Ли Брэкетт - Венерианская колдунья. Вуаль Астеллара (рассказы)

Нет, в Облако ты входишь, как Бог, отрешившись от всего человеческого, и что тебе до того, что внизу кто-то умирает, ведь сам-то ты больше не человек!..

— Неудивительно, что вас выкинули из вашего измерения! — закричал я.

Ширана улыбнулась:

— Нас называли вампирами, паразитами, сибаритствующими чудовищами, живущими только ради новых ощущений и удовольствий. Они загнали нас во мрак. Возможно, они правы, не знаю. Однако мы никому не вредили и никого не пугали, и, когда я думаю о том, что они сделали со своим собственным народом, утопив его в крови, страхе и ненависти, мне страшно.

Она встала надо мной, сияя, как теплая жемчужина. Крошечные бриллиантовые огоньки горели на ее антеннах, а глаза светились, как черные звезды.

Я дотронулся до ее рук и от этого неожиданно потерял контроль над собой. Я беззвучно закричал.

— Хорошо это или плохо, но ты теперь один из нас, Стиви, — тихо сказала она. — Я очень огорчена тем, что случилось. Я могла бы помочь тебе, если бы ты позволил мне усыпить твой мозг. Но пойми же, наконец: ты оставил людей позади и никогда не вернешься обратно!

После долгого молчания я сказал:

— Я знаю. Я понимаю.

Я почувствовал ее вздох и дрожь, а затем она отступила, не убирая своих рук из моих.

— Пора, Стиви.

Я медленно встал и замер. Ширана вдруг охнула:

— Стиви, отпусти мои руки! Мне больно!

Я отпустил ее и сказал:

— Флейк никому не расскажет. Он знает мою слабость. В сущности, что бы я ни болтал, в Облако я все равно пойду и всегда в положенный час буду входить туда, потому что глубоко увяз в грехе и боюсь умереть.

— Что такое грех? — спросила Ширана.

— Бог знает. Только Бог.

Я обнял ее мягкое, как у птицы, тело, поцеловал блестящие щеки и маленький малиновый рот. В этом поцелуе был слабый горький привкус моих слез. Я тихо рассмеялся, сдернул с шеи цепочку с медальоном и швырнул ее на пол. Мы с Шираной пошли к Облаку.

Мы шли по залам Астеллара, как сквозь многоцветный драгоценный камень. Залы были янтарные, аметистовые, рубиновые, драконье-зеленые и цвета утреннего тумана — всех цветов, которые только существуют в этом измерении.

Покидая свои хрустальные кельи, обитатели Астеллара присоединялись к нам.

Народ Шираны, изящный, с бархатными глазами, с короной из огненных шариков на верхушках антенн, походил на живую радугу.

Флейк, я и еще трое — всего пятеро людей с тем типом мозга, какой был желателен народу Шираны, — надели черные космические скафандры и шли в окружении золотой ауры.

Я заметил, что Флейк поглядывает на меня, но не стал встречаться с ним глазами.

И вот мы достигли центра Астеллара — нашей цели. Гладкие черные двери были распахнуты. Внутри клубился туман, похожий на свернувшиеся солнечные лучи; мушки чистого, яркого, направленного излучения связывались и танцевали в облаке живого света.

Ширана взяла меня за руку. Я понимал, что она хочет отвлечь мои мысли от происходящего внизу, где мужчины, женщины и дети с «Королевы Юпитера», подчиняясь гипнотическому приказу, шли под Х-кристаллы навстречу своему последнему сну.

Я сжал ее руку, и мы шагнули в Облако.

Нас окутал свет. Вибрация силы Х-кристаллов удерживала нас на пощипывавшей плавучей паутине, и живой золотой свет держал нас, ласково пробегая по коже крошечными волнами огня.

Я жаждал этого. Мое тело вытянулось и напряглось. Под ногами вибрировала энергетическая паутина, голова моя была поднята, дыхание замерло. Каждый атом моей плоти возрождался, трепетал и пульсировал жизнью.

Жизнь!

Вдруг что-то ударило меня.

Я не хотел этого. Я думал, что прогнал это вниз, на дно, что оно больше не потревожит меня. Я думал, что поладил со своей душой, какой бы она ни была, пусть даже ее и вовсе нет. Я не хотел думать.

Но я думал. Это ударило меня неожиданно, как метеорит настигает корабль в космосе, как языки солнечного пламени омывают пики на темной стороне Меркурия, как смерть, стремительная и неотвратимая, которую нельзя ни обмануть, ни обойти.

Я знал, что это за душа, откуда она пришла и как изменила меня.

Это была Вирджи с ее рыжими волосами и дымчато-серыми глазами, в которой продолжались жизнь Мисси и моя жизнь. Зачем Вирджи была послана мне? Зачем я встретил ее возле мертвого марсианина в Джеккаре?

Но я ее встретил. И сейчас мне стало ясно все.

Не помню, что я сделал, — наверное, вырвал свою руку из руки Шираны. Я почувствовал, как моего мозга коснулась и тотчас же отпрянула от него ее испуганная мысль, и я побежал сквозь золотое Облако к дальнему проходу.

Я бежал со всех ног, не думая, не рассуждая.

Наверное, я кричал, не знаю. Я совсем обезумел. Не помню, чувствовал ли я, что кто-то бежит за мной.

Я влетел в дальний зал. Он был голубой, как спокойная глубокая вода, и совсем пустой. Я бежал. Я не xoтел бежать. Каким-то здравомыслящим уголком сознания я звал Ширану, но она не могла пробиться сквозь визжащий хаос моих мыслей. Я бежал.

И кто-то бежал позади. Я не оглядывался, не до того было. Да и едва ли я сознавал это. Но кто-то бежал за мной длинными летящими шагами.

Вниз по голубому коридору в другой, цвета пламени с серыми точками, и вниз по извилистому скату из темного янтаря, спускавшемуся на нижний уровень, на тот уровень, где помещались Х-кристаллы.

Я сбежал по янтарной тропке, прыгая, как олень, по пятам преследуемый собаками, сквозь хрустальную тишину, в которой звук моего дыхания — тяжелого и прерывистого — дробился звонким разноголосым эхом. Пологий спуск завершался круглой площадкой, куда выходили четыре коридора.

Темный пурпур окружающих меня стен сверкал гранями, как огромный рубин.

Из коридора навстречу мне вышли трое людей с молодыми лицами и снежно-белыми волосами. Их нагие тела горели золотом на пурпурном фоне.

Я остановился в центре площадки. За моей спиной послышались быстрые шаги босых ног, и я, не оглядываясь, понял, кто это.

Это был Флейк. Он обежал кругом и уставился на меня своими холодными странными глазами.

Где-то он раздобыл бластер и теперь целился в меня — не в голову, не в сердце, а в живот.

— Сдается мне, Стиви, что ты хочешь наломать дров, — сказал он. — Придется нам немного покараулить тебя, если ты не возражаешь, конечно.

Я стоял неподвижно. Мне было все равно.

Что мне до этих людей? Время идет, а Х-кристаллы продолжают пульсировать — далеко, слишком далеко от меня. Ни о чем другом я думать не мог.

— Прочь с дороги! — сказал я Флейку.

Он улыбнулся. Трое мужчин позади него насторожились. Они смотрели на Флейка, на меня и боялись.

Терпеливо, как капризному ребенку, Флейк сказал мне:

— Ты пойдешь с нами, Стиви, или я выпущу из тебя кишки. Ну?