Элвин Гамильтон - Потомки джиннов

— Прошу не забывать, сколько у меня есть способов убить вас обеих, — погасила Шазад ссору в зародыше. По кухне прокатились смешки, общее напряжение чуть ослабло.

— Наша вторая проблема, — вновь заговорил Ахмед, нахмурившись, — состоит в том, что даже со своей армией нам не выстоять против механических монстров… а потому Амани должна получить доступ к питающей их машине.

— А между тем как раз сейчас её берегут изо всех сил, — добавила Шазад. — Значит, надо как-то отвлечь султана и его стражников… а наилучший способ отвлечения — это война.

Люди стали переглядываться.

— Ты предлагаешь начать войну только для того, чтобы Амани могла проникнуть во дворец? — спросил кто-то.

— Нет, — покачала головой Шазад, — войну мы начнём в любом случае, просто поведём её так, чтобы Амани смогла улучшить наши шансы на победу.

— А значит, возникает третья задача, — подхватил Ахмед. — Дело в том, что Амани пока… не слишком боеспособна.

Кухня затихла. Я невольно потянулась к месту на руке, где ощущался кусочек металла, зудевший, словно шатающийся зуб. Трогать его время от времени, вызывая боль, уже вошло в привычку. Он постоянно напоминал, что как демджи я сейчас бесполезна.

— Как у нас успехи с поисками целителя, которому можно доверять? — Шазад оперлась на стол, обводя взглядом лица. — Такого, чтобы смог вырезать железо из тела Амани?

Я знала, как трудно ей произносить эти слова. После страшной смерти Бахи мне не приходилось слышать, чтобы она вообще упоминала о святых отцах. Даже когда меня ранило — хотя тогда я по большей части валялась без сознания.

— Дела примерно так же, как в прошлый и позапрошлый раз, когда ты спрашивала, — ответил Сэм, — то есть никак. Святые отцы все под присмотром у вашего султана, продадут не моргнув глазом ещё раньше, чем помогут.

— Может, сами рискнём? — предложила я, теребя бугорок на руке и подавляя желание прямо сейчас вцепиться в него ногтями и вырвать.

— Нет! — впервые подал голос Жинь, и все головы повернулись к нему. Он нечасто высказывался на военных советах, только по самым важным поводам. Только теперь поглядывали на него косо — пусть из-за меня, но сбежал, бросив всех. — Рисковать твоей жизнью мы не будем.

Я пожала плечами:

— Тогда либо всё-таки найдётся кто-то, либо мне идти во дворец какая есть.

— Добро пожаловать в обычные люди, — усмехнулась Шазад. — Ладно, подыщу тебе револьверы…

Когда совет закончился и кухня стала пустеть, я поймала за рукав Сэма, который очищал апельсин, добытый из корзины на полке.

— Послушай, мне нужна твоя помощь… — Я умолкла, ожидая, когда мимо пройдёт Шазад, обсуждая с кем-то запасы оружия.

Альб удивлённо поднял брови:

— Я могу что-то, чего не может ваш генерал?

— Кажется, я знаю, кто вытащит из меня железо, — прошептала я, отводя его в сторону. — Не святой отец, а женщина… моя тётка.

Он замер, не донеся до рта апельсиновую дольку.

— Та самая, что одурманила тебя и продала султану в гарем? Надёжная особа, нечего сказать.

— Сэм, пожалуйста! Ты ходил туда-сюда, когда хотел, и понятия не имеешь, каково чувствовать себя во дворце беззащитной, не имея возможности выбраться. — Я задрала подол рубашки, показывая шрам на бедре, как при первой нашей встрече. — Это я получила, даже владея всеми своими способностями, а теперь риск будет во много раз больше! Лучше уж рискнуть сейчас, заранее… Ну что, поможешь?

Он оторвал от апельсина новую дольку и кинул в рот.

— Сколько?

— Сколько чего?

— Сколько ты готова заплатить, чтобы я разыскал твою высокочтимую родственницу?

Я шумно выдохнула.

— Сэм, ты серьёзно? Неужели после вчерашнего вечера ты станешь утверждать, что работал за деньги?

— А за что же ещё? Я бандит, не забывай.

— Ты хочешь стать больше чем бандитом. — Я брякнула наугад, но правда есть правда, иначе так легко не слетела бы с языка. Не стал бы Сэм так рисковать ни за какие деньги, проводя нас сквозь стены, да ещё в альбийском мундире. — Потому ты ещё и здесь.

— Дурацкая причина, на мой взгляд, — хмыкнул он, задумчиво почесав бровь. Я молча смотрела на него. — Ладно, погляжу, что можно сделать.

Так называемый Скрытый дом оказался вовсе не таким уж скрытым, а просто огромными банями в центре Измана на перекрёстке двух кривых улочек, вдоль которых тянулись разноцветные навесы над витринами лавок. На мой взгляд, эти улицы ничем не отличались от других в гигантском лабиринте, по которому мы шагали, и если бы Ахмед не показывал, куда поворачивать, я заблудилась бы здесь скорее, чем среди бескрайних песков.

Уже подходя, я ощутила ароматы цветов и пряных трав, а завитки пара, струившиеся из решётчатых окон и заползавшие в волосы, невольно вызывали неприятные воспоминания о гареме. Ахмед тронул за плечо, указывая наверх, и только тут до меня дошёл смысл названия. Все дома здесь были в три этажа, а этот надстроили ещё двумя, которые целиком скрывались от любопытных глаз под зарослями цветущих лиан, свисавших с крыши.

Этот дом Шазад и выбрала для тайных переговоров с эмиром Ильяза, но договорилась сначала встретиться без оружия и охраны в другом месте, а потом привести сюда. В нашем положении предосторожности были необходимы, как и доверие с обеих сторон.

Жинь отправился первым, чтобы выявить возможные засады и ловушки, и только потом к нему присоединились мы с Ахмедом. Прохожие могли принять нас за обычную супружескую пару, а вовсе не принца и охранницу с револьверами под халатом. Во всяком случае, до Скрытого дома мы дошли без приключений.

Толкнув дверь, Ахмед вошёл, и тут же над стойкой у входа показалось лицо незнакомой девушки.

— Кого я вижу! Наш мятежный принц! — Она захлопнула книгу, которую читала, и бросила взгляд на меня. — Можешь убрать оружие, здесь безопасно… — Я сняла палец со спускового крючка, но револьвер убирать не стала. — Твой брат уже на крыше, — кивнула она Ахмеду.

— Что это за место? — спросила я, когда мы подошли к лестнице, ведущей наверх.

— Безопасное убежище, — объяснил он, пропуская меня вперёд — не знаю уж, из вежливости или потому что так положено телохранителям. — Только не наше, им владеет Сара. — Он кивнул через плечо на стойку. — Она вышла замуж в шестнадцать, а в семнадцать уже овдовела… Никто не знает, от чего умер муж, отравление доказать не смогли, и Сара осталась одна с переломанными костями и крупным состоянием. — Слушая, я невольно вспомнила Айет с её тайной. Попади она сюда, а не во дворец, мы могли бы и не стать врагами. Была бы одной из нас… если бы не поймала пулю, конечно. — На эти деньги Сара устроила убежище для женщин, по той или иной причине покинувших своих мужей. Здесь их никто не найдёт и не обидит. Отсюда к нам пришла Саида, а потом и Хала…