Валентина Елисеева - Держитесь, маги, вас нашли!

– Ты же планируешь в будущем наладить связь Города с Тавирией и другими странами, так что пусть твои подданные привыкают понемногу к чужой культуре. Маги не будут рядиться в шутовские наряды, прибывая в вашу долину с визитами! Приезжая к троллям в южные степи мы же не надеваем набедренные повязки и шкуры зверей! Но ты обязательно попробуй меня принудить все это нацепить, прямо сейчас. – Данир вскочил с кровати, перекинул кипу одежды на кресло, вытащил одну рубашку и брюки в блестках, разложил перед собой и нетерпеливо взглянул на Ислу: – Давай!

– Что за муж мне достался? – насмешливо причитая, села на край кровати Исла, одобрительно оглядывая мускулистое обнаженное тело супруга. – Нормальный молодожен по ночам совсем в другом направлении экспериментирует!

– Не волнуйся, меня и на несколько экспериментов хватит, – сверкнул голубым взором Данир и мурлыкнул: – Я с детства увлекаюсь экспериментаторством.

Невольно хихикнув, Исла решилась и скользнула в сознание Данира. Раз он сам так хочет, чтоб его немного «поломали», то ладно: умение сопротивляться ментальному воздействию мужу не помешает. А если он не удержит свой заслон, то нарядная одежда не навредит ему тем более. Исла с удовольствием осмотрела красочную и исключительно гармоничную тропу воспоминаний мужа, полюбовалась золотыми и алыми переливами на ней и велела надеть блестящий наряд. Перед ней замерцала полупрозрачная стена.

– Слабовато, – прокомментировала Исла, спокойно стоя перед этим слабеньким заслоном. Да, она в самом деле подчинила свой Дар! – Усиль! Добавь негатива своему представлению о нашей национальной одежде.

– Как?! – сосредоточенно проворчал Данир.

– Ну-у-у... представь, что я заставляю тебя в этом наряде по вашей Тавии пройтись, к Рейсу во дворец зайти... О, уже чуть лучше! Слушай, ты меня визуализируешь?

– Сейчас попытаюсь, но пока не выходило ни разу. А стену в своем сознании вроде как вижу...

– Тогда попробуй как-нибудь усилить стену.

Перед мысленным взором Данира в самом деле стояла невысокая призрачная стена. Он постарался конкретизировать эту стену: вообразил, что она сложена из кирпичей, потом поднатужился и вообразил рядом с ней кучу неиспользованных кирпичей, после чего стал эти кирпичи складывать на стену, увеличивая ее. Возведя стену выше своего воображаемого роста, начал выкладывать снизу вверх второй ряд. Стена потихоньку переставала быть полупрозрачной, но Данир устал так, будто в самом деле двойную каменную стену голыми руками воздвиг.

– Неплохо, – прозвучало над самым ухом Данира.

Он вздрогнул: на его воображаемом плече сидела воображаемая ласточка. Натуральная такая ласточка, с белой грудкой и острыми изогнутыми черными крылышками и хвостиком. Ласточка посмотрела на него блестящими глазками-бусинками и повторила голосом Ислы:

– Неплохо.

– Спасибо. – Глянув на стену, которая стоила ему таких трудов, Данир перевел взгляд на свое плечо с ласточкой. – Значит, опять не получилось? – грустно спросил он.

– Почему? – удивилась ласточка. – Очень даже приличный заслон вышел!

– Тогда почему ты с этой стороны?

– Да? – снова удивилась ласточка. Осмотрелась, молвила: – О, извини, пожалуйста! – И перелетела через стену. – Ну что, пробую ломать? – донеслось с той стороны.

– Пробуй! – выдохнул Данир и быстро воздвиг еще пару рядов кирпичей поверх стены.

– Молодец! – похвалила ласточка, вновь обнаруженная Даниром на своем плече. Увидев его прищуренный взгляд, она пискнула: – Ой, извини! – и снова перепорхнула через стену. – Слушай, рыжик, так ты смог меня визуализировать?!

– Угу. – Увеличение стены еще на несколько рядов далось непросто, Данир взмок совсем по-настоящему и ощутил, как магический резерв стал восполнять его силы. – Вижу тебя в образе ласточки.

– Ласточки?! Этой мелкой пичужки?!! А кого посолиднее не мог представить?! – проверещала ласточка на плече Данира, гневно хлопая крылышками.

– Ты опять здесь?! Ломай заслон, мне выше уже не сделать!

Ласточка не по-птичьи фыркнула и исчезла с его плеча. Данир подождал. Никаких неприятных ощущений он не испытывал: ни боли, ни щекотки, только родное, знакомое тепло. Невозможно бороться с тем, что не дано тебе в ощущениях!

– М-да.

На плече Данира сидела ласточка и задумчиво смотрела на него. Эх, не удержал его заслон жену, не удалось противостоять ее дару!

– Признаю, что эксперимент не удался, – вздохнул Данир. Тепло ушло из его головы, и он увидел на постели задумчивую Ислу. – Я теперь вообще не чувствую боли от твоих действий! Ни малейшей! Думаю, это связано с тем, что мое сознание окончательно отказалось видеть в тебе угрозу и совершенно не сопротивляется твоему вторжению и твоему влиянию.

Некоторое время Исла продолжала задумчиво молчать, а потом ее глаза потрясенно расширились, и она посмотрела на него, как на новоявленного пророка Донатоса:

– Это же гениально, рыжик!!! Это экстраординарный выход из положения, базирующийся на фундаментальном законе физики: сила действия всегда равна силе противодействия! Или, в нашем случае, нет противодействия – значит, и действия быть не может! Это гениально, рыжик! Ты уникум, ты умнейший маг в мире!

Исла бросилась обнимать мужа, а тот растеряно спрашивал под градом поцелуев:

– Выход? Но ведь мой заслон тебя не удержал.

Оторвавшись от любимого, Исла широким жестом указала на брошенный на постели блестящий наряд:

– Ты же не надел его! Я прошла сквозь твой заслон, но не сломала его! Я не смогла его сломать!Именно потому, что ты подсознательно мне не сопротивлялся – не смогла сломать! Рыжик, можно выбить только крепко запертую дверь, а если она не закрыта на замок, то от толчка просто распахнется, понимаешь? Нет противодействия – невозможно воздействовать, понимаешь?! Это все равно, что комара на лету одной ладонью бить – его просто снесет ветром и он спокойно полетит дальше! Комара только о стену или другую руку зашибить можно, когда противодействие есть, а бить его кулаком в воздухе – бесполезно. Все заслоны требуют от меня усилий по их ликвидации, благодаря этим моим усилиям и происходят сдвиги в психике человека, а ты не дал мне сейчас приложить усилия, поэтому и результата нет. Обычно чужому вторжению разум человека сопротивляется инстинктивно, но тебе как-то удалось не воспротивиться.

– Это повод для размышлений, – согласился Данир, задумчиво убирая все новые наряды на нижнюю полку шкафа, – полагаешь, что если бы кто другой хотел сломать выстроенную мной стену, то я испытал бы боль, а при сломе заслона надел бы наряд?

– Да, так я и думаю. Так я заставила тебя есть сырую рыбу. Но теперь ты меня воспринимаешь как часть себя самого, поэтому и стена твоя для меня – не помеха. Конечно, в случае попытки сломать важнейшие личностно-образующие заслоны такой способ вряд ли поможет, но простым приказам противостоять позволит.