Джек Вэнс - Сказания умирающей Земли. Том IV [publisher: Издательские решения]

Моррейон медленно повернулся к земным чародеям. Лицо его посерело. «Фиаско! – бормотал он. – Все это ни к чему».

Тяжелыми шагами он стал возвращаться к летучему дворцу, но, не доходя до мраморных ступеней, неожиданно остановился: «Настоящие виновники? Чтó он имел в виду?»

«Попытка ввести в заблуждение, больше ничего, – отозвался Ильдефонс. – Давайте пройдем в павильон и освежимся прохладным вином. Возмездие свершилось. И теперь…» Его голос замер – Моррейон уже поднимался по ступеням. Один из ярких синих звездоцветов поблек. Моррейон резко выпрямился, словно от острой боли в спине. Развернувшись на месте, он переводил взгляд с одного чародея на другого: «Я вспомнил одно лицо – лицо лысого человека с черными бакенбардами. Это был дородный субъект… Как его звали?»

«Все это в далеком прошлом, – сказал дьяволист Шрю. – Лучше об этом забыть».

Потускнели оставшиеся ярко-голубые звездоцветы: в потухших черных глазах Моррейона снова зажглись искры: «Архивёльты напали на Землю. Мы их победили. Они молили сохранить им жизнь. Это я помню… Главный чародей требовал, чтобы они раскрыли тайну происхождения звездоцветов. А! Как его звали? У него еще была привычка дергать себя за бакенбарды… Другой – красавец, расфуфыренный, как попугай – его лицо появилось у меня перед глазами – предложил главному чародею… А! Теперь все ясно!» Голубые звездоцветы тускнели один за другим. Лицо Моррейона засветилось, словно охваченное белым пламенем. Поблек последний голубой звездоцвет.

Теперь Моррейон говорил тихо, вкрадчиво, словно пробуя на вкус каждое слово: «Главного чародея звали Ильдефонс, а расфуфыренного щеголя – Риальто. Теперь я все помню, во всех подробностях. Риальто предложил отправить меня на поиски источника звездоцветов; Ильдефонс поклялся охранять меня так, как если бы он защищал свою собственную жизнь. Я им поверил. Я доверял чародеям, собравшимся вокруг: там был Гильгад, там были Хуртианц, Маг Мьюн и Пордастин. Мои ближайшие друзья, все они торжественно поклялись взять архивёльтов в заложники, чтобы обеспечить мою безопасность. Теперь я знаю, кто настоящие виновники! Архивёльты расправились со мной, как с врагом. Но именно друзья предали меня и никогда обо мне не вспоминали. Ильдефонс! Что скажешь? Что скажешь перед тем, как я отправлю тебя отсиживать двадцать эонов в одному мне известном месте?»

Ильдефонс откликнулся с притворным дружелюбием: «Помилуйте, Моррейон, не следует принимать все это так близко к сердцу. Все хорошо, что хорошо кончается – мы снова вместе, и вы нашли источник звездоцветов!»

«За каждый приступ отчаяния и боли ты ответишь двадцатью! – продолжал Моррейон. – И Риальто тоже! И Гильгад, и Мьюн, и Эрарк Предвестник, и вся ваша свора! Вермулиан, поднимай дворец в небо! Мы вернемся туда, откуда прилетели. Зажги две свечи под кадильницей!»

Риальто переглянулся с Ильдефонсом – тот пожал плечами.

«Другого выхода нет», – сказал Риальто и провозгласил заклинание темпорального стаза. Наступила мертвая тишина. Окружающие превратились в один неподвижный монумент из множества фигур.

Пользуясь большим мотком липкой ленты, Риальто плотно привязал руки Моррейона к его бокам, связал его лодыжки и заклеил ему рот несколькими слоями ленты, чтобы он не мог вымолвить ни слова. Затем он нашел во дворце магическую сеть и, собрав в нее все звездоцветы, обернул ими голову Моррейона – так, чтобы каждый звездоцвет прижался к черепу волшебника. Закончив эту процедуру, он на всякий случай заклеил Моррейону глаза.

Больше Риальто ничего не мог сделать. Он отменил перерыв во времени. Ильдефонс уже подходил ближе. Потрясенный Моррейон мычал и дергался. Ильдефонс и Риальто осторожно уложили его на мраморный пол.

«Вермулиан! – позвал Ильдефонс. – Будьте добры, позовите слуг. Нужно положить Моррейона в тачку и отвезти его в темную комнату. Ему полезно будет отдохнуть».

Риальто нашел усадьбу Фалý в том же состоянии, в каком он ее оставил – с тем исключением, что древний указательный столб теперь был полностью восстановлен. Будучи вполне удовлетворен, Риальто зашел в одно из дальних помещений, проделал проход в подпространство и разместил там магическую сеть с принесенными звездоцветами. Одни пылали голубым сиянием, другие перемигивались алыми и синими вспышками, остальные мерцали глубокими красными, розовыми, розово-зелеными, бледно-зелеными и бледно-сиреневыми сполохами.

Скорбно покачав головой, Риальто закрыл другое измерение – звездоцветы исчезли. Вернувшись в лабораторию, он нашел Пюираса среди минускулов и вернул ему изначальные размеры: «Я принял окончательное решение, Пюирас! Мне больше не потребуются твои услуги. По своему усмотрению, ты можешь работать в бригаде минускулов или получить расчет и удалиться».

Пюирас возмущенно взревел: «Я сработал пальцы до костей! И это называется благодарностью?»

«Не хочу спорить. По сути дела, я уже нашел тебе замену».

Пюирас взглянул на зашедшего в лабораторию высокого человека с пустым остановившимся взглядом: «Вот этого? Что ж, желаю ему удачи. Давайте мои деньги – и никакого магического золота, рассыпающегося в песок!»

Пюирас забрал монеты и ушел. Риальто обратился к новому служителю: «В качестве первого поручения вы можете убрать остатки вольера. Если найдете трупы, оттащите их в сторону, я их потом ликвидирую. После чего займитесь плиткой в большом приемном зале…»

Хроносветовой след: не поддающаяся переводу и даже истолкованию концепция. В данном контексте этим термином подразумевается след, оставленный в темпоральном континууме и различимый при наличии надлежащего сенсорного аппарата.

Коллеги Эшмиэля, предпочитавшие более глубокомысленный подход, нередко предполагали, что Эшмиэль символизировал таким образом изначальные полярные противоположности, разделяющие Вселенную, в то же время подтверждая бесконечное разнообразие последствий, проистекающее из кажущейся простоты исходного принципа. Эти чародеи-философы считали характерное самовыражение Эшмиэля проникновенным, но оптимистическим, хотя сам Эшмиэль отказывался анализировать свою внешность.

См. «Предисловие».

Монстрамент, размещенный в крипте Тучеворота Охмура, обеспечивал принудительное соблюдение «Голубых принципов» благодаря магическому влиянию Арбитра, защищенного Голубой Ячеей, непроницаемой для внешних воздействий. Арбитром был назначен Сарсем – инкуб, обученный истолкованию положений Монстрамента. Сарсем быстро выносил суровые приговоры; приговоры приводились в исполнение Виифом, безмозглым существом из девятого измерения. Истцу, представлявшему дело на рассмотрение Арбитра, настоятельно рекомендовалось руководствоваться исключительно добросовестными побуждениями. Будучи заключен в тесную оболочку Голубой Ячеи, Сарсем испытывал почти человеческое нетерпение; время от времени он отказывался ограничиться рассмотрением иска как такового и проводил расследование любых нарушений «Голубых принципов», допущенных как истцом, так и ответчиком, распределяя наказания с беспристрастной щедростью.