Энтони Варенберг - Рыжая Соня и Врата Немедии

Впрочем, он сам существенно облегчил им задачу, с помощью удобной одежды и даже оружия, предоставленного в их распоряжение.

— Ты говорил, что потолки между этажами стали как будто ниже, — продолжала Соня, чувствуя, что ее мысль сейчас работает поразительно четко. — Что, если этажей стало больше? — она рассмеялась неожиданной догадке. — Как бы это проверить?..

Для начала девушка обследовала лаз под алтарем, не рискнув попросту беззаботно проникнуть внутрь — и правильно сделала: неосторожно наступив на узенькую деревянную площадку перед ведущей вниз лестницей, она едва успела отскочить — подпиленная доска проломилась под ногой, и Соня увидела очень глубокую яму, тут же вспомнив собственное опрометчивое утверждение, будто ничего подобного здесь быть не может.

Ее изумленный и, откровенно говоря, испуганный вопль заставил Эльбера броситься к своей спутнице.

— Ну, что еще?

— Новый сюрприз — полюбуйся, — вздохнула девушка, — оттуда ты бы меня вытаскивал с переломанными костями. Или вообще мой труп.

Он вытер ладонью мгновенно покрывшийся испариной лоб.

— Бара, я тут тоже кое-что нашел, кажется.

— Да? И где же?

— Наверху, как ты и говорила. Вон, видишь, полка под потолком?

— Так она здесь и была, все время на глазах… Впрочем, так и задумано — ее видишь и не обращаешь внимания. Ну-ка, подсади меня…

Стоя на плечах своего друга, Соня выяснила, что «полка» оказалась деревянной подпоркой, закрепленной на стенной панели, на которой была уложена… лестница.

Изменив ее положение, девушка легко проникла на промежуточный, низенький потайной «этаж», выставив замаскированные деревянные брусья, скрывавшие небольшое «окошко».

Ее восторг с каждым мгновением делался все сильнее. Ведь они с Эльбером находились вовсе не в укрепленном замке, изначально предназначенном для обороны или битвы, как крепость, — а в богатом, но вполне мирном городском особняке, однако оснащенном таким количеством хитроумных приспособлений, скрытых убежищ и ловушек, что ни один враг, возникни у него несчастная мысль безнаказанно проникнуть сюда, не сумел бы ее осуществить.

С тех пор, как была уничтожена ее семья, у Сони не было собственного дома, но до сих пор ни один даже самый шикарный дворец не вызывал у нее желания надолго в нем задержаться и тем более назвать его своим. Теперь же она чувствовала, что попала в одно из прекраснейших мест на свете. Ей хотелось смеяться от радости.

— Соня, — снова позвал Эльбер, — спускайся, я…

— Не подсказывай, молчи, — попросила девушка, — я сама хочу найти все, что здесь только имеется! Ну, пожалуйста!.

Поняв основной принцип, устройства особняка, Соня уже куда более уверенно и быстро находила его новые и новые секреты, и к утру познакомилась со множеством ранее неведомых ей приспособлений, предоставив Эльберу возможность отдельно от нее заниматься собственными исследованиями.

Он тоже вошел во вкус и теперь стремился опередить подругу в поисках. Закончилось это невероятно увлекательное для обоих приключение крайне неприятным курьезом. Соня попыталась проникнуть в маленькую потайную каморку, скрытую за вращающейся дверью. На первый взгляд ей показалось, что воспользоваться такой дверью — пара пустяков, и она смело устремилась туда — но, заскочив вовнутрь, обнаружила, что опять попалась. Дверь сама собою вдруг перестала вращаться и ее заклинило так прочно, что девушка оказалась зажатой в предельно ограниченном пространстве — ни вперед, ни назад. Ничего иного, нежели позвать на помощь своего спутника, ей не оставалось.

— Эльбер, — перебрав в голове все возможные варианты самостоятельного освобождения, крикнула она, — помоги мне выбраться! Эльбер?

Однако время шло, а ответа она так и не дождалась. Соня слегка занервничала.

Если бы она знала, что в это время происходит с Эльбером, то ее волнение усилилось бы десятикратно. Ибо он прекрасно Слышал ее голос, но отозваться никак не мог, равно как и пошевелиться.

Эльбер стоял, прижавшись мокрой от ледяного пота спиной к наружной Стене дома, чувствуя, как в его горло прямо под подбородком вонзается остро отточенный крюк, которым его зацепили откуда-то сверху. Так что он не только не мог подать подруге сигнал, но боялся и попросту дернуть кадыком или глубоко вздохнуть.

— Ты веришь, что я могу убить тебя проще, чем муху прихлопнуть? — услышал он вкрадчивый приглушенный голос. — Если да, можешь моргнуть.

Эльбер так и сделал.

— Ты сдаешься, гладиатор?

Он снова прикрыл глаза.

— Хорошо. Тогда очень медленно ложись на землю лицом вниз и не вздумай оборачиваться.

Мужчина опустился на колени, стараясь не менять положения головы, Ибо крюк, касающийся его горла, никуда не исчез и плавно следовал за ним, до тех пор, пока он не принял требуемого положения.

— Заведи руки за спину.

Он снова подчинился, и тут же оказался связанным, причем весьма странно — его запястья оставались свободными, но скрещенные большие пальцы рук были крестообразно перетянуты тонким шнурком пониже суставов.

Мало того, Чтобы лишить его малейшей возможности позвать на помощь, неведомый противник запихнул Эльберу глубоко в глотку металлический круг, сильно затруднив дыхание и начисто отбив охоту шевелить языком. Закрепив конструкцию шнурком на затылке пленника, он велел жертве лежать смирно и ушел. Или исчез, что было равнозначно, — заметить момент появления или исчезновения этой бестии было невозможно.

Оставалось только гадать, какая участь была им уготована пленнику.

«Наигрался, гад, — в отчаянии подумал. Эльбер, — теперь попросту прикончит, и все дела». Правда, его ноги оставались свободными, но бегать желания не возникало: он слишком отчетливо понимал, что невидимка настигнет его прежде, нежели он продвинется хоть на несколько жалких локтей.

Долго размышлять о своей печальной судьбе в полном одиночестве ему не пришлось, ибо вскоре рядом оказалась и Соня, тоже связанная, но находившаяся в несколько лучшем положении — ей, во всяком случае, не заткнули рот.

— Эльбер, — воскликнула она, — что с тобой сделали?

Ответить он, разумеется, был не в силах, как и поинтересоваться, что произошло с нею самой.

— Меня этот шутник выковырял из-за вращающейся двери, где я умудрилась застрять, точно в мышеловке, — пояснила девушка, — а потом связал, словно я самое глупое животное на сете. Причем я-то его самого так и не разглядела. Даже силуэта! Он все время был у меня за спиной, а когда я попробовала брыкаться, он мне нажал куда-то пониже затылка, и я вообще стала не способна пошевелить даже пальцем.

Эльбер бросил на нее отчаянный, умоляющий взгляд.

Он задыхался, язык, зажатый кольцом, казалось, стремительно распухал во рту, от чего на глазах сами собой выступали слезы. Заметив его состояние, девушка подползла к нему, прервав свой рассказ.