Джек Вэнс - Сказания умирающей Земли. Том IV [publisher: Издательские решения]

Ильдефонс понимающе кивнул: «Несомненно, следует учитывать эти обстоятельства. Теперь я начинаю понимать, в чем заключался хитроумный замысел Ксексамедеса: он намеревался навредить всем чародеям. Но взгляните на небо! Разве это не Электа? С Земли это созвездие выглядит в зеркальном обращении. Мы снова в знакомой части космоса. Надо полагать, Керкаджý и ее достопримечательная планета Музорг уже где-то недалеко».

Они прошлись к выходу из павильона. «Вы правы! – воскликнул Риальто и протянул руку. – Вот Керкаджý, ее можно узнать по пунцовому блеску!»

Появился Музорг – тусклый мир странного безрадостного оттенка.

Следуя указаниям Моррейона, Вермулиан опустил летучий дворец на утес Пляшущих Курений, на южном берегу Ртутного океана. Предусмотрев средства защиты от ядовитой атмосферы, чародеи спустились по мраморным ступеням и подошли к обрыву, откуда открывался вдохновляющий вид. Чудовищный диск Керкаджý, испещренный отчетливыми пятнами и наплывами, выпятился на зеленом небосклоне – из Ртутного океана на него смотрело такое же огромное рябое отражение. Внизу, у основания утеса, на бугорчатой черной поверхности роговой обманки блестели лужи и ручейки ртути. Здесь паслись, пожевывая пучки мха, музоргские «драгоны» – красновато-фиолетовые, похожие сверху на анютины глазки существа двухметрового диаметра. На востоке к берегу спускались террасы города Калеше.

Остановившись на краю утеса, Моррейон глубоко вдохнул ядовитые испарения, поднимавшиеся из океана – так, словно местный воздух был насыщен свежими, бодрящими ароматами: «Моя память восстанавливается все быстрее. Я помню этот ландшафт так же ясно, как если бы побывал здесь вчера. Но с тех пор кое-что изменилось, конечно. Далекий пик слева эродировал примерно до половины прежней высоты. Утес, на котором мы стоим, был как минимум на тридцать метров выше. Неужели прошло столько времени? Пока я строил пирамидки и корпел над книгами, пролетели эоны! Не говоря уже о том сроке неизвестной продолжительности, который я провел в космосе на диске, слепленном из звездной пыли и крови. Направимся в Калеше – когда-то там прозябал архивёльт Персэйн».

«Когда вы встретитесь лицом к лицу с врагами, чтó тогда? – спросил Риальто. – Вы приготовили заклинания?»

«Мне не нужны заклинания! – обронил Моррейон. – Смотрите!» Он указал пальцем на огромный валун; едва заметное движение пальца разнесло валун вдребезги. Моррейон сжал кулаки; послышался треск – такой, словно рвался жесткий пергамент: из кулаков волшебника пытались вырваться яростные разряды. Моррейон стал спускаться к террасам Калеше; группа чародеев последовала за ним.

Туземцы, кальши, видели, как спускался странствующий дворец; многие из них уже поднимались на утес, чтобы взглянуть на такое чудо. Так же, как архивёльтов, их покрывала бледно-голубая чешуя. Особи мужского пола перевязывали черные плюмажи шнурами из осмия; перистые зеленые плюмажи их подруг, однако, свободно покачивались при ходьбе. Все они, гибкие, как ящерицы, были более чем двухметрового роста.

Моррейон остановился: «Персэйн, выйди вперед!»

Один из самцов отозвался: «В Калеше нет Персэйна».

«Как так? Архивёльта Персэйна нет?»

«Мы такого не знаем. Местный архивёльт – Эворикс, но он сбежал, как только увидел ваш летучий дворец».

«Кто из вас – хранитель городских архивов?»

Другой кальш сделал шаг вперед: «Я выполняю эту функцию».

«Ты знаком с архивёльтом Персэйном?»

«Я о нем слышал. Персэйна проглотила гарпия в конце 21-го эона».

Моррейон огорченно застонал: «Неужели он от меня ускользнул? Как насчет Ксексамедеса?»

«Ксексамедес покинул Музорг – никто не знает, где он».

«Джорин?»

