Джек Вэнс - Сказания умирающей Земли. Том II [publisher: Издательские решения]

«Пути Гильфига неисповедимы, – отозвался Гарстанг. – У нас за спиной – долгий путь, остается только идти дальше и дальше».

Субукьюль внезапно остановился, глядя назад, на цепочку следов, оставленную ими на песке: «Вот что я предлагаю. Здесь, на этом месте, мы возведем алтарь из камней – это и будет наше святилище. Здесь мы совершим обряды. Выполнив таким образом требование Гильфига, мы вернемся на север, в деревню, где поселились наши спутники. Там, если повезет, мы поймаем сбежавших животных, пополним наши запасы и – опять же, если повезет – вернемся через пустыню в Эрзе-Дамат».

Гарстанг колебался: «Твое предложение отличается несомненными достоинствами. Тем не менее…»

«Лодка!» – закричал Кугель. Он протянул руку к морю, где примерно в километре от берега плыла рыбацкая лодка под квадратным парусом на длинной гибкой рее. Лодка повернула и скрылась за мысом, темневшим не дальше, чем в получасе ходьбы от того места, где остановились паломники. И теперь Кугель заметил на мысу какие-то стены и крыши.

«Превосходно! – заявил Гарстанг. – Вполне может быть, что местные жители – гильфигиты, и что именно в этом селении находится святилище! Пойдем!»

Субукьюль сомневался: «Могла ли благая весть священного писания распространиться так далеко?»

«Необходима осторожность, – согласился с ним Кугель. – Прежде всего нужно произвести разведку». Он повел спутников через заросли тамариска и лиственницы туда, где они могли бы взглянуть на деревню сверху. Обитатели хижин, кое-как сооруженных из черного камня, выглядели довольно-таки свирепо. Их круглые лица, глиняного оттенка, были окружены взъерошенными черными волосами; на их широких мускулистых плечах тоже росла, подобно эполетам, жесткая черная щетина. И у мужчин, и у женщин одинаково торчали изо рта клыки, причем туземцы скорее не разговаривали, а перекликались хриплыми рычащими возгласами. Кугель, Гарстанг и Субукьюль потихоньку отошли подальше, спрятались за деревьями и стали вполголоса советоваться.

Гарстанг наконец упал духом; он не знал, на что надеяться: «Я истощен – не только физически, но и духовно. Может быть, мне суждено здесь умереть».

Субукьюль взглянул на север: «Я рискну пойти обратно через Серебряную пустыню. Вернусь в Эрзе-Дамат и, может быть, даже в долину Фольгуса».

Гарстанг повернулся к Кугелю: «А что сделаешь ты? Ведь святилища очевидно нигде нет!»

Кугель указал на причал, где были пришвартованы несколько лодок: «Надеюсь вернуться в Альмерию по Сонганскому морю. Попробую как-нибудь присвоить лодку и поплыву на запад».

«Тогда позволь с тобой попрощаться, – сказал Субукьюль. – Гарстанг, ты со мной?»

Гарстанг покачал головой: «Слишком далеко. Я не переживу еще один переход через пустыню. Поплыву лучше по морю с Кугелем и принесу благую весть Гильфига народам Альмерии».

«Значит, и с тобой я прощаюсь, Гарстанг», – Субукьюль быстро отвернулся, чтобы скрыть волнение, и поспешил на север.

Кугель и Гарстанг смотрели ему вслед, пока его коренастая фигура не исчезла вдали, после чего стали разглядывать причал и подходы к нему. Гарстанга обуревали сомнения: «Лодки выглядят достаточно надежными, но „присвоение“, в данном случае, равносильно краже, а Гильфиг однозначно запрещает воровство».

«Не вижу в этом никаких проблем, – заявил Кугель. – Я оставлю на причале несколько золотых монет, возмещающих стоимость лодки».

Гарстанг неохотно согласился с таким решением: «Но где мы возьмем провизию и воду?»

«Заполучив лодку, поплывем вдоль берега, пока не удастся запастись едой и питьем, а потом уже направимся на запад».

Гарстанг не возражал, и они вернулись к изучению лодок, сравнивая одну с другой. В конце концов они выбрали крепко сколоченный ялик шагов десять или двенадцать в длину, довольно широкий, с небольшой кабинкой на корме.

В сумерках они украдкой спустились к причалу. Все было тихо – рыбаки давно вернулись в деревню. Гарстанг спрыгнул в лодку и сообщил, что она в хорошем состоянии. Кугель начал уже отвязывать швартовы, когда с набережной послышался яростный рев, и на причал выбежала дюжина плечистых местных удальцов.

«Мы погибли! – закричал Кугель. – Беги, прячься! Или спасайся вплавь!»

«И не подумаю, – заявил Гарстанг. – Если мне суждено здесь умереть, я встречу смерть настолько достойно, насколько смогу!» Проповедник взобрался на причал.

Вскоре их окружили селяне всех возрастов, привлеченные необычным шумом. Один из них, местный старейшина, строго спросил: «Что вы здесь делаете, у нас на причале – собрались украсть лодку?»

«Наши побуждения просты, – ответил Кугель. – Нам нужно переплыть море».

«Что? – взревел старейшина. – В лодке нет ни воды, ни провизии, она даже не оснащена как следует. Почему вы к нам не обратились и не объяснили, чтó вам нужно?»

Кугель моргнул и обменялся взглядами с Гарстангом. Пожав плечами, он сказал: «Честно говоря, ваша внешность настолько нас испугала, что мы не посмели к вам обратиться».

Это замечание вызвало в толпе удивленные восклицания и насмешливое хихиканье. Представитель деревни почесал в затылке: «Ничего не понимаю. Не могли бы вы объяснить подробнее, чтó именно вас так напугало?»

«Хорошо! – Кугель вздохнул. – Могу ли я выражаться откровенно?»

«Разумеется, пожалуйста!»

«Некоторые свойства вашей внешности кажутся нам опасными и варварскими: например, выступающие изо рта клыки, торчащие на голове колючие гривы, рявкающие гортанные звуки вашей речи – не говоря уже о других признаках свирепости».

Селяне рассмеялись, не веря своим ушам. Послышались возгласы: «Чепуха! У нас длинные зубы, потому что мы едим жесткую рыбу. А взъерошенные космы у нас потому, что они защищают башку от насекомых-кровососов. Кроме того, все мы от рождения – тугие на ухо и орем, чтобы слышать друг друга. При этом, в сущности, мы гостеприимные, добродушные люди».

«Вот именно! – подтвердил старейшина. – И для того, чтобы продемонстрировать наше дружелюбие, завтра мы погрузим провизию в самую быстроходную лодку и отправим вас в плавание с наилучшими пожеланиями и напутствиями. А сегодня вечером устроим пир в вашу честь!»

«Воистину, деревня святых! – воскликнул Гарстанг. – Вы, случайно, не поклоняетесь Гильфигу?»

«Нет. Мы почитаем Богарыба – он ничем не хуже любого другого. Но пойдемте, поднимемся в деревню. Пора готовиться к пиршеству».

Они поднялись по ступеням, вырубленным в прибрежном утесе, и вышли на небольшую площадь, освещенную дюжиной пылающих факелов. Старейшина указал на хижину, выглядевшую покрупнее и поприличнее остальных: «Ночуйте здесь. Я найду себе другое место».

Гарстанг снова счел нужным выразить благодарность щедрым рыбакам. Старейшина слегка поклонился в ответ: «Мы стремимся к достижению духовного единства. По сути дела, этот идеал символизируется главным блюдом наших церемониальных трапез». Повернувшись, он хлопнул в ладоши: «Приступим!»