Артур Прядильщик - Этот охотник из Лисьих Лапок [СИ]

Я бы точно взбесился. А она еще и неплохо держится! Профессионалка, блин…

(Думать о том, что Шихонг немного плевать и на самом деле она – циничная и хитрая спецслужбистка, не испытывающая к «объекту», по которому «работала», никаких чувств – не хотелось категорически).

Это был четвертый вечер. До границы провинции Увзан оставалось один-два дневных перехода. Лагерь давно был разбит, в чанах на кострах готовился походный ужин. Ну, это у нас, простых людей – будет походный ужин, а у высокорожденных – стульчики, раскладные столики, скатерочки, тарелки, чашки-кружки.

А пока ужин готовится – время вечернего урока стрельбы из лука.

Парень, действительно, любит «качаться». Гвоздил мишень стрела за стрелой. Тупо, на протяжении часа, отведенного на занятие. Не разносить мишень вдребезги он тоже научился быстро – за один урок. Теперь учился стрелять не только мощно, но и точно. С этим было хуже, но – черт возьми! – укладывать стрелы в цель размером с ладонь с сорока шагов уже на третьем уроке… что вам еще надо-то, а?!

Мы сидели рядочком. Луноликая, «Ма-попки», «шушанчик», я, Мара. За спиной тенью нависала Ри Сахон. Она разливала нам чай. В том числе и этому ничтожному Лю Фану. Отравления или каких-нибудь других ее токсикологических экспериментальных каверз я не боялся – она слишком профессиональна для того, чтобы смешивать личное и служебное. Сейчас шла «операция», и для удовлетворения личных хотелок, демонстрации каких-то приязней-неприязней места не было.

А ведь, действительно, это классно: сидишь, пьешь замечательный чай и наблюдаешь, как кто-то корячится…

– Выпускающая рука – хорошо. Почти идеально. Удерживающая – плохо. Не надо «душить» лук! Он, знаешь ли, мой! Просто позволь ему работать, не мешай…

… и вставляешь свои умные едкие замечания.

Девушки уже не косились на меня испуганно или удивленно – к моему стилю общения с Шу Ливеем привыкли. К тому же – не забываем – это же сам «мастер Лю»! В этом мире мастер даже Императору нахамить может, если того вдруг, пусть и на время, угораздило стал учеником мастера. Легонько и по делу нахамить. Но может – окружающие испугаются, но поймут. Император – разозлится, затаит обиду (а может и не затаит), но тоже поймет.

Ливей молча и сосредоточенно кивнул, доставая из заплечного колчана новую стрелу. Вот стрелы, кстати, были не мои, а из арсенала Шу. Как и ожидалось – дорогие и великолепные. Их даже держать было приятно – лакированные белым лаком, с росписью серебром у хвостовика… А сам хвостовик – из металла! Каждая стрела – произведение искусства. Эх!

Мара вдруг судорожно сжала мою ладонь.

А возле ствола дерева, к одной из толстых веток которого был подвешен мешок с мишенью, что-то зашебуршало и зашевелилось.

– Стрелу – в воздух! В воздух! – Закричал я, вскакивая.

Все заголосили одновременно:

– Брат, нет! Не стреляйте, господин Шу Ливей! – И все такое…

Только Мара молчала, продолжая напряженно, чуть ли не до боли, сжимать мою кисть…

Шу Ливей меня не разочаровал. С ухмылкой чуть-чуть опустил уже натянутый лук и послал стрелу в сгусток темноты под деревом.

Уже подбегая к дереву я знал, что стрела попала во что-то живое – звук был таким… характерным. Неоднократно такой звук слышал, когда ходил с отцом на крупного зверя. Глухой чавкающий и очень приятный для охотника звук попадания стрелы в добычу.

А подбежав, увидел, во что попал Ливей…

Под деревом неподвижно лежал небольшой медведь, почти медвежонок. С торчащей из бока белой красивой отлично сбалансированной стрелой. Крови под ним не было – земля легко ее впитывает.

Ливей заинтересованно-жадным взглядом смотрел на тушку подстреленного зверя. Его ноздри трепетали, а лицо раскраснелось от неведомого до селе чувства возбуждения от попадания в живую цель:

– Мишку подстрелил? Какой-то он маленький. Но – прекрасный выстрел, согласись, Фан!

Я рванул с места и простым хуком, безо всяких этих местных штучек, пробил ему в печень… И согнул его! Согнул! Человека с реакцией, позволяющей перехватывать руками стрелы из боевого лука! Человека, накачанного Ци по самую макушку! Человека, который умеет этой Ци управлять так, чтобы впечатлить даже компетентных в этом вопросе наследниц клана Ма!

Но, надо отдать должное – в себя Ливей пришел буквально через секунду. Толкающее движение рукой – и я лечу назад спиной, отброшенный какой-то там техникой адепта Ци. Ощущения… не самые приятные – такое впечатление, что в стенку впечатался. Точнее, она в меня впечаталась. На скорости эдак километров в двадцать-тридцать. В сорок меня по этой «стеночке» размазало бы.

– Ты сосунок против меня, Фан! – Рассмеялся ублюдок.

Лечу себе такой, и наблюдаю быстро мелькающую траву, стволы деревьев… и метнувшуюся ко мне тень.

Перехватили меня мягко и заботливо, не дав пересчитать ребрами и конечностями все неровности грунта или стволы деревьев на краю поляны, на которой проходил урок. На секунду слепящий неприятный свет все еще висящего над полянкой огонька заслонило сосредоточенное лицо Ри Сахон, которое тут же исчезло.

Несколько секунд лежал, приходя в себя и осторожно проверяя, двигаются ли руки-ноги. Двигались, хвала предкам!

Заворочался, неуклюже сел, а потом и встал. Чуть покачивало. Провел по лицу, посмотрел на ладонь. Кровь. Видимо, из-под носа натекло. Или слизистую рта повредил. Или язык прикусил. И похеру.

Поплелся к дереву с мешком-мишенью и подстреленным медведем.

А под деревом разворачивалась драма.

Ливея окружили. Ливея ругали, Ливея корили, Ливея поносили. Постоянно тыкая пальцами в медвежью тушку со стрелой. Ор стоял знатный. Ливей не успевал вставить и слово. Он, кажется, начинал ощущать глубину жопы, в которую угодил. Вряд ли понял первопричины проблемы – собственный эгоизм, эгоцентризм, и незнание местных реалий и обычаев. И полнейшее нежелание их знать и понимать. И излишняя уверенность в собственной неуязвимости. И упование на этот пресловутый «канонъ».

Зато сообразил, кто виновник…

– Ты! – Он оскалился и двинулся на меня, поднимая руку.

Хрена там! Луноликая Джао-Джу собственноручно прописала ему какую-то технику Ци, выглядящую, как дружеский шлепок ладонью по спине между лопатками. И сама удивилась, когда Ливея буквально снесло с места, сбило с ног и прокувыркало по земле метров пять. Хотя, даже на мой дилетантский взгляд, силы в том ударе было не так, чтобы много. И видимой физической, и заложенной Ци. То есть сейчас Ливея пронесло, как пронесло бы любого обычного человека, которого без желания убить и покалечить ударил адепт Ци. Обычного человека. Не являющегося сколь-нибудь сильным адептом Ци.