Михаил Уткин - Ездовой гном. Битва

От падавших с большой высоты стрел, наши лучники могли увертываться, но им самим сразу стало не до стрельбы. Смерть свистела повсюду, и далеко не всегда даже всматриваясь ввысь, удавалось избежать грозных наконечников. Воины, ожидавшие очереди, для смены подранков, едва успели прикрыться щитами. Дроу рассчитали «стрелопад» очень точно. Уже метрах в пяти от переднего края щиты нападавших превратились в ежей. И наверняка им в этом помогли стрекозы. Каждую сносило ветром, и видимо эльфы ориентируясь на их движение, делали поправку.

Я избежал первого «частого дождичка» кое как, втиснувшись в безопасную зону, и продолжал кастовать стены тумана разной формы. Но тут сработала другая напасть, меня тряхнул удар молнии, когда я уже неведомо который раз бубнил «небулас хикке!», и очередное облако, препятствующее прицельной стрельбе, появилось в полусотне шагов от места где ему надлежало возникнуть. Ну и да, у некоторых дроу были короткие луки, так что с «незатуманенного» третьего ряда тоже было можно стрелять.

Скрипка хоббита, лишившегося прикрытия, взвизгнула и замолчала. Похоже его специально выцеливали, поскольку ему в грудь вонзилось сразу несколько стрел. Единственное что на учел, какой-то головастый эльфийский офицер, так это то, что скрипач будет 136 уровня и положить его из толком не натянутых луков оказалось не возможно. Рассвирепевший предводитель полуросликов выхватил свои сабли, и с гиканьем врубился в ряд эльфов, разом окутавшись брызгами крови. Я успел увидеть лишь двух заваливающихся дроу, лишенных голов, после чего очередной слитный удар нескольких молний отшвырнул меня назад. Вернуть разбушевавшегося скрипача на музыкальную поддержку не успел − надо мной раздался жестяной треск крыльев спикировавшей стрекозы. Из темной полоски на ее фасетчатых кругляшах на меня злобно смотрели чьи-то вытянутые черные глаза. Я взмахнул киркой, но в следующий миг мне в скулу ударило что-то вроде зубила.

Выломался коренной зуб, хрустнула лицевая кость и, практически сразу, я ощутил удар сотрясший затылок. Здоровье разом просело на три четверти, а от вылетевшей почти в ноль выносливости в глазах погас свет. Последовал еще один удар, который урона не добавил, однако за ним пришло ощущение забитого рта. Я поворочал языком и, что удивительно, четко ощутил им травинки и вкус едкого сока одуванчика… И да, сфокусировался на этом автоматически, чтобы не накрыла всепоглощающая боль, заполнившая мою голову.

Хоть мир и погас – интерфейс был прекрасно виден, как и трехмерная фигурка стоящего на четвереньках гнома, с торчащей из черепа стрелой. Насквозь. Именно ее удар, я и прочувствовал как некое «зубило». Явно прошел крит, и это еще повезло, что наконечник ядом не смазан.

Но боль не важна. Гораздо важнее выжить и прийти в себя, ведь туман будет держаться еще полторы минуты, только если продержусь я сам. А это, судя по жирной дергающейся капле крови в ряду дебаффов, да вереницами отлетающих хитпойнтов от кровотечения, очень проблематично.

− И потом туман надо будет обновить, иначе все эльфы смогут стрелять прицельно, − пробормотал я, но не услышал своего голоса. Вообще все звуки боя доносились как сквозь бируши. Я пощупал вокруг себя, пальцы наткнулись на какую-то железку. На миг в трехмерном изображении подо мной высветился щит, но тут же мигнул и пропал, сменившись ухмыляющейся мордой демона. Размышлять было некогда – щит был в чьей то мертвой руке. А где мертвая рука, там и труп. А где труп, там и…

Я охнув от вновь прострелившей голову боли, навалил на себя чье-то крупное тело, и похоже вовремя. Характерное вздрагивание прикрывающего меня трупа рассказало об очередном стрелопаде. Телосложение у меня все-таки было гномье, регенерация работала хорошо, так что муть перед взглядом начала расходиться почти сразу, а руки начали кое-как слушаться. Я сорвал зубами пробку с зелья здоровья, и отдающая клубникой жидкость начала восстанавливать мне хиты, вдогонку пошло зелье выносливости, кислое как лимон.

Интерфейс нехотя вернул обзор, и первое что я увидел так это многочисленные наконечники стрел пронзившие панцирь мертвого воина, которым я прикрылся. К счастью их инерции не хватило, чтоб продырявить, мои тканные доспехи.

И конечно увидел палку древка с двумя черными и одним синим пером стабилизатора, торчавшую из лица. Радовало, что демоническое проклятие не фиксировало ее сейчас, как оружие. Иначе так бы и валялся, как проглотивший гирю удав. Мельком подумалось, что наверное гномам можно сражаться пробившись насквозь каким-нибудь копьём, но мысль эта возникла лишь от того что боль от торчания стрелы, в черепе ни в какое сравнение не шла от пробития.

Я абстрагироваться от факта дырки в голове, и операция по отламыванию наконечника, прошла одним движением пальцев, древко же выскользнуло с чпоканьем, словно открыли бутылку пива.

− Поздравляю, Резцов, голова пробита, но мозг не задет, − проворчал я, и осторожно выглянул из-под мертвеца наружу. Там обнаружились висящие на высоте полуметра сапожки с пластинами противоядного нефрита. Знакомые сапожки… я выглянул подальше и тут же отбросил защищавший меня труп, разом кастуя вокруг туманную стену. Новая броне-обувка с каменными вставками висели в воздухе не просто так − это Кассиди вцепилась в стрекозу, которая навела на меня лучника. Та хлопала помятыми крыльями и пыталась всеми шестью лапками оттолкнуть схватившую ее гномку. Стрекоза крутила головой и щелкала челюстями как кусачками. Ее брюшко похожее на десяток узких кувшинов, вставленных друг в друга, юлило и мельтешило, пробитое арбалетным болтом.

Едва я кастанул туман, как мимо пролетела новая стрела, больно дернув за волосы. Так поспешно огородиться туманами я решил, заметив тщательно целящегося эльфа, водившего наконечником за моей гномкой. Определенно опасался попасть в стрекозу, ну да зато я не опасался, а вот прямо таки желал всей душой. Кирка снесла подраненное насекомое одним ударом, а потом с яростным удовлетворением вдарил еще острием раз несколько, пока наконец не увидел, как лопнула ее голова.

В следующий миг я повалил девушку на землю и навалился сверху. Гримаска яростной борьбы с крылатым существом сменилась у нее потрясением.

− Туман, − торопливо гаркнул я, − не увидишь!

Понимая, что объяснение вышло так себе, добавил ей изумления, дернув рукой, словно натягивая одеяло. Через мое плечо перевалилась голова мертвеца, утыканного стрелами, и жрица, ожидавшая от двусмысленной позы, определенно чего-то иного, заверещала. Понимаю, с вывалившимся языком, коснувшимся ее щеки, мертвый воин наверное, смотрелся не очень.

− Прости, дорогая, к психологу сходим потом. Можешь поприветствовать третий слой нашего бутерброда…