Анна Шнайдер - Недостойная [litres]

Сразу на «ты»… Впрочем, от архимагистра ничего другого и нельзя было ожидать.

– Да. Я могу показать вам документы, подтверждающие мою квалификацию. Если вдруг они вас не устроят…

– Устроят, – сказал он и закашлялся. Потом продолжил, еще сильнее хрипя: – Раздевайся, надевай тапочки и поднимайся. Буду ждать в библиотеке. Это справа.

Через пару минут, оставив одежду в шкафу рядом с входной дверью и нацепив тапочки, я поднялась в библиотеку. Она тоже была полукруглой, как и прихожая, но здесь оказалось светло, даже очень. А еще приятно пахло книжными переплетами и совсем немного – кофе.

Арманиус сидел в инвалидном кресле рядом с диваном, и теперь я могла рассмотреть его повреждения вблизи. Выглядел он не просто плохо – жутко. Нас водили в морг, начиная с третьего курса, вот трупы там и то краше были…

Шрамы на лице и теле от ожогов… Они должны пройти, вот только если он не будет ничем их мазать, процесс затянется на годы. Седина… что ж, ее можно закрасить или убрать иллюзорным амулетом. Глаза… мутные, явно почти незрячие… с ними-то что? Надо будет проверить.

– Сейчас я покажу вам свои документы, – сказала я, поставив сумку на журнальный столик возле дивана.

– Не нужно, – прохрипел Арманиус. – Я доверяю Брайону. Делай, что должна.

Доверяет… Дело, скорее, в том, что он просто не сможет прочитать написанное в этих документах. Наверняка ведь видит только пятна света и общие очертания предметов.

– Мне нужно, чтобы вы из кресла переместились на диван. Вы… – Я неуверенно оглядела его с ног до головы. Сейчас Арманиус казался усохшим, как старое мертвое дерево. – Справитесь?

– Если ты поможешь – да.

Я подошла ближе, обхватила архимагистра руками и помогла пересесть на диван. От малейшего движения и напряжения он хрипел и начинал задыхаться. И я поймала себя на мысли, что вижу такое впервые… Да, впервые. Я наблюдала за многими магами со сломанным контуром, но такое – впервые.

– Теперь надо раздеться.

Он безропотно позволил снять с себя халат, оставшись в одном нижнем белье, и я чуть не застонала, обнаружив на всем его теле красные, бугристые шрамы от ожогов. Спасибо, что сухие…

– Защитница… Что с вами случилось?

Я думала, архимагистр пошлет меня к демонам с подобными вопросами, но он вздохнул, словно набирая воздуха в грудь, и ответил:

– Мне очень больно говорить, Эн. Если в двух словах – я горел. Демоны Геенны в этот раз были из огня и никак не хотели исчезать. Огнем их только и победил, но сам чуть не… – Арманиус запнулся и вновь закашлялся. – Не могу, прости…

Голос был совсем тусклым и хриплым, и я поспешила сказать:

– Не страшно, потом расскажете. Это не простое любопытство, мне нужно знать, что случилось, для работы с вами. А сейчас давайте-ка перевернемся на живот… Да, вот так, молодец. Лежите, не двигайтесь, а я пока посмотрю…

Я положила ладони Арманиусу на спину, провела ими сверху вниз, затем еще раз и еще, считывая повреждения контура и не понимая, как это может быть.

Испугавшись того, что вижу, я отпрянула от архимагистра и затрясла рукой. Нет. Не может быть. Нет!

Он молчал, не двигался и ничего не спрашивал, хотя наверняка ощутил, как я отскочила от него. А я просто не могла сказать Арманиусу об этом, потому что сама не верила в то, что вижу.

Защитница, это какой-то бред, противоречащий самому первому постулату о правилах повреждения контуров. Так не бывает!

Я вновь положила ладони на спину, изучая магический контур. То же самое. Демоны!

– Поворачивайтесь обратно, – сказала я тихо, помогая ректору перевернуться. И, увидев его лицо, положила ладони ему на глаза, ожидая, что дернется, но он не дернулся. Покорно ждал, пока я закончу осмотр.

Хотя бы зрение можно восстановить…

– Я сейчас дам вам кое-что, выпьете. Это общеукрепляющий состав, ничего особенного. Как у вас с питанием?

Арманиус сглотнул и прохрипел:

– В смысле?

– Вы едите три раза в день? Надо хотя бы три раза, а лучше – пять-шесть.

– Ем. Трижды. Не беспокойся.

Услышать от архимагистра: «Не беспокойся», – было необычно, и я удивленно моргнула.

Ладно, каких только изменений не происходит с заболевшими людьми, особенно с магами, особенно – со сломанным контуром…

Я достала из сумки пузырек со средством, вынула пробку и протянула Арманиусу.

– Пейте. И сразу, как я уйду, ложитесь спать на пару-тройку часов. Завтра вы должны существенно лучше себя чувствовать. И с голосом тоже будет лучше. Не идеально, но лучше.

– Завтра… – прохрипел ректор. – Ты придешь завтра?

Мне показалось, что в его голосе звучала надежда. Ерунда, Эн, что ты себе вообразила?

– Конечно, приду. Я же должна вас вылечить.

Арманиус чуть улыбнулся бледными сухими губами.

– Хорошо. Спасибо, Эн.

Я кивнула, помогла ему вновь надеть халат и перебраться в кресло, а после ушла – в полном смятении от того, что увидела. Наверное, именно из-за этого смятения я вспомнила, что не называла Арманиусу своего имени, только когда уже покинула его дом. Интересно, откуда тогда он знает, как меня зовут? Может, Валлиус сказал?

Минут через десять браслет связи на запястье настойчиво завибрировал. Что ж, этого стоило ожидать – наставник, конечно, не мог дождаться, пока я явлюсь на работу и все ему расскажу, он хотел узнать новости как можно скорее.

– Энни? Как ты?

– Я в порядке, – ответила я, постаравшись улыбнуться, но толком не получилось. – А вот ректор…

– Попробуешь помочь ему?

– Я постараюсь.

Защитница, разве я могла ответить иначе? Да, этот человек считал меня недостойной учебы в университете, но он же когда-то спас мне жизнь.

– Я сегодня говорил с его высочеством. Он сказал, если ты вытащишь Арманиуса, тебя представят к ордену Золотого орла… вновь.

Я поморщилась.

– Обсудим это, если вытащу. Пока, признаюсь честно, я не представляю, что можно сделать.

– Зайди ко мне после окончания рабочего дня, вместе подумаем.

– Хорошо.

Валлиус отключился, и я пошла быстрее. Нужно как можно скорее оказаться на работе, а Арманиуса выбросить из головы хотя бы до вечера. Но как его выбросишь?..

Я немного ошиблась – забыла о ректоре, пока делала обход, а потом проводила процедуры со всеми больными по очереди, вела их дневники наблюдений за симптомами и корректировала планы лечения. Обычные ежедневные дела, но они требовали сосредоточенности на процессе, и я совсем не думала об Арманиусе.

Он вспомнился вновь, когда я наконец отлучилась на обед, уже сходя с ума от голода. Опять стало страшно – а вдруг я не смогу ему помочь?

– Эн! – услышала я чей-то оклик, набирая на поднос еды. Обернулась – за одним из столиков сидела Ло Нор, старшая медсестра хирургического отделения. Я улыбнулась и, положив на поднос аппетитную булочку с вишней, опустилась напротив Ло.