Джек Вэнс - Сказания умирающей Земли. Том IV [publisher: Издательские решения]

Удовлетворенные хотя бы тем, что справедливость восторжествовала, чародеи покинули усадьбу Риальто и вернулись восвояси.

Риальто вернулся в Фалý после длительного отсутствия. Первым признаком того, что все было не так, как должно было быть, стала полная неподвижность Фроля, стоявшего на крыльце у входа – мажордом оцепенел в позе укоризненного увещевания. Риальто зашел в усадьбу и разгневался: его ограбили начисто.

Вернувшись на крыльцо, Риальто освободил Фроля от заклятия, заставлявшего мажордома стоять, как статуя, днем и ночью, в жару и в стужу.

Фроль выпил чашку чая и подкрепился пирожным со смородиной, после чего смог отчитаться перед Риальто об обстоятельствах, которые он успел запомнить перед тем, как его вывели из строя.

Риальто угрюмо восстановил в помещениях усадьбы какое-то подобие порядка, после чего оценил размеры своих потерь и убытков. Ему нанесли сокрушительный удар: трудно быть чародеем, лишившись большинства привычных магических инструментов и средств.

На протяжении некоторого времени Риальто расхаживал взад и вперед по берегу Диковатого озера. Затем, будучи неспособен придумать что-нибудь получше, он надел пару старых летучих сапог, давно заброшенных на чердак и потому избежавших конфискации, и направился в Бумергарт.

Его встретил у входа Приффвид, камердинер Ильдефонса: «Что вам понадобилось, сударь?»

«Ты можешь сообщить Ильдефонсу, что Риальто пришел с ним посоветоваться».

«Сударь, лорд Ильдефонс занят важными делами и не сможет принимать посетителей ни сегодня, ни в ближайшем будущем».

Риальто вынул из кармана небольшой красный диск и, сжимая его между ладонями, начал ритмично и нараспев произносить последовательность слогов. Внезапно встревоженный, Приффвид спросил: «Что вы делаете?»

«Приффвид, ты явно плохо видишь – ты не распознал во мне Риальто. Мое заклинание позволит выдвинуть твои глаза на стеблях длиной с локоть. Скоро ты сможешь отчетливо видеть все вокруг, во всех направлениях».

Тон Приффвида сразу изменился: «А! Благородный лорд Риальто! Теперь я вас прекрасно вижу, во всех деталях! Проходите, проходите – будьте любезны! Лорд Ильдефонс медитирует в разнотравной оранжерее».

Ильдефонс дремал в кресле за столом, греясь в косых красных лучах послеполуденного Солнца. Риальто хлопнул в ладоши: «Ильдефонс, очнитесь! Меня подло ограбили, моя усадьба разорена – я жду ваших объяснений».

Ильдефонс укоризненно взглянул на Приффвида; тот всего лишь поклонился и спросил: «Могу ли я быть полезен чем-нибудь еще?»

Ильдефонс вздохнул: «Можешь подать легкие закуски и прохладительные напитки: обсуждение проблем господина Риальто не займет у нас много времени, он очень скоро нас покинет».

«Даже не надейтесь на это! – возразил Риальто. – Я проведу здесь столько времени, сколько потребуется. Приффвид, принеси все лучшее, что найдется у тебя в буфете».

Ильдефонс выпрямился в кресле: «Риальто, вы позволяете себе высокомерно распоряжаться моим камердинером – и, если уж на то пошло, моим буфетом!»

«Неважно. Объясните, почему вы меня ограбили. Мажордом Фроль не преминул мне сообщить, что вы были предводителем разбойников».

Ильдефонс ударил кулаком по столу: «Вымысел! Вопиющая ложь! Фроль искажает факты и вводит вас в заблуждение».

«Как же вы объясняете эти достопримечательные события, которые я несомненно представлю на рассмотрение Арбитра?» 4 4 Монстрамент, размещенный в крипте Тучеворота Охмура, обеспечивал принудительное соблюдение «Голубых принципов» благодаря магическому влиянию Арбитра, защищенного Голубой Ячеей, непроницаемой для внешних воздействий. Арбитром был назначен Сарсем – инкуб, обученный истолкованию положений Монстрамента. Сарсем быстро выносил суровые приговоры; приговоры приводились в исполнение Виифом, безмозглым существом из девятого измерения. Истцу, представлявшему дело на рассмотрение Арбитра, настоятельно рекомендовалось руководствоваться исключительно добросовестными побуждениями. Будучи заключен в тесную оболочку Голубой Ячеи, Сарсем испытывал почти человеческое нетерпение; время от времени он отказывался ограничиться рассмотрением иска как такового и проводил расследование любых нарушений «Голубых принципов», допущенных как истцом, так и ответчиком, распределяя наказания с беспристрастной щедростью.

Ильдефонс моргнул и надул щеки: «Разумеется, у вас есть такая возможность. Тем не менее, вам следует знать, что все юридические требования скрупулезно соблюдались во всех деталях. Вас обвинили в конкретных нарушениях, свидетельства рассматривались публично и в установленном порядке, и ваша вина была установлена только после того, как конклав выслушал все доводы в вашу защиту. Благодаря моим усилиям и аргументам вашего защитника, Хаш-Монкура, размеры наказания были сведены к минимуму, оно носило чисто символический характер и относилось только к вашему имуществу».

«Символический характер? – возмутился Риальто. – Вы обчистили меня до нитки!»

Ильдефонс поджал губы: «Должен признаться, я заметил отсутствие сдержанности, проявленное некоторыми пострадавшими сторонами – они действовали вопреки моим возражениям».

Риальто присел за стол и, откинувшись на спинку стула, глубоко вздохнул, пытаясь избавиться от охватившего его ощущения изумленного непонимания происходящего. Приподняв длинный аристократический нос, он взглянул на Ильдефонса свысока и ласково спросил: «Кто предъявил мне обвинения?»

Ильдефонс задумчиво нахмурился: «Многие. Гильгад заявил, что вы избили его любимца, домашнего симиода».

«Так-так. Продолжайте».

«Зилифант обвинил вас в халатном обращении с плазмами, которое привело к уничтожению его редкостной харкизады с Канопуса».

«Кто еще?»

«Жалоб было слишком много, чтобы я мог припомнить каждую из них. Почти все – за исключением меня и верного вашим интересам Хаш-Монкура – выступили с обвинениями, после чего конклав ваших равноправных коллег почти единогласно признал вас виновным по всем пунктам».

«И кто своровал мои звездоцветы?»

«По сути дела, я их забрал, чтобы они безопасно хранились на моем попечении».

«И вы утверждаете, что судопроизводство соответствовало всем юридическим требованиям?»

Ильдефонс воспользовался возможностью пригубить из бокала вино, поданное Приффвидом: «Ах да, вернемся к вашему вопросу! Насколько я понимаю, процесс соответствовал процессуальным нормам. Могу подтвердить, что, несмотря на несколько неофициальный характер обсуждения, применялись все надлежащие и целесообразные процедуры».

«В полном соответствии с положениями Монстрамента?»