Энтони Варенберг - Рыжая Соня и Врата Немедии

— Я же всегда помогал ему, — запричитал Тсур, — а он посылает ко мне ведьму, угрожающую мне разорением! Да что же это такое?! Есть ли у людей совесть?!

— Не следует сожалеть о добрых движениях души, — наставительно заметила девушка, — а разоришься ты в любом случае, если станешь продолжать так пить- Ты же гниешь изнутри, Тсур. Итак, что ты мне скажешь?

— Две тысячи монет, — прохрипел он. — Это все, что я могу…

— Четыре, хотя ты должен втрое больше.

— Две с половиной!

— Пять, — сказала Соня. — И советую прекратить бессмысленный торг, пока я не потребовала десять. Причем прямо сейчас. В этом случае обещаю, что ты больше меня никогда не увидишь. А если от жадности тебе вздумается послать мне вдогонку убийц, можешь сразу следом за ними снаряжать людей, которые соберут их трупы.

Тон девушки оказался достаточно убедительным, и она вернулась к Эльберу отнюдь не с пустыми руками.

— О, Тсур, — воскликнул тот, — я знал, что он достаточно благороден, чтобы…

— Достаточно мнителен и изрядно труслив, — поправила Соня. — А что насчет дома?

— Он — снова мой. Поверить не могу… я не смел даже рассчитывать на такую удачу!

— Сколько же ты намерен заплатить за то, что и так принадлежит тебе по праву?

— Пятьсот монет сразу и столько же — спустя две седмицы, если я не передумаю там оставаться.

— Ни гроша сразу, вот как ты должен был поставить вопрос. Разве что чисто символически, ну там одну-две монеты. Ты совершенно не умеешь торговаться!..

— Ты шутишь?

— Серьезна, как никогда. Дом, от которого все бегут, точно от чумы — это совсем не подарок. Впрочем, деньги — твои, мне какое дело, на что ты их изведешь? — заметив, что своими репликами она изрядно омрачила приподнятое настроение Эльбера, Соня несколько смягчилась: — И когда мы сможем туда поселиться?

— Да хоть сейчас. Эйнацир сказал, что за платой придет сам, а пока посоветовал мне нанять слуг и распорядиться относительно внутренней обстановки, но я думаю, что пока и так обойдусь.

— Обойтись, конечно, можно, — заметила Соня, — если тебя устраивает спать на полу.

Дом был совершенно пуст. Девушка прошлась по всем трем его этажам, заглянула в хозяйственные пристройки.

— Не много ли для одного человека? — продолжала она.

— В самый раз. И почему для одного? Я предполагал, что у меня будет большая семья… Глария и наши дети… но, вообще-то, насколько мне помнится, я строил этот дом иначе, тут многое изменилось. Вряд ли я что-то забыл, но столько входов и выходов у меня не было. И между этажами потолки, вроде как, были повыше… А двери? Бара, ты только посмотри, они почти все здесь раздвижные» а не обычные. Нет, насчет дверей я уверен совершенно точно!

— А чему ты, собственно, удивляешься? — не поняла Соня. — После тебя здесь сменилось множество хозяев, вот каждый и перестраивал все по своему вкусу.

— Вкус, значит, какой-то странный. Вот ведь у Кассината я ничего необычного не заметил, дом как дом, а тут…

— И тут дом как дом! — не выдержала девушка. — Что ты ходишь по нему, точно по лесу мбонго?! — она задала вопрос и только после этого подумала о том, почему он возник — Эльбер двигался осторожно, словно опасаясь наступить на хорошо замаскированную ловушку или капкан.

— Потому что у меня здесь и ощущения, как в лесу мбонго, — тут же ответил мужчина. — А у тебя нет?

Соня внимательнее прислушалась к собственным ощущениям. Эльбер прав, подумала она. Все время кажется, что за тобой кто-то пристально наблюдает, да еще и слышит каждое твое слово.

Значит, его инстинкт охотника точнее, нежели у нее самой — он ведь первым заметил неладное…

— Вот то-то и оно, — кивнул Эльбер, перехватил встревоженный взгляд девушки, — почуяла, наконец?

— Может, мы оба немного свихнулись? — предположила Соня. — Нам наговорили про всяких призраков, вот мы и ждем неизвестно чего. Не может ведь здесь быть ни силков, ни скрытых ям с кольями, ни леопардов. И на голову вряд ли обрушится какая-нибудь гадость вроде бревна с копьем. Кто и на кого может охотиться в городском особняке?

— Не знаю. Но ты напрасно успокаиваешь саму себя этими рассуждениями.

— Если хочешь, мы легко найдем другое жилье, в Бельверусе это не проблема.

— Нет, — твердо возразил Эльбер, — это мой дом, и я никуда отсюда не побегу! Пойдем, я хочу, чтобы ты увидела сад…

Насколько Соня помнила, он говорил, что сад был сожжен. Однако сейчас перед ними предстала вполне идиллическая картина — деревья и цветники, за которыми кто-то все это время ухаживал, и никаких следов пожара. Даже в бассейне была чистая вода, а поверхность пруда, вопреки ожиданиям, не затянута ряской, и возле маленькой пристани стояла лодка…

— Я с каждым мгновением понимаю все меньше, — пробормотал Эльбер, — ну кто, в самом деле, мог заниматься всем этим? Ведь Кассинат сказал, здесь никто надолго не задерживался, а в последние восемь лун, после бегства Роаша, тем более! А для того, чтобы поддерживать подобный порядок, нужно немало труда, упорства… и любви.

С этим трудно было не согласиться.

— Если это сделали призраки, то у них, очевидно, имеются вполне реальные руки, — сказала девушка.

— И, что еще важнее, вполне реальное сердце, — добавил Эльбер, — в отличие от тех, кто способен только разорять и грабить. Эй, — крикнул он, — кто бы ты ни был, неведомый друг, спасибо тебе!

— Думаешь, он тебя слышит?

— Надеюсь, что да. Не знаю, что это за дух, но мы с ним точно поладим. Отчего-то мне кажется — он ждал меня.

— Если так, то нам здесь ничто не угрожает, — заметила Соня, и тут ей показалось, будто высокие кусты сбоку от них слегка шевельнулись, что при полном отсутствии ветра было весьма странным. Резко повернувшись, она, не раздумывая, бросилась в ту сторону, позабыв о том, что ее одеяние богатой госпожи для лазанья по кустам предназначено в последнюю очередь. Тонкая ткань, зацепившись за острые кусты, с треском разорвалась, Соня негромко выругалась и шарахнулась в сторону, оставляя на ветвях клочки платья, а в довершение всего прямо на нее, выгнув дугой спину, боком выскочила взъерошенная одичавшая кошка, испугавшаяся вторжения людей. Эльбер хохотал, глядя на эту сцену. Девушка хмуро взглянула на него: — Нашел над чем смеяться…

— Ты так скоро от собственной тени шарахаться начнешь, — сказал он, продолжая улыбаться.

— Хватит веселиться, — буркнула Соня. — Лучше подумай о том, чтобы хоть одной комнате в своих шикарных апартаментах придать жилой вид, если уж ты здесь решил задержаться на некоторое время.

— Выбери сама, какая тебе больше нравится, и я этим немедленно займусь, — согласился Эльбер.

— Та, в которой алтарь, — тут же сказала девушка.