Энтони Варенберг - Рыжая Соня и Врата Немедии

— У меня зубы свободны, сейчас я тебе попробую помочь…

Зацепившись за шнурок, которым были связаны пальцы ее друга, Соня, повозившись, перегрызла тонкие, но прочные путы, а потом, когда тот, в свою очередь, освободил ее собственные руки, быстро вытащила у него изо рта кляп.

— Ну вот, совсем другое дело, — удовлетворенно сказала она. — Дыши, дыши, лучший охотник!

Ночь сменилась рассветом. Очевидно, невидимка решил дать им некоторое время для отдыха.

— Ничего себе повеселились, — протянула Соня. — Но знаешь, я за эту ночь стала умнее, чем за три года. Теперь он меня так просто не поймает. Что молчишь?

— Говорить больно, — с трудом ворочая языком, мрачно отозвался Эльбер.

— Может, пойдем искупаемся? — предложила девушка. — Таким роскошным бассейном, как у тебя в саду, грех не воспользоваться, а лично у меня от пота куртка уже к телу липнет.

— Ну уж нет, — не очень разборчиво произнес Эльбер, — эта тварь нас запросто в этом бассейне утопит.

— Она что, еще и плавает?

— Хорошо, если хотя бы не летает.

— Ну, ты как хочешь, а я все-таки искупаюсь, — упрямо заявила Соня. — У тебя руки-ноги целы?

— Пока почему-то да.

— Тогда постой возле бассейна, хорошо? Чтобы она как-нибудь опять внезапно не подкралась. Сейчас совсем светло, ее просто невозможно будет не заметить.

— Сомневаюсь. Но если ты настаиваешь…

Оставив Эльбера охранять ее, девушка разделась и с наслаждением окунулась в воду.

«Ну я же не дура, чтобы лезть в пруд, — размышляла она, — а здесь совсем неглубоко, и дно прекрасно видно… ничего, ровным счетом ничего со мной не случится!»

Она торжествующе взглянула на Эльбера, застывшего, точно изваяние, на краю бассейна и прислушивающегося к малейшему шороху так напряженно, что казалось, у него вот-вот зашевелятся уши.

— Эй, — крикнула ему Соня, — так кто из нас собственной тени боится? — Она демонстративно повернулась на спину и замерла в таком положении, жмурясь от удовольствия.

Блаженствовать ей довелось недолго. Игла — точно такая же, как та, что поразила ночью Эльбера, глубоко вонзилась в предплечье девушки, и рука тотчас повисла как плеть. Это был укус, уже подобный змеиному, а явно не безобидного насекомого.

От боли и неожиданности Соня вскрикнула и, лихорадочно торопясь воспользоваться сохранившими подвижность конечностями, стрелой вылетела из бассейна.

Вокруг места укола быстро расплывалось угрожающее темное пятно.

— Я не могу пошевелить рукой… — призналась она. — Совсем не чувствую собственных пальцев.

— Доигралась! Проклятье, я ведь предупреждал! — Эльбер резко выдернул торчащую из руки девушки иглу и припал к ранке губами, отсасывая яд.

У Сони все плыло перед глазами, она чувствовала, что от его действий толку мало. Девушку уже начал бить озноб, а черное пятно продолжало расползаться.

Эльбер снова выругался, схватил нож — его собственные руки при этом заметно дрожали — И сделал глубокий крестообразный надрез, выпуская отравленную кровь.

Он прекрасно знал, как действует сильный яд — человек в таких случаях умирает быстро и в страшных мучениях, у него останавливается дыхание, и…

— Бара… Соня… — бормотал он в отчаянии, — это невозможно, я не хочу тебя потерять… держись!

Девушка слышала его голос словно во сне. Все ее тело начали сотрясать сильные судороги.

— Прижги… чем-нибудь… — выдавила она, стараясь ни в коем случае не закрывать глаза: Соне казалось, что стоит перестать видеть солнечный свет, и зацепиться за жизнь ей уже не удастся.

Эльбер заметался в поисках огня. Его прекрасная подруга умирала, и он ничем не мог ей помочь!

— Даже если ты отрежешь ей руку, это ее не спасет, — раздался позади него спокойный голос. — Не оглядывайся! Возьми женщину на руки и неси в дом.

Бережно подхватив безжизненное тело Сони, мужчина поспешил выполнить приказание…

Девушка пришла в себя, Но выдавать это не спешила, стараясь даже не позволить дрогнуть собственным векам.

— …и ты, значит, великий неустрашимый боец, вернулся в Бельверус, чтобы мстить? — услышала она. — И приволок с собой женщину, словно не знаешь, что присутствие дорогого человека делает тебя еще более уязвимым, чем ты есть на самом деле?

— Таймацу, но я неплохой боец, — оправдывался Эльбер.

— Ты вообще не боец, — возразил неизвестный Соне человек. — У этой женщины хватка и то надежнее твоей.

— Но в Килве я…

— Мир — не арена Килвы! Здесь тебя никто заранее не станет предупреждать о нападении и ставить лицом к лицу с противником. Врагом может оказаться кто угодно и напасть тоже откуда угодно.

— Я ведь не предполагал сражаться с тобой или с таким, как ты. Даже если бы я тебя встретил. Я вообще думал, что ты просто знахарь с Радужных островов, лекарь-бродяга, каких множество…

— Люди почти всегда не те, какими они кажутся. Верно, и на Радужных островах таких, как я, — единицы, но ты бы не справился и с воином попроще. Ты все еще слишком доверчив, Эльбер, и не задаешься трудом вдумываться в суть вещей.

Соня осторожно приподняла веки, мечтая увидеть, наконец, лицо «призрака», едва не прикончившего ее, а потом вернувшего к жизни.

Но ей это не удалось — он расположился так, что ничего, кроме неясного силуэта, рассмотреть было невозможно.

— Ты превратил этот дом в настоящую крепость, — заметил ее друг.

— Конечно, я ведь здесь жил все шесть зим твоего отсутствия, а я не столь беспечен, как ты. Время от времени в этом доме появлялись еще какие-то люди, но они надолго не задерживались, и хорошо, если им удавалось убраться отсюда живыми. Так что мне они не слишком мешали. Женщина пришла в себя, — без перехода, не оглядываясь и не меняя интонации, произнес незнакомец.

Как он это, понял, даже не взглянув в сторону Сони?..

Эльбер сразу же метнулся к девушке, наклонился, всматриваясь в ее лицо с тревогой и участием.

— Бара? Как ты?

— Мне лучше, — сказала она, — правда, лучше.

Рука от плеча до кисти сильно распухла и болела, но было ясно, что смертельная опасность больше ей не грозит. Девушка осторожно села.

— Нет-нет, лежи, — воскликнул Эльбер, — сейчас я дам тебе напиться, — он протянул Соне плошку с каким-то отваром. — Тебе помочь?

— Не надо, справлюсь. — Девушка поднесла жидкость к губам и сделала несколько глотков, чувствуя, как стремительно возвращаются силы, а вместе с ними — и мучительное любопытство к тому, что происходит.

— Эльбер, я не закончил разговор с тобой, — проговорил Таймацу вроде бы совершенно спокойно, но в его тоне угадывались нотки недовольства. — Я ждал тебя.

— Откуда ты знал, что я вернусь?

— Догадывался. Не спрашивай. Я наблюдал за тобой давно, еще с тех пор, когда ты сражался на арене.