Валентин Гольский - Возвращение в Белоземицу [СИ]

— Красные… — во мне что-то шевельнулось. — И лица, перекорёженные…

— Да, — напрягся мой собеседник. — Вы что-то знаете?

— Ничего не могу сказать точно, но… Степан, — я едва не назвал его 'Дядей Стёпой', и смутившись, помедлил, выстраивая мысли в голове ровнее. — Вы ведь приглядываете за живущими здесь дачниками?

— Весьма поверхностно. Записи ведутся с нескольких камер, но специально отслеживать всех приезжих невозможно, если мы хотим сохранить своё инкогнито.

— Я могу дать вам неточную наводку. Не называя источника и не гарантируя, что наводка окажется верной.

— Говорите.

— Скорее всего вам нужна женщина в возрасте, рыжие волосы, наверняка зелёные глаза.

— Записал. Ещё что-нибудь по ней есть?

— Ещё… — я замолчал, пытаясь проглотить ком в горле, — если вы сможете найти девушку на вид двадцати-двадцати пяти лет, тоже рыжая и с ярко-зелёными глазами, здесь, в Белоземице, пригласите меня на разговор с ней. Возможно её зовут Яна.

— Эта тоже может быть причастна?

— Надеюсь нет, но с ней необходимо поговорить мне лично…

— Хорошо, обратим внимание.

— Спасибо, Степан…

— Может всё же встретимся? Могу подъехать очень быстро.

— Я подумаю… Досвидания.

— Всего доброго.

Положив телефон, я посмотрел на дедулек, всё так же сидевших рядом со мной.

— Мы слышали, — опередил меня Муфтик.

— Что-ж, будем считать, что через дорогу поселились мои телохранители. Не сомневаюсь, что при необходимости они ими обязательно выступят. Но вот что делать с ведьмой?

— Сильная, очень сильная… — Муфтик вздохнул. — Не знаю, что ты с ней сделать можешь, сам покумекай.

— Покумекаю, — ответил я тихо. — Наступают последние три ночи, а значит сегодня можно попробовать пробудить свою вторую сущность. С ней на пару глядишь что и получится.

— Ты в последнее время постоянно задумчивый, — грустно говорит Света и смотрит мне в лицо так ласково, что я млею от её взгляда и голоса. — Тебе не идёт грустить, совсем-совсем не идёт.

— Да что-то навалилось, — невольно обороняю я, а она жмурится и кладёт тёплую ладошку на мою.

Мы сидим у неё дома — традиционный вечерний трёп ни о чём. Сегодня она превзошла саму себя: халатик не только короткий, но и с прозрачными вставками по бокам. Можно ли назвать эту одежду вообще халатом, или это пеньюар? Я не знаю, просто сижу и получаю удовольствие от тёплого вечера, любуюсь девушкой, осматриваю появившиеся в доме изменения.

Искать и находить их — стало ежевечерней традицией, по своему интересной. Света — удивительно трудолюбивая девочка и просто помешана на чистоте и порядке, потому с каждым моим визитом, заброшенная халупа всё больше походит на место для проживания людей. Возможно, если оставить её здесь до конца лета, то дом превратится в этакую загородную резиденцию городских пижонов, возможно даже с сауной и небольшим полем для гольфа. К примеру уродливые повреждения в потолке, она удивительно искусно замаскировала в первый же день своего пребывания. Некий разлапистый узор из верёвок и самых разных подручных материалов смотрелся экзотично, но по-своему стильно и красиво, тем более что вскоре он начал сочетаться с другими изменениями в интерьере.

— Димуль, расскажи, станет легче, и решение само найдётся — задумавшись, я даже немного потерял нить разговора, но девушка смотрит выжидательно и почти серьёзно.

— Там столько всякого, что так сразу и не знаешь с чего начать…

Она взъерошивает свои волосы так, что те торчат в разные стороны — это выглядит смешно и как-то удивительно по-домашнему. Смотрю в её голубые улыбчивые глаза и не первый раз замечаю мелкие морщинки у глаз, которые расцветают при каждой моей шутке. Очень смешливая девушка, заливающаяся колокольчиками по поводу, а иногда и без.

— А если с самого начала?

Качаю головой:

— Лучше не начинать, зачем тебе мои заботы.

Света смотрит чуточку насмешливо, поднеся указательный палец к губам. Затем целует подушечку, и неожиданно касается ею моих губ, а затем вновь своих. Это больше чем воздушный поцелуй, но меньше чем настоящий — сижу глупо улыбаясь, не зная, как реагировать.

— Иногда, ты строишь из себя кого то, кем в действительности не являешься. Все эти сложности и заботы — их лучше разделить, чем нести ношу в одиночку. Тем более что сам ты просто хороший мальчик, который запутался в жизни и окружающих девушках.

— При чём тут девушки? — смущаюсь я. Никогда не любил таких разговоров.

— Потому что Янка с тобой поиграла и бросила, в чём духу не хватает признаться даже самому себе. А второй девушке, ты с умилительным видом заглядываешь под халатик, но не знаешь, что делать дальше. — Она наслаждается моим смущением — Да-да, неужели ты думал, что это незаметно? У тебя глазки круглые становятся от восторга, такой уморительный совёнок…

И эта туда же. Далась им эта птица!

— Я не специально, это само собой происходит… — от смущения, набираюсь храбрости и предлагаю: — а ты могла бы носить халатики хотя бы до коленей!

— И лишиться такого увлекательного зрелища!? — она пучит глаза и косит их так, что я не выдержав хохочу, понимая, что смеюсь сейчас над собой.

Колокольчики вторят мне, но недолго, потому что девушка неожиданно прерывает смех и убегает на кухню, откуда вскоре возвращается с двумя кружками горячего какао. Это тоже традиция, перед уходом, она каждый день меня поит этим напитком, не интересуясь люблю я его или нет. Поначалу было странно, но сейчас привык и даже научился получать удовольствие…

Когда Света наклоняется, чтобы поставить какао передо мной, замечаю в её облике новую деталь и удивляюсь:

— А я думал, что ты натуральная блондинка.

— Корни опять проклюнулись? — понимает девушка. — Нет, я вообще то темноволосая, но крашусь уже давно, сама привыкла.

Сев напротив, Света забирается в кресло с ногами и потягивает сладкий напиток, щурясь от удовольствия. Мы молчим, то ли играя в гляделки, то ли просто изучая друг друга, как это делаем каждый вечер.

— Скоро возвращаюсь к тётке… — сообщает вдруг она, когда кружки почти опустели.

— Её родня наконец уезжает? — спрашиваю понимающе, и девушка кивает.

— Но хотя бы дня два тут ещё проживёшь?

— Два дня? — она щурится, что-то прикидывая.

— Да, я потом может быть сам уеду.

— Хорошо, столько обязательно подожду, — Света улыбается загадочно, — Могу даже на прощание приготовить тебе какой-нибудь сюрприз.

— Кхм…

— Ты какой из моих халатиков любишь больше? — она хихикает, а я фыркаю.

— Очень смешно. Не надо халатиков, кружева, чулки хочу! — поддерживаю её шутку, надеясь, что не переступаю некую разделяющую нас грань. — Поэротичнее, пожалуйста.