьорда, а также младший сын Хроальда Дальге, дроттинга на Хьёрсее, Эрлюг Крачкино Яйцо. Расчёт у него был такой, что отец по закону оставит одаль в наследство старшему, Эрленду, а жить до конца дней приживалой, бродягой и викингом Эрлюгу не шибко хотелось. Эрленд приветствовал это намерение, и добавил, что и отцу то придётся по нраву.

Но не по нраву то решение пришлось Орму Белому. Талсейский этелинг сказал:

— Помнится, кое-кто из вас клялся служить мне до смерти, либо до тех пор, пока я не освобожу вас от клятвы. Вы не умерли, я тоже, и от присяги никого освобождать не намерен!

— Смилуйся, владыка! — выступил Асгрим сын Сёрли, один из хёвдингов Орма. — Кто же говорит, чтобы мы перестали служить тебе. Но служить ведь можно не только за веслом и на поле битвы. Мы будем держать эту землю и платить тебе с неё дань, когда захочешь.

— На это я согласен, — милостиво кивнул Орм.

— А я не согласен! — дерзко выступил Агнар хёвдинг. — Я не служил сыну Эрика, я, мои люди и люди Вальгарда Валарсона присягали Хродгару Туру, и мы не станем платить чужаку.

Примерно так же сказали и гелады, лишившиеся вождя из клана Доббхайров, но не земель и не гордости. Тогда Хаген попросил слова:

— Хродгар Тур ныне ранен и не смог прибыть на совет. Я говорю от его имени.

— Ну так говори, — позволил Найси. Сын короля Глен Мор сидел на особом помосте, благостный и величавый. Он был здесь главный и мог себе многое позволить. В том числе — и отобрать землю у союзников, а их объявить вне закон да изгнать «на север и в горы».

— Нам нет смысла ссориться из-за туши кита, — рассудил Хаген, оглядывая соратников, чуть склонив голову, выказывая почтение и пересиливая боль в рёбрах, — ибо кит этот огромен. Восемь растов на север от устья Аллайда, и двенадцать — на юг! Есть где развернуться, не так ли? Что ж мы будем кричать тут, как птицы на базаре? Да и тебя, Агнар, от службы никто покуда не освобождал. И уважаемым островитянам есть кого благодарить за добычу! Ведь правда?

— Что ты предлагаешь? — нахмурился Агнар.

— Нетрудно сказать, — улыбнулся Хаген, глядя, однако, не на строптивого Агнара, а на Орма. Тот застыл, сложив руки на груди, также улыбаясь, но холодная ненависть сквозила во взоре, и чуть подрагивали уголки губ. Это порадовало Хагена недоброй радостью.

— Нетрудно сказать, — повторил Убийца Жестокого, побратима Орма. — Поделим побережье на три скиплага [55] Досл. «корабельный округ» (норв. skiplag) — отрезок побережья, с которого собиралось ополчение (лейданг). . С одного дань пойдёт Орму Эриксону, со второго — Хродгару Хрейдмарсону, а с третьего, где сядут гелады — Бьёлану Сумарлидарсону. Да и тебе, Найси, сын Тэгирнаха, не придётся заботиться о безопасности побережья. Что скажете?

— Скажу, что твои речи не лишены смысла, — властно молвил Найси. — Будь посему!

Геладцы получили восемь растов на взморье Тир-на-Морх, Эрлюг Хроальдсон — Кэр-Мадад и окрестности, Асгрим и Агнар, которых переселенцы тут же выбрали в херсиры, поделили пополам кусок побережья к югу — по шесть растов на скиплаг.

— Не возражаешь, Арнульф Иварсон? — возвысил голос Найси.

— Делайте, как считаете нужным, — безразлично отмахнулся старик.

Там же Бьёлан Тёмный созвал геладцев и спросил, признают ли они его вождём.

— Мы бежали с островов от голода, холода и воли Сомерледа Ан-Тайра, — ответил косой длиннолицый муж от имени всех переселенцев. — Кто б думал, что и здесь придётся терпеть власть этого клана! Впрочем, — добавил он со смехом, — мы такой горячий народ, что и тут не уживёмся, коли не будет над нами сильной руки да умной главы. Мы — твои люди, Бейлан Трове!

Тогда Бьёлан обернулся к Ньёрун, которая перевязывала ему плечо, и произнёс:

— Я дам за тебя годовой доход с трёх дворов, коли ты станешь мне женой.

Та от изумления выронила концы повязки. Пришлось всё начинать заново.

— Ты… ты не шутишь ли надо мною, сын ярла?

Потешно было смотреть, как грозная воительница, неукротимая в сходке мечей, бесстрашная на борту своей «Ратной Стрелы», смущённо бормотала, пряча взор, пытаясь закончить перевязку трясущимися руками. А Бьёлан сын Сумарлиди молчал. Ждал. Так долго ждал…

— Но… но я… ты сам понимаешь, — неловко выговорила Ньёрун.

— Что я должен понять? — ровным голосом уточнил Бьёлан. — Что мы с тобой оба одиноки, как дырка на китовой спине, и что мы оба не столь уж молоды? Тогда тем более нам не следует терять времени даром! Что ты уродлива, как скесса [56] Специфическое исландское слово для обозначения тролля женского пола (skessa, skass). пещерная? Всякому, кто скажет такое, я вырежу язык. Что я бледен, словно труп, и в женихи не гожусь, как Альвис из двергов [57] Подробнее см. «Речи Альвиса» из «Старшей Эдды». ? Могу поклясться, что во всём прочем я живой человек. Что у нас может не быть детей? Не беда, усыновим кого-нибудь, в мире полно сирот. Или тебе, Ньёрун, так уж важно быть скъяльд-мэй, и ты боишься, что в замужестве утратишь доблесть, как то случается с валькириями? Тебе ничего подобного не грозит. Ничего не изменится. Мы будем, как и прежде, ходить по морю, на вёслах и под парусом, борт о борт, бок о бок. Или ты уже обещана кому-то?

Ньёрун долго молчала. Наконец подняла глаза, прошептала:

— Что ж ты раньше не посватался? Что же слова не молвил?

— Нет нужды мужу жениться, коль нет у него своего угла, — дёрнул здоровым плечом Бьёлан. — А теперь, как ты слышала, мне есть где зимовать, и где я буду хозяином, а не приживалой.

— Славная же парочка выйдет из нас — Тёмный и Чёрная! — покачала головой воительница.

Свадьбу решили праздновать той же осенью. Но ни Хагена, ни его друзей там не видели.

Хродгар скоро поправился настолько, что мог ходить без посторонней помощи. Узнав, что Орм решил осмотреть свои новые владения и там же зимовать, Любовник Ведьмы, как прозвали молодого вождя, приказал готовить «Свафнир» к отбытию. Братья не мешкали. Никто не желал оставаться в этой земле сверх необходимого, а между тем близилась осень, а с ней и шторма. Прощальная попойка прошла тихо и мирно. Хаген рассчитался с Олафом Безродным за меч Альрикс двумя дюжинами гульденов и хвалебной песней и пожелал берсерку скорейшего выздоровления. Сердечно попрощался с Кернахом — филид решил осесть в Гелдалаге, как назвали занятое островитянами побережье, и служить там на страже закона. Остался и Бреннах Мак Эрк. На пиру он мало ел и пил, говорил и того меньше, а потом пошёл на берег и в одиночестве играл на арфе. Хаген удивился и решил узнать, что стряслось.