«Джорин жив, но обычно не показывается за стенами зáмка, вырезанного из розовой жемчужины, на другом берегу океана».

«Ага! Как насчет Оспро?»

«Оспро умер».

Моррейон снова недовольно крякнул. Одно за другим он называл имена своих врагов. Из них выжили только четверо.

Когда Моррейон, наконец, отвернулся от кальшей, у него было осунувшееся, тревожное лицо. Земных чародеев он словно не замечал; все его пунцовые и синие звездоцветы потускнели. «Всего лишь четверо! – пробормотал он. – Всего лишь четверо познáют неистовство моего гнева! Этого недостаточно, недостаточно! Равновесие должно быть восстановлено!» Моррейон протянул руку к океану: «Туда! К зáмку Джорина!»

Дворец Вермулиана плыл по воздуху над Ртутным океаном, между огромным красным шаром Керкаджý и ее огромным красным отражением. Впереди появились утесы из крапчатого кварца с включениями киновари; на высокой скале, нависшей над океаном, высился зáмок в форме гигантской розовой жемчужины.

Странствующий дворец опустился на ровную площадку; Моррейон спрыгнул со ступеней и сразу направился к зáмку. Круглая дверь из цельного осмия открылась внутрь; из нее вышел трехметровый архивёльт с метровым пучком дрожащих черных перьев над головой.

Моррейон приказал: «Позови Джорина. У меня к нему дело».

«Джорин внутри! У нас было предчувствие! Ты – земной примат Моррейон, из далекого прошлого. Предупреждаю: мы приготовились тебя встретить».

«Джорин! – закричал Моррейон. – Выходи!»

«Джорин не выйдет! – заявил архивёльт. – Не выйдут также Арвианид, Ифхикс, Геркламон и другие музоргские архивёльты, прибывшие, чтобы совместно от тебя защищаться. Если ты жаждешь мести, отомсти настоящим виновникам твоих несчастий – не раздражай нас своими капризными жалобами». Архивёльт вернулся внутрь; дверь из осмия захлопнулась.

Моррейон стоял неподвижно, как статуя. Маг Мьюн подошел к нему и сказал: «Я их оттуда выкурю „синим экстрактором Уларта“». Он провозгласил заклинание в сторону зáмка, но оно не возымело никакого эффекта. Риальто попробовал заклинание почкования мозгов, но его магия была поглощена; вслед за ним Гильгад испустил разряд «молниеносного разгрома», но он разбился о блестящую розовую поверхность гигантской жемчужины.

«Бесполезно! – заключил Ильдефонс. – Их звездоцветы поглощают магию».

Архивёльты решили открыть ответный огонь. Открылись три амбразуры – из них одновременно вылетели три заклятия, перехваченные звездоцветами Моррейона, на мгновение вспыхнувшими ярким пламенем.

Моррейон сделал три шага вперед и указал пальцем на зáмок. Поток энергии ударил в дверь из осмия. Она затрещала от жара и задрожала, но выдержала.

Моррейон указал на казавшуюся хрупкой поверхность розового перламутра; поток энергии обогнул ее и был растрачен впустую.

Моррейон указал на каменные опоры зáмка. Они разлетелись в куски. Зáмок дрогнул, перевалился набок и покатился вниз по уступчатому склону скалы. Покрываясь трещинами и разламываясь, огромная жемчужина перескакивала с уступа на уступ и плюхнулась во Ртутный океан, где ее подхватило течение – зáмок плыл в открытое море, как разбитая скорлупа. Из трещин в перламутровой поверхности выбирались наружу и карабкались наверх архивёльты. Наконец их собралось слишком много на вершине плывущей сферы, и она перевернулась, сбросив архивёльтов в мелкое ртутное море, доходившее им до бедер. Одни пытались пройти по дну и выскочить на берег, другие плыли на спине, загребая ртуть руками. Порыв ветра подхватил треснувшую розовую скорлупу – она покатилась по серебристой поверхности ртути, разбрасывая оставшихся в ней архивёльтов, как крутящееся колесо разбрасывает капли воды. С прибрежных скал вспорхнула стая музоргских гарпий – подхватывая ближайших архивёльтов, они тут же заглатывали их целиком. Другие архивёльты позволили течению отнести их в открытый океан и постепенно пропали в серебристых далях.