Валентин Гольский - Возвращение в Белоземицу [СИ]

Двинувшись по ступенькам, я всё же осматривался, по привычке пытаясь обратиться к собеседнику:

— Малец, а что это такое было, совсем недавно? Огни, голос, всё дрожало… И почему ты пропал, не подсказал что нас это ждёт?

— Глас первого хранителя. Но к кому он обратился, или кого позвал — мне не ведомо. Возможно это имена его детей, возможно сподвижников или военачальников. Говорят, он повелевал неисчислимой армией, хотя с кем вёл войну и за что — вам лучше спросить у Муфтика. Он знает, хотя и вряд ли скажет.

— То есть, первый хранитель всё ещё здесь? Где-то там, внизу!? — этот вопрос, опередив меня, задала Яна, она даже остановилась. — Дим, ведьмам нельзя встречаться с ним!

— Не волнуйся, зеленоглазая, с ним тебе встреча не грозит. Мне не ведомо, возможна ли встреча с первым. Слишком много эпох минуло.

— Так почему ты нас не предупредил, — вспомнил я свой второй вопрос.

— В момент, когда всё произошло, преображение ещё не закончилось. Можно сказать, что я вообще не существовал.

За разговорами, мы миновали два кольца этой исполинской спирали, и остановились у двери, которую я видел сверху. Табличка здесь тоже присутствовала, хотя надпись кажется была иной.

— Что тут написано? — вопросила Яна. — И что это за письменность, египетская? Похожие символы.

— Это истинный язык, — прошелестел ответ. — Зеленоглазым его не дано знать, как и людям. Здесь начертано имя хранителя и песнь его рода.

— Значит, это и есть жилище прошлого… — я подошёл ближе, и взявшись за ручку, заколебался.

Это место и сама ситуация пугали. Нельзя, неправильно встречать подобное в жизни, потому что такой реальный и такой материальный мир, в котором всё знакомое и близкое, вдруг оказывается чужим и непривычным. Башни, уходящие вглубь земли и ведьмы, которые пошептав в бутылку из-под вина, могут притянуть к себе. Малый народ — крошечные дедульки, такие смешные и такие настоящие, которые оказывается могут обратиться в голос, доносящийся из пустоты над лестницей. Как с этим прикажете жить? Я повторил этот вопрос вслух, и Яна переспросила:

— Ты сейчас о чём, Дим? — она жалась к моей спине, в её голосе чувствовалась тревога.

— Открой эту дверь, будущий хранитель, пришло время, — поторопил тот, кого мы совсем недавно называли Мальцом, и я, вздохнув, послушался.

— Начинаю чувствовать себя бедным родственником, — признался я. — Если все хранители так жили, то на мне кто-то сильно сэкономил.

Мы шли по длинному коридору, видимо пронзавшему жилище прошлого хранителя насквозь, заглядывая за все встречающиеся нам двери. Сейчас, если я не сбился, осматривали уже двенадцатую комнату, и не уставали изумляться богатству убранства. А учитывая несомненно почтенный возраст всех встречаемых предметов, можно и вовсе представить, что мы на экскурсии в экзотическом музее. Самое странное, нигде не было видно ни следа старения или тлена. Ковры под ногами поражали своими рисунками и высотой ворса, а комната с камином и рыцарскими доспехами вдоль стен, и вовсе оказалась целиком застелена медвежьими шкурами. В огромной гардеробной, висели пальто, плащи, куртки и другая верхняя одежда. Сукно на бильярдном столе, а мы встретили даже бильярдную, выглядело совершенно новым, как и белоснежные скатерти на столах.

— Да, начинаю думать, что я сильно поспешила с выбором пары, — согласилась со мной Яна, которая никак не могла прийти в себя после россыпи золотых женских украшений, небрежно брошенных на стол в прошлой комнате. — Тебе следует срочно просить прибавку к зарплате, или я за свою верность не ручаюсь.

— Прибавку!? Яна, учитывая, что мне сейчас ничего не платят, или говоря математическими терминами 'полный ноль', я буду требовать увеличить оплату в десять раз, не меньше! Думаю, это не тот случай, когда надо себя сдерживать.

— Мой герой, — умилилась девушка. — Кормилец, поилец, и в темноту водилец. Что бы я без тебя делала…

Да, освещение здесь к сожалению, отсутствовало. В каждой комнате мы встречали подсвечники и кольца на стене, в которые вероятно когда-то вставлялись факелы, но ни одного факела или свечи не нашли. Возможно, они убраны в какие-то хранилища, но зачем искать, если фонарики пока служат исправно.

Сильно не хватало нашего проводника, который опять куда-то исчез. Мы с Яной честно прождали минут двадцать в громадной первой комнате, которую назвать прихожей язык не поворачивался — минимум двести-триста метров площади, и несколько раз выглядывали на лестницу, но Малец так и не откликнулся.

Очередная комната, в которую мы заглянули из коридора, оказалась обеденным залом. Длиннющий стол, способный разместить не одну сотню персон, стоял буквой 'П' и был полностью сервирован к приёму гостей. Создавалось впечатление, что на сегодня здесь запланировано некое мероприятие, а то и самая настоящая свадьба, и к этому празднику уже начали готовиться. Я хотел пройти мимо, но Яна уже прошмыгнула мимо меня, и пришлось тоже зайти внутрь.

— Хрусталь, фарфор… Приборы серебряные, а рюмки и фужеры позолоченные.

— Да нет, думаю просто золотые, — предположил я, покрутив в руке изящный кубок, увесистый и холодный. — Зачем размениваться на какую-то там позолоту, это же так пошло. Граммов триста будет, не меньше. Сколько десятков кило в общей сложности на этих столах — и представить боюсь.

Яна сглотнула, оббежав эту сокровищницу глазами.

— Интересно, а отсюда можно взять что-нибудь на память? Например, ту брошку с зелёными камушками… Очень к моим глазам идёт.

Я промолчал, не зная можно или нет. Как это будет расцениваться: как удачный поиск сокровищ, а то и вовсе получение наследства, или разграбление безвестного предка?

— За этими дверями, наверное, кухня, — предположила Яна, и открыв двойные двери, заглянула за них. — Коридор. Но ковёр очень простенький и стены голые, а значит для официантов и прочего обслуживающего персонала, нам туда не надо.

Мы вернулись в длинный коридор, из которого сюда пришли, и двинулись дальше. Следующая комната оказалась очень маленькой и серой, по сравнению с прочими и я уже развернулся что бы уйти, но заметив второй выход, всё же заглянул. Окликнул отошедшую зачем-то к стене коридора подругу:

— Ян, здесь будем смотреть? Яна! Ты чего? — девушка стояла, поднеся к губам сжатые кулачки, не замечая упавшего на пол фонарика. Лицо показалось странно белым, и я бросился к ней, перепугавшись, затормошил её запястье: — Яна, ты в порядке? Что случилось?

— Да… нет… всё хорошо, — она очнулась, попятилась от стены, прижавшись ко мне. — Дим, не оставляй меня одну пожалуйста…

Я почувствовал, как её начала колотить дрожь, обнял крепко-крепко, не зная, что ещё сделать, и только теперь, ведьма пришла в себя.