Майкл Суэнвик - Хроники железных драконов

— Посторонись, Ракета, — манерно протянул Ястреб, — и я выпущу вэвэшку.

— Нет.

— Эй, доверь мне выстрел. Это ж верняк.

— Нет!

— Мы приближаемся к точке невозврата, — произнес Злодей. — Топлива хватит еще на пару-тройку минут, если мы хотим вернуться на базу невредимыми. Дай нам цель!

— Нет, она моя.

Дракон Ракеты дразняще завис на краю слепого пятна Джейн, то пропадая, то мельком появляясь на периферии зрения. По иронии, его близость закрывала ее от ракет его же товарищей.

— Ракета, отвали с дороги!

— Трехмерная конвергенция — и залп, начальник. Как по учебнику.

— Говорю вам, она моя.

Он медленно подбирался ближе, в удобную для схватки позицию, откуда уже никакая мыслимая тактика увиливания не сможет его выбить. Даже не будь дракон Ракеты моложе, сильнее, быстрее — а у Джейн не было причин сомневаться в его превосходстве, — пилот из нее никакой. Она не обладала даже малой толикой Ракетиных боевых навыков.

Спиральный замок приближался, но медленно, слишком медленно.

— Вот и момент истины, — побормотал Меланхтон.

Джейн видела, как четыре точки света на навигационной панели подползают к изогнутой оранжевой линии — пределу дальности драконов. Никто не мог пересечь ее и надеяться вернуться домой живым.

Ястреб и Злодей уже натягивали вожжи своих разочарованных скакунов, поворачивая у самой линии. Когда командир не последовал за ними, они окликнули его. Голоса их были исполнены страха.

— Осторожно, Ракета!

— Эй, парень! Поворачивай!

— Ракета!

Джейн оборвала их угасающие голоса. На виртуальном экране она видела лицо Ракеты, его глаза, застывшие на ее собственном виртуальном изображении. В переплетении чужих инверсионных следов она различала тоненькую кривую собственного, видимую на высоких ультрафиолетовых и глубоких инфракрасных частотах, — перегретый ионный след сотни истинных имен, с таким трудом собранных, а теперь растрачиваемых в затяжной и безрассудной гонке. Дракон Ракеты уже почти пересек оранжевую черту.

— Последний раз предупреждаю тебя — поворачивай!

— Ни за что, — мрачно отозвался он. — Мы падем вместе.

— Как хочешь! — каркнула она.

На экране Ракета выглядел словно молодой бог. Боевой огонь яростно пылал на его лице. Отставшие братья по оружию, видно, что-то сказали ему, ибо лицо его внезапно перекосилось.

— Она моя! — заорал он. — Никто, кроме меня, ее и пальцем не тронет!

— Так догони меня, красавчик! — насмешливо крикнула Джейн. — Что поймаешь, то твое!

Дракон Ракеты пересек черту.

— Черт! — мрачное бормотание Меланхтона пронзило возбуждение Джейн.

— Черт? Что значит — черт?

— Сама подумай.

Теперь 8607-й находился у них в мертвой зоне, прямо рядом с одной из дюз, недоступный для их орудий. Но в самый раз, чтобы выстрелить самому. Девушка рывком послала дракона вправо, влево, снова влево. Ракета следовал за ней с изяществом, явно не требовавшим усилий. Он не собирался уходить. А Спиральный замок по-прежнему маячил далеко-далеко впереди.

— Нам его не обогнать! — выкрикнула Джейн во внезапном отчаянии. — Ничего у нас не получится.

— Тогда давай мне истинное имя полукровки.

— Что?

— Его истинное имя, — прорычал Меланхтон. — У меня есть программа, и я знаю, как ею пользоваться. Скажи мне его имя, и я смогу приказать ему уничтожить собственного скакуна.

— Нет!

— Я знаю, оно тебе известно. Оно пылает в твоем сознании путеводной звездой.

Дракон запустил в нее темные щупальца. Джейн легко могла бы изгнать его, быстро отключив и снова включив электросети. Но при таких скоростях нельзя позволить себе ни на мгновение отвлечься. Их просто убило бы обоих.

— Ракета! — крикнула она. — Поворачивай назад! Поворачивай!

Прикосновение дракона было нарочито грязным, почти карикатурным, словно руку обмакнули в черную патоку, а потом провели по манишке белоснежной шелковой блузки. Шустро, словно мокрая крыса на садовой стене, он юркнул в завалы ее воспоминаний.

В этом не было логики. Для него не существовало запретных мест.

— Выслушай меня! — Она слышала, как он всхлипнул: негромкий и жуткий звук, состоявший в равной степени из слез и желания. — Ракета!

В следящих системах зазвучал писк второй твари класса «воздух — воздух». Пронзительное попискивание, пока она искала фокус радара. Радостный вопль, когда нашла.

— Имя! — Дракон настигал свою жертву.

Джейн сопротивлялась, наугад бросая ему под ноги обрывки воспоминаний: Крысякис стоит с членом в руке, глумливо ей ухмыляясь. Гвен примеряет новую цепочку. Малявка сидит в тени за ящиком с металлической стружкой, плачет, а Задира с отвращением на нее смотрит. Ее тащат по закручивающемуся хребту Дома Инкол… Меланхтон жадно вцепился в увиденное.

— Куносоура! — выкрикнул он в момент залпа.

Перед глазами Джейн на мгновение возникла сферическая волна и унеслась навстречу преследователю. Должно быть, истинное имя сводной сестры имело на Ракету какое-то косвенное влияние, ибо при соприкосновении с ним снаряд завертелся как безумный и кувырком полетел в сияющий океан. Вздымающийся купол выпуклой белизны коснулся его, и реактивная тварь без перехода просто прекратила свое существование, растворившись в своем же потенциале. Истинное имя Леси также обрушилось под тяжестью собственных слогов и перестало быть.

Пошла третья боеголовка. Джейн слышала ее голос в наушниках, и голос Ракеты тоже. Он негромко мурлыкал себе под нос в причудливом сплаве ярости, похоти и отчаяния:

— Давай, детка! Чуть ближе. Да. Да, вот я тебя и поймал. Я взял тебя сладко и гадко. — Он твердо и неуклонно удерживал 8607-го в хвосте Меланхтона, как раз на границе досягаемости ее орудий. Пошло попискивание. — О-о-о да-а, вот ты и моя.

— Разве твое слово ничего не значит? — потребовал Меланхтон. — Ты всю дорогу лгала себе, воображала, что можешь заставить своего любовника-полукровку остановить тебя, спасти от последствий твоих же поступков, оттолкнуть кинжал, подхватить тебя на руки и унести в розовую теплую атласную постель, где вы лежали бы в безопасности и уюте, словно две горошины в стручке, всю оставшуюся жизнь. Чушь! Не важно, что он чувствует и чего хочет. Он уже не может сделать ничего, кроме как убить тебя. Вселенная снова загнала тебя в угол — убей или умри. Выбора нет. Неужели тебя это не злит? Не заставляет жаждать мести? Или ты собираешься очередной раз прогнуться перед Госпожой Судьбой, чтобы оказаться раздавленной и, насколько я знаю, воскреснуть и снова и снова бегать по пыточному лабиринту? Хоть раз поднимись с колен!

— Я…

Третья боеголовка издала радостный вопль.

— Имя!

Это было неизбежно. Она ничего не могла поделать.