Кейти Роуз Пул - Грядет Тьма [litres]

– Ты не знаешь всю историю.

– Всю историю? – повторил Гектор. – Моя семья приняла твою сестру, а она хладнокровно их убила. Мне пришлось хоронить их тела. Такова история.

Беру покачала головой.

– Это был несчастный случай. Она не пыталась никого убить.

– Она их убила.

– Она пыталась исцелить меня, – в отчаянии сказала Беру. – Она… она не знала, что делает. Она забрала у них эшу по ошибке. Это не ее вина. А моя.

Гектор отпрянул назад, уставившись на нее.

– Помнишь, как я заболела прямо перед тем, как умерла твоя мать?

Руки Гектора сжались в кулаки с такой силой, что его затрясло.

– Я причина, по которой умерла твоя семья, – сказала Беру. – Не вини Эфиру. Это моя вина. Всё это. Я причина, по которой существует Бледная Рука. Если бы не я, Эфира бы никогда не забрала ничью жизнь.

Гектор прищурился.

– Тогда искупи вину, – сказал он. – Помешай сестре убить еще кого-то.

Его слова ударили ее в самое сердце, потому что часть ее знала, что он прав. Если Беру действительно сожалела о смертях, случившихся по ее вине, то она не просто спорила бы об этом с Эфирой. Она бы нашла способ это прекратить.

Не впервые она думала об этом. Каждый раз, когда Эфира надевала маску и уходила в качестве Бледной Руки, эта мысль посещала ее.

– Пойдем со мной, – сказал Гектор, протягивая ей руку. – Помоги мне показать всем, что наделала Бледная Рука. Помоги мне остановить ее.

Беру посмотрела на эту руку, а потом на занавеску позади него.

– Я никогда, – сказала она дрожащим голосом, – не предам свою сестру.

Она протянула руку и дернула занавеску. Гектор бросился вперед, хватая ее за руку, и упавшая занавеска обернулась вокруг них.

– Просто отпусти меня! – крикнула Беру, отступая к столу и волоча Гектора за собой. Она завела одну руку назад, пытаясь дотянуться до чего-то – чего угодно, – что помогло бы. Ее пальцы сомкнулись вокруг пары медных клещей. Одним резким движением она ударила ими Гектора в плечо.

Он двинулся, чтобы помешать ей, дернув ее за руку и размотав бинт на ее запястье. Ткань упала, и Гектор замер, глядя на Беру.

Та проследила за его взглядом. Бинт соскользнул с руки, словно змея сбросила кожу. Под ним на ее коже был выжжен темный отпечаток руки.

Хватка Гектора стала сильнее, и он медленно развернул Беру к себе.

– Нечестивые падут от бледной руки смерти, – сказал он, его взгляд все еще был прикован к отпечатку. – Тот, что спит в пыли, восстанет. – Он поднял взгляд на ее лицо. – Это ты.

Беру зажмурилась. Она не понимала, что означают слова Гектора, но страх в его глазах был невыносимым бременем.

Он отпустил ее запястье, отступая.

– Неупокоенная.

Слово прошипело в воздухе между ними словно дым.

Беру прижала запястье к груди, словно, спрятав метку, могла скрыть правду о себе. Но было слишком поздно. Как бледные отпечатки рук отмечали жертв Эфиры, темный отпечаток стал меткой Беру.

Гектор видел его и знал, что это значит.

Причина, по которой Эфира забирала жизни, чтобы исцелить Беру. Причина, по которой их украденные эши всегда покидали ее. Потому что она не просто болела. Пять лет назад Беру умерла.

И Эфира вернула ее к жизни.

Она услышала лязг металла и открыла глаза. В тусклом свете алькова Гектор стоял над ней с мечом в руке.

– Ч-что ты делаешь?

– Ты восстала из мертвых, – сказал Гектор. – Ты третий предвестник. Ты приведешь век тьмы.

Слова Гектора пронзили ее, хотя она почти не поняла их.

Юноша поднял меч. Беру могла только смотреть, замерев, как лезвие блеснуло над ней.

Но потом – вспышка движения, и внезапно кто-то сбил Гектора с ног.

Антон. Он вернулся.

Гектор врезался в стол перед ним. Изъеденное жуками дерево скрипнуло под его весом и сломалось, а Гектор повалился на землю в кучу древесной трухи и пыли. Дождь из бусинок и ракушек рассыпался по полу.

Мгновение Беру смотрела на это, пока Антон не повернулся, не схватил ее за запястье и не потащил к лестнице.

– Пойдем!

Вместе они сбежали по узким каменным ступеням, через ход, ведущий в разрушенный санктум.

– Спасибо, что вернулся, – сказала Беру, переводя дыхание и натягивая пальто.

– Мне показалось, что это подходящий момент, – сказал Антон, когда они повернули и вышли в мавзолей. – Прости, что я… ну, ты знаешь.

– Ты можешь это исправить – отведи меня к Эфире.

– Что? – сказал Антон. – Мы не можем туда вернуться.

Беру резко остановилась, из-за чего он тоже замер.

– Я не могу просто так оставить ее!

– Может, та камера – самое безопасное место для нее, – сказал Антон. – У того мечника нет доказательств, что она Бледная Рука. Вот почему он искал тебя. Лучше всего держаться подальше от цитадели.

Антон был прав. Если Беру придет туда, то Гектору даже не надо будет заставлять ее ничего говорить. Одного взгляда на темный отпечаток на запястье хватит, чтобы все поняли, что Эфира не только Бледная Рука, но и некромант.

– Тебе нужно убраться как можно дальше отсюда, – сказал Антон. – Если они не смогут доказать, что Эфира Бледная Рука, то им придется ее отпустить.

Из крипты послышались звуки быстрых шагов. Гектор следовал прямо за ними.

– Сейчас же выбирайся отсюда, – сказал Антон. Его широко распахнутые глаза были прикованы к лестнице, по которой они только что поднялись.

Запустив руку во внутренний карман пальто, Беру достала билеты на поезд.

– Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня, – серьезно сказала она, протянув один из них Антону. – Найди способ передать его Эфире.

Антон взял его.

– Не могу ничего обещать, но постараюсь. А теперь иди!

Беру повернулась и побежала к зияющей дыре в стене, некогда бывшей дверью. Не оглядываясь.

АНТОН РАЗВЕРНУЛСЯ, когда противоречивая эша Наварро врезалась в него. Ярость стекала с паладина, как дым, когда он появился из лаза и вышел в затемненный санктум.

– Где она? – требовательно спросил он, пока его взгляд метался по разбитым плиткам и почерневшим реликвариям. – Куда она пошла?

Антон сделал вдох и остановился, заслонив выход. Беру может успеть выбраться из города, если он выиграет ей еще немного времени. По крайней мере это он ей был должен.

– Ты не знаешь, что делаешь, – сказал Наварро. – Отойди.

– Она невинна.

– Невинна? – повторил Наварро. – Ты не знаешь, что она такое, не так ли?

Антон не ответил.

– Девушка, которую ты зовешь невинной – создание смерти, – сказал Наварро. – Неупокоенная. Возвращенная к жизни сестрой.

Это казалось невозможным. Неупокоенные из историй, пугающие существа, некогда опустошившие королевство Херат под командованием короля-некроманта.