Антонина Кокохина - Возвращение к Мастеру

— Возьмешь к себе на жительство котенка — сироту, вырастишь его в любви и заботе, — распорядился толстяк в бархате, — назовешь Кузей, или Тимошкой.

— Слушаю и повинуюсь, благодетели, — пролепетал игрок.

Они вышли из комнаты. Кот заглянул в холодильник, не удержался и проглотил котлеты, вареники, блинчики и деруны, великодушно оставив Трутню суп, сало и галушки.

Необычные партнеры по преферансу ушли по-английски, выйдя не в дверь, а пройдя сквозь стену.

Артем Тарасович не только выполнил все указания, как было велено, но даже их перевыполнил. В результате его активных действий заявительница из готического особняка развелась с мужем и вышла замуж за Гришу на следующий же день. На свадьбе она щеголяла в элегантной бирюзовой шляпе с широкими полями. Вечером к дому молодоженов подъехал черный Воронок. Из него вышли товарищ Трутень и Тузбубен.

Пес радостно вилял хвостом, не в силах поверить внезапно свалившемуся на него счастью.

Гришаня и Тузик с готовностью подчинились заботе Клавдии Петровны, безропотно и быстро выполняя все ее приказы и выслушивая мудрые наставления. Когда через девять месяцев в квартире супругов зазвенел голосок маленького Мишани, Тузбубен с удовольствием взял на себя роль няньки и охранника. Стоит ли удивляться тому, что в недалеком будущем первым словом малыша было «Тузя».

Товарища Трутня стали ставить в пример другим начальникам за вежливость и уважение к подчиненным, тем более что благодаря этому в подведомственном ему районе значительно увеличился уровень раскрываемости преступлений.

Он тщательно подобрал служебным собакам новые имена и вскоре встретил котенка — сироту. Тот плакал ночью от голода и одиночества возле его дома. Артем Тарасович вымыл Тимошку в теплой воде, высушил полотенцем и накормил. Между ними постепенно возникло полное взаимопонимание и любовь. Хозяином в доме стал котик. Ради своего любимца товарищ Трутень даже бросил курить, отдавал ему на дегустацию лучшие кусочки, тщательно следил за рационом питания и здоровьем. Через год кот совершенно преобразился. Он сильно вырос и еще больше похорошел, черная пушистая шуба блестела на солнце, а умные янтарные глаза снисходительно смотрели на окружающих.

В гостиной Воланда, как обычно, собралась приятная во всех отношениях компания. Мессир играл партию в шахматы с Азазелло, Гелла внимательно всматривалась в хрустальный магический шар, Коровьев и Бегемот резались в «подкидного дурака».

Игра эта появилась в России в начале 19 века и пользовалась особой популярностью и интересом среди простого народа.

Выиграв в третий раз подряд. Фагот положил партнеру на плечи две шестерки и обозвал его дураком с погонами. Тот не остался в долгу:

— А ты — дурак в клеточку!

Оба засмеялись.

— Хватит дурачиться, смотрите, что я нашла, — ведьма слегка коснулась указательным пальцем сияющей поверхности шара, и он стал постепенно затухать.

Все заинтересовались. Воланд отложил партию.

— Помните, Мессир, к Вам заходил в прошлый раз буфетчик театра Варьете Соков Андрей Фокич поменять резаную бумагу на червонцы?

— Тот, который продавал вместо чая помои, зеленую брынзу и осетрину второй свежести?

— Он самый. После его смерти остались спрятанные им под полом двести золотых десяток. Домик, где проживал этот товарищ, снесли, а денежки отправили в Госбанк. Один из служащих младшего руководящего состава банка нашел способ присваивать такого рода поступления. Со дня на день он доберется и до этой суммы.

— Позвольте мне с ним поквитаться, — Азазелло вытащил из-за широкого пояса огромный, острый тесак.

— Не торопись. Давай уступим место даме, пусть она вдоволь повеселится, тем более что у нее уже есть план, а мы тем временем продолжим игру.

Через полчаса в кабинет руководителя отделом банковских операций Наума Лазаревича Куценогого вошла одетая в темное платье молодая девушка. Лицо ее скрывала круглая, маленькая черная шляпа с вуалью. Она печально положила на стол паспорт, удостоверяющий ее личность, свидетельство о рождении и трудовую книжку:

— Я работаю на почте города Саратова, являюсь внебрачной и единственной дочерью бывшего заведующего буфетом московского театра Варьете Сокова Андрея Фокича и хочу получить его деньги, которые причитаются мне по наследству. Неделю назад моя мать с большим опозданием узнала о его кончине и отправила меня к Вам.

Легкая улыбка медленно сползла с похожего на студень лица руководителя:

— Как Вы говорите Ваше имя? — он начал тянуть время.

— Я не называла еще мое имя. В документах все и так написано черным по белому. Почитайте, — обхамила его девушка, — а впрочем, меня зовут Сусанна Андреевна Сокова.

— Позвольте лишком Вашим полюбоваться, вуальку поднимите, пожалуйста, сравним фото в паспорте с оригиналом, так сказать. Посмотрим, полюбопытствуем, — он открыл документ.

Сусанна кончиками пальцев приподняла с лица кружевную сеточку, демонстрируя полное сходство.

— Давайте поступим так, — покровительственно, по-отечески распорядился Наум. — Вы напишите сейчас заявление, а мы через месяц на заседании комиссии рассмотрим его, отправим запрос в Саратовский городской отдел милиции, они все проверят, вышлют нам подтверждение. Мы снова соберем комиссию и будем решать Ваш вопрос.

На самом деле он хотел положить заявление нахалки под сукно и забыть про него навсегда, а деньгами распорядиться по своему усмотрению.

— Не зарывайся, Куценогий.

Ему показалось, что он ослышался.

— Либо ты сейчас выдашь мне наличные, либо твое личное дело, — она вытащила из сумочки увесистую папку, — ляжет на стол организации по борьбе с хищениями государственной собственности. Открой, поинтересуйся.

Пальцы Наума Лазаревича так дрожали, что он с трудом развязал тесемки переплета. Ему хватило пары минут, чтобы осознать глубину открывшейся перед ним пропасти:

— Позвольте папочку себе на память оставить?

— Конечно, забирай. У меня еще есть.

— Расписочку в получении означенной суммы извольте собственноручно написать. Сейчас кассир деньги для Вас принесет, — он кинулся к телефонному аппарату.

Когда Сусанна Андреевна покинула здание банка, прижимая к груди отцовское наследство, Куценогий решил еще раз прочитать ее заявление. Буквы начали прыгать перед его глазами, потом дружно встали в хоровод, сложились в обвиняющее слово «Казнокрад» и растворились, как ни в чем не бывало. Он схватил расписку. Чернильные каракули ядовитыми змейками поползли в центр важного документа, образовали кукиш и тоже бесследно пропали. О посещении девицы напоминала только толстая папка с обвинительным делом.