Михаил Коссой - Принцесса идет искать. Хроники Эвы Лины Маунтенар Декрой

Лавейна была шестой, а может и седьмой, дочерью бедного барона, приданого за ней не водилось, а личного обаяния для замужества, видимо, не хватало. Так она до своих тридцати во фрейлинах принцессы и осталась. И теперь – добро пожаловать, понимаешь, в Эддонвен! – гляньте-ка на нее! Устраивает свое счастье!

Мастер Кохт развернул принцессу к фрейлине той стороной, на которой не было глаз. Принцесса встревоженно нахмурилась – то выражение лица, когда брови и губы стягиваются в направлении кончика носа. Не то чтобы она была против личного счастья фрейлины… Вообще она совсем не против, но не конкретно в случае с Элладайном!

– Очень интересно! – тут же нарисовался внутренний голос. – И почему же?

– Потому что…

– У тебя с бароном Гартом связаны какие-то собственные планы! – догадался голос.

– Что за дикость! – ноздри у принцессы расширились.

Элладайн был в два раза ее старше! В два раза и еще немножко! Какие планы?! К тому же он рыцарь короля! Никаких планов тут быть не может.

– И почему же? – внутренний голос сделал большие глаза.

Принцесса знала этот фокус. Все время повторяя свое «почему», голос мог завести ее в трясину без края и выхода.

– Потому что! – жестко сказала она мысленно, прерывая дискуссию, а вслух произнесла: – Я бы хотела чего-нибудь попить.

– Это в доме! – сказал мастер Кохт откуда-то из-под подола платья. – Жена моя там, все сделает.

Лавейна перестала улыбаться и вышла из кузницы. Мастер попросил принцессу опереться ладонью на доску.

– Пальчики того, будьте добры, в сторонки развести, – и он ловко обвел ладошку вместе с растопыренными пальцами тонкой палочкой с обугленным концом. – Теперь погуляйте слегка. Идите в дом погреться или озеро поглядите. Надо мне тут кой-чего…

Клиф остался торчать у кузницы. Принцесса идти в дом не хотела, и они с Элладайном не торопясь пошли вдоль редкого плетня, отделявшего тропинку между кузницей и домом от озера. Принцесса раздраженно обтерла снегом испачканную углем руку.

– Не сомневайтесь, – сказал Элладайн. – Он сделает как надо. Вам понравится.

Принцесса хмыкнула. От дома отделилась фигурка в длинном овчинном жилете поверх темно-серого платья. С деревянным подносом в руках, на котором стояли глиняные кружки, она поспешила навстречу.

– Ваше Высочество, такая честь! – женщина попыталась изобразить что-то вроде реверанса.

Кружки опасно накренились. Принцесса тут же покачала ладонью, одновременно благодаря и разрешая не приседать. Женщина оказалась удивительно молодой. Может, дочь?

– Госпожа Кохт, жена мастера, – сказал Элладайн, то ли представляя, то ли отвечая на незаданный вопрос. – Четвертая.

– Горяченького, прошу вас, Ваше Высочество! Ваша Светлость!

Из кружек поднимался пар. Элладайн взял одну из них рукой в перчатке.

– Что это? – принцесса попыталась заглянуть в кружку, и нос тут же промок от ароматного пара.

– Вам погреться! Горячий медок тут с ягодами шиповника, с мятой… Попробуйте.

Принцесса взяла шершавые теплые бока кружки двумя ладонями, вытянула губы и, зажмурившись, осторожно попробовала. Вкусно!

– Благодарю!

– Вы если замерзнете или чего захотите – приходите, пожалуйста! – женщина еще раз обозначила попытку присесть и, неловко развернувшись, пошла к дому.

Принцесса оглянулась. Элладайн отошел и теперь, стоя у самого плетня, смотрел куда-то в заснеженный простор замерзшего озера. Принцесса подошла, встала рядом и попыталась понять, на что именно он смотрит. Белым было озеро, почти белым было небо, сизоватыми неопределенными пятнами темнела полоска другого берега. По диагонали, уходя влево за мысок, протянулся накатанный санный след. Смотреть было не на что.

Принцесса перевела взгляд на рыцаря и некоторое время разглядывала его в профиль, хотя, следовало признать, и здесь смотреть было не на что. Светлые волосы, прямой нос, обветренные морщинки в углу глаза – и все это со свойственным ему неопределенным общим выражением.

Поскольку принцесса видела только правую половину его лица, то попробовала предположить, что левая сейчас, например, весело улыбается. Или задумчиво нахмурилась. А может, даже показывает ей язык! Принцесса тихо вздохнула и стала смотреть на озеро. Она точно знала, что ничего подобного вторая половина рыцарского лица не делает и хранит то же ничего не выражающее выражение, что и первая.

Вообще, эта его манера начинала уже утомлять! Выглядел бы он довольным, злым, усталым, мудрым или, в конце концов, напыщенным болваном, можно было бы хоть как-то подстроиться, вести себя соответственно, так ведь нет! Он, словно назло, выглядел никак!

– Может быть, у него есть тайна? – спросил внутренний голос почему-то шепотом. – И тебя бесит, что ты не можешь ее разгадать?

«Еще чего! – закатила глаза принцесса внутри себя. – Какая там тайна?! Просто он так выглядит: что спереди смотри, что в затылок – одинаково!»

Принцесса мысленно фыркнула, но некоторая часть случайно прозвучала снаружи. Чтобы скрыть ее, принцесса довольно шумно отхлебнула из кружки. Теплая сладость пробежала в живот, а мятная свежесть защекотала в носу. Вкусно!

Левым боком она почувствовала, что Элладайн перестал смотреть на озеро. Теперь он смотрел на нее, а конкретно – в точку чуть позади левого уха, если судить по тому, как оно нагревалось. Принцесса замерла, подвигала глазами, подыскивая в меру приветливое выражение – она же не рыцарь какой-нибудь, чтобы выглядеть неопределенно! – и повернулась.

– Вкусно, правда? – принцесса приподняла кружку, глядя Элладайну в глаза.

В глазах этих произошло какое-то неуловимое движение, как будто рыцарь был мысленно на том берегу озера, а теперь вернулся в себя. «Тайна есть!» – немедленно провозгласил внутренний голос. «Нет!» – упрямилась принцесса, хотя было очень похоже, что была.

– Правда, – Элладайн поднес свою кружку к губам и сделал несколько бесшумных глотков.

Принцесса смотрела, как двигаются жилки на рыцарской шее. Она знала, во что эти жилки переходят, убегая под воротник – в сплетения мышц, похожих на запрятанные под кожу плетеные веревки, послушные хозяину, быстрые и… Принцесса опомнилась и заставила себя прикрыть глаза и откашляться. «Эх!» – вздохнул голос. Надо было как-то поддержать беседу, например, заметить, как хорошо, что сегодня не холодно. Она набрала воздуха и сказала:

– Господин Ламбас выдает свою дочь замуж!

Элладайн помедлил.

– Это ты сожалеешь или завидуешь? – удивился внутренний голос.

Принцесса почувствовала, что краснеет от неловкости. Элладайн задумчиво кивнул, видимо размышляя, какое место в его жизни занимает дочь городского магистра.

– И что ты хочешь от него услышать? – не унимался голос